Книга Пазлы Создателя, страница 2 – Ксения Любимова

Вероятно, какие-то чувства в сердце Эрика все же были. Вот только давил он их в себе безжалостно и беспощадно. Единственное, в чем Мариша была уверена, – это в том, что она ему нужна. И только эта уверенность помогала ей находиться рядом с этим человеком. Надежда, как известно, умирает последней. А вдруг случится чудо и Эрик изменит свои взгляды?

– Опять не спится? – услышала она насмешливый голос Антона и подняла глаза.

Настин муж, отчаянно зевая, появился в кухне и тоже налил себе кофе.

– А ты чего вскочил так рано?

– Совещание, – коротко пояснил он. – Отец улетает в отпуск, хочет дать последние наставления.

– В общем, ты остаешься за старшего, – констатировала Мариша.

– Как бы да, – он почесал в затылке.

– Почему как бы?

– Ну, если учесть, что в работе нашего банка я не играю практически никакой роли, то так и получается. По каждому вопросу у папы есть заместители, так что я даже не смогу принять самостоятельного решения без их одобрения.

– И что тебя не устраивает? – удивилась Мариша. – Меньше ответственности, крепче спишь.

– Вообще-то да, – он снова поскреб в затылке.

– Вот и не волнуйся.

– Так я и не волнуюсь. А ты опять думаешь об Эрике?

– С чего ты взял?

– А у тебя в этот момент такие глаза, словно у побитой собаки.

– А почему именно побитой? – заинтересовалась Мариша.

– Потому что во взгляде томится обида, и очень хочется огрызнуться. Но укусить все равно не можешь, потому как очень любишь своего хозяина.

– Ты, случайно, не подрабатываешь в банке психологом на полставки? – поинтересовалась она.

– Случайно нет. Но, изучив твое маниакальное поведение по отношению к нашему общему другу, я скоро буду знать тебя лучше, чем собственную жену.

– Насте это должно быть обидно, – задумчиво протянула Мариша.

– Ага! Как же! Обидно… Наоборот, она порадуется. Настя умеет скрывать свои эмоции и очень этим гордится, между прочим. Вот бы и тебе у нее поучиться. А то иногда даже противно бывает. Войдет Эрик в комнату, а все чувства тут же отражаются на твоем лице.

– И какие же мои чувства ты чаще всего читаешь? – с интересом спросила Мариша.

– Собачью преданность. Нет, я не говорю, что это плохо, – принялся жестикулировать Антон. – Но оттого, что ты постоянно машешь перед Эриком хвостом, он не будет к тебе ближе. Его все и так устраивает.

– А вы с Настей только обо мне разговариваете? – нахмурилась Мариша.

– С чего бы это? – фальшиво удивился Антон.

– Она читает мне нотации почти теми же словами, что и ты.

– Ну, бывает иногда, на ночь глядя.

– На ночь глядя? Такое впечатление, что вы ночи напролет разговариваете о моих проблемах. Вы хотя бы иногда спите?

– Спим! – уверенно произнес он.

– И что тебе снилось?

– Когда, сегодня?

– Например, сегодня.

– Ты снилась. Такая бедная, обиженная, смотрела на меня и виляла хвостом.

– Каким хвостом?

– Обыкновенным, собачьим.

– Дурак! – буркнула Мариша и налила себе еще кофе.

Антон хихикнул. Очевидно, на «дурака» он совсем не обиделся.

– Эрик когда приедет? – поинтересовался он, намазывая булку маслом.

– А кто его знает? – девушка пожала плечами. – Он как укатил, так больше и не звонил.

– Вот она, любовь! – глубокомысленно заявил парень и поднял вверх указательный палец. – Ты ночами не спишь, мучаешься, а он даже не позвонил ни разу.

– Ему нельзя, у него секретное совещание.

Антон с умным видом закивал.

– Не хочешь, не верь, – обиделась Мариша.

– Кто сказал, что я не верю? – удивился он. – Я восхищаюсь твоей стойкостью. Интересно, ты не была в прошлой жизни женой декабриста? У тебя это хорошо получается.

Мариша не успела ничего ответить. Антон посмотрел на часы, тихонько ахнул и быстро исчез. Девушка снова уставилась в стену. Эрика не было уже почти три недели. Где он и когда вернется – неизвестно. С ним всегда было так. Эрик себе не принадлежал. Его сердце навсегда было отдано только одной особе, и имя ей – работа. Он мог побежать за ней в любое время дня и ночи, наплевав на все. Стоило ей лишь поманить его пальцем, и он уже был у ее ног.

Мариша двояко относилась к его образу жизни. С одной стороны, она очень уважала сыщика за преданность делу, за непредвзятость, за справедливость. Таких, как он, сегодня раз, два и обчелся. А с другой – злилась на его готовность бросить все, в том числе и ее, и помчаться куда глаза глядят.

Три недели без Эрика. Когда-то она с ума сходила без его присутствия. В буквальном смысле слова. А сейчас научилась терпеть. Хорошо, что есть Настя. Да и дом, в котором живут они с Эриком, почти рядом. Можно в любое время пойти и потрогать стены, перебрать его вещи, вдохнуть их аромат. Так переносить разлуку немного легче, чем, например, полтора года назад.

Мариша вспомнила, как Эрик внезапно появился в ее жизни, а потом так же неожиданно из нее исчез. Целый год она не жила, а существовала. И ничего, не умерла. Сегодня уже проще. Она знала, что рано или поздно Эрик вернется к ней. То есть не к ней, конечно, а к себе домой. Но в этом доме есть она, Мариша. А значит, и к ней тоже. Скорее бы он приехал. Тогда бы и эти дурацкие сны прекратились. Она была уверена, что ей снится не мужчина, упавший с утеса, а ее собственные неудовлетворенные надежды, разбивающиеся об острые скалы.

– Опять не спится? – услышала она голос, на этот раз Настин, и кивнула головой. – Об Эрике думаешь?

– А что, я очень похожа на побитую собаку?

– Есть немного, – хихикнула Настя. – А еще на ослицу.

– А на ослицу-то с какого бока?

– Такая же упрямая. Сто раз тебе говорила, познакомься с приличным парнем, выйди замуж, роди детишек, а там, может, и Эрик забудется.

– А как же любовь?

– Любовь приходит и уходит, а Эрик все недостижим! – перафразировала она и похвалилась: – Сама придумала. Правда, очень на него похоже?

– Очень, – буркнула Мариша. – Что же мне теперь, через силу с мужиками встречаться?

– А почему бы и нет? Клин клином вышибают. Представь, что Эрик больше не вернется. Он отбыл в очень длительную командировку.

Мариша закрыла глаза и попыталась нарисовать себе эту картину. Она одна, в пустом доме, без Эрика и надежд на будущее. Ей стало страшно, причем до такой степени, что даже появился озноб. Чем жить без Эрика, лучше сразу в монастырь.

– Да ладно, я пошутила, – вдруг произнесла Настя и обняла подругу. – Не дрожи. Я знаю, что тебя сложно сдвинуть с места, а любая попытка расстаться с Эриком смерти подобна. Как можно быть такой мазохисткой, не представляю. Но ты моя подруга, а значит, я буду страдать вместе с тобой.