Книга Дикая охота, страница 18 – Роман Афанасьев

Спрыгнув с платформы, он тотчас по колено провалился в снег и, отчаянно матерясь, побрел к утоптанной площадке, разбрасывая сугробы. Выбравшись на твердое место, поднял воротник, натянул шапку на самый нос и решительным шагом направился к двум типам у ларька, что уже заприметили незваного гостя и теперь вызывающе на него таращились. Обоим было за сорок, оба обросли щетиной, но один, с кривым носом, выглядел посвежее, да и курточка у него была почище. В зубах он держал сигарету, а вот его товарищ мял дрожащими пальцами папиросу.

— Здорово, отцы, — поприветствовал их Кобылин, подходя ближе. — Что скажете, автобус сегодня ожидается?

— Здорово, коли не шутишь, — отозвался мужичок с папироской, окидывая гостя мутным взглядом. — Какой тебе автобус-то?

— Тридцать второй, — деловито отозвался Алексей. — Тот, что до садового товарищества.

— До Родничков-то? — небрежно бросил носатый тип. — Может, и будет. В обед, поди.

— Вот зараза, — сокрушенно выдохнул Кобылин. — До обеда тут торчать, так и околеть можно.

— А на что тебе Роднички? — закинул удочку носатый. — Ты не местный вроде.

— Друг у меня там, — с широкой радостной улыбкой выдохнул Кобылин. — Гостит у тещи. Просил помочь по хозяйству, ну и поляну обещал накрыть.

— А, — протянул тип с папиросой. — Дачники.

Носатый прищурился, смерил охотника оценивающим взглядом. Кобылин, уже догадавшийся, к чему идет дело, широко улыбнулся, стараясь излучать дружелюбие. Бывают случаи, когда надо казаться опасным, лютым, бешеным подонком, этакой ходячей проблемой с доставкой на дом. А бывают, когда нужно выглядеть жизнерадостным идиотом, способным в любой момент скинуть с плеча гитару и затянуть песенку про костры, леса, туман и перевалы.

— Ты тут долго простоишь, — предрек наконец носатый. — Утренняя смена из поселка уже уехала на работу. Теперь транспорт будет в обед. А может, и вечером, к тому времени, когда обратно народ потянется. А в Роднички и вовсе сегодня ничего не будет.

— Это почему? — искренне удивился мужичок с папиросой.

— Потому что Михалыч вчера отмечал с кумом в поселке, — отозвался носатый, кинув на друга злой взгляд. — За баранку до вечера не сядет, а Кузьмин на тридцать третьем рейсе подменяет того чернявого.

— А, ну ясен пень, — бросил мужичок, смущенно покашливая. — Да, если уж Михалыч начал отмечать, то это надолго, да.

— Что ж делать-то, отцы? — сокрушенно вопросил Кобылин. — А? Замерзну я тут.

— Ну, раз такое дело, — протянул носатый, затягиваясь сигаретой, — отвезу я тебя до Родничков.

— На чем поедем-то, отец? — ухмыльнулся в ответ Кобылин. — На санях?

Местный без слов мотнул головой, и Алексей заглянул за угол палатки. Там, в сугробах, стояла белая «Нива», заляпанная замершей грязью по самую крышу.

— Эва, — Кобылин засмеялся, — вот и транспорт! Сколько возьмешь?

— Тыщу, — без колебаний бухнул носатый.

Кобылин снова засмеялся, обернулся к местным.

— Ну, ты загнул, отец! За тысячу я сейчас тут в палатке сяду и буду греться до самого автобуса! Поди, все ж протрезвеет к вечеру ваш Михалыч да выйдет на маршрут.

— А чего, чего, — оживился второй мужичок, отбрасывая окурок папиросы. — Это мы запросто. У меня товару — завались. Дня на три точно хватит.

— Э, ну да, — раздраженно бросил носатый. — Хлебнешь твоего товару да потом… Тебя как звать-то?

— Леха я, — радостно лыбясь, выдохнул Кобылин.

— Ну, скока дашь, Леха?

— Три сотни дам, пожалуй.

— В такую даль три сотни? — притворно изумился носатый. — Пять!

Кобылин нахмурился. Деньги у него были, хотя основной запас он оставил в городе, на теплом чердачке в тайнике с ноутбуком. Но и расшвыриваться деньгами не хотелось, уж больно трудно ему они доставались. С другой стороны, на улице не то что не теплело, а скорее холодало. Мороз был градусов в десять, если не все пятнадцать. Так, действительно, и простыть недолго.

— Ладно, отец, поехали, — решился наконец Кобылин. — Оберешь ты меня до нитки, но хоть погреюсь в твоем лимузине.

— Поехали! — обрадовался носатый. — Костян я, слышь. Давай, рванули прямо сейчас.

Даже не попрощавшись с продавцом палатки, водила развернулся и зашагал к машине. Кобылин подмигнул на прощание разочарованному продавцу, лишившемуся потенциального покупателя, и двинулся следом.

Пока хозяин «Нивы» забирался на свое место да открывал двери, Кобылин перетаптывался с ноги на ногу, пытаясь понять, какого черта тут, в лесах, стоят такие холода. В городе уже растаяло почти все. Хотя это широко известный факт — в больших городах всегда на пару градусов теплее. Там машины, заводы, предприятия, народ, опять же, с центральным отоплением. Греется воздух над городом, греется.

Юркнув в приоткрывшуюся переднюю дверь, Кобылин устроился в кресле и поставил на коленки огромный рюкзак, что глухо звякнул.

— Что там у тебя? — водила кивнул на сумку. — Бухло?

— Инструмент, — отозвался Кобылин. — Надо помочь корешу с ремонтом. А то не дождешься от него поляны.

— Помочь — дело хорошее, — одобрительно отозвался Костян, заводя машину.

Кобылин поерзал на холодном сиденье, устраиваясь поудобнее, и спрятал руки в карманы куртки. Похоже, в машине еще холодней, чем на улице. Железная тачка промерзла насквозь, и казалось, еще немного, и воздух внутри нее кристаллизуется.

— Ничего, сейчас нагреется, — буркнул Костян, и двигатель «Нивы» взревел.

Кобылин шмыгнул носом и притих, пытаясь согреться. Костян тем временем оставил двигатель включенным, чтобы прогрелся, а сам выскочил из машины и, утопая по колено в снегу, бросился к ларьку. Вернулся он минут через пять. Из кармана куртки у него торчал блок сигарет, а под мышкой он держал большую штыковую лопату.

— Пригодится, — буркнул он, бросая ее на заднее сиденье. — А то края там дикие, всякое может быть.

— Может, поедем? — предложил окоченевший Кобылин.

Костян глянул на приборы, нахмурился, потом со вздохом вытащил из-за плеча ремень и пристегнулся.

— И ты пристегнись, — бросил он пассажиру. — А то тут такие кочки, не ровен час еще головой в лобовуху воткнешься.

Пока Кобылин возился с ремнем, Костян тронул машину с места, и та, надсадно ревя мотором, стала перекатываться по сугробам. Потом выбралась на площадку у остановки и пошла ровнее. Алексей справился с ремнем, а «Нива», набирая скорость, устремилась по наезженной дороге, уходившей в лес.

— Я, пожалуй, покемарю, Кость, — сказал Кобылин, обнимая свой рюкзак и устраиваясь на нем щекой. — Ты разбуди, если что.

— Ну попробуй, — водила хмыкнул. — Если уснешь по такой дороге-то.