Онлайн книга «Дети белых ночей»
|
Мама вскинула руки, и рассыпавшийся букет полевых цветов, подхваченный бризом, жертвенно планировал к бурлящему внизу прибою. Мама смеялась, дедушка скупо улыбался в усы. – В странное время мы живем, Кэролайн. – Почему же – странное? Солнце, вереск, море. Твоя дочь, моя дочь – все, как и тысячи лет назад, только вот,– она звонко рассмеялась, погладила конскую морду,– Элиас здесь получается лишний. Но он же не обидится на меня, правда, Джейн? – И она заговорщицки подмигнула. – Странное, потому что нелепое. Разведчики работают по расписанию, на выходные уезжают погостить к родным. Чего доброго, и визитки начнут печатать: «X-Y, резидент». А, как ты думаешь? – Пап,– мама подбежала к дедушке и обняла его. – От тебя пахнет лошадью! – Не самый противный запах, дорогой. Что же касается моих мыслей, то скажу тебе честно – времена Лоуренса Аравийского прошли и не вернутся. Женщины и разведка – более эффективное сочетание. Для нас холодная война, религиозный экстремизм или великий Мао – в первую очередь угроза нашим детям. – С тобой бесполезно разговаривать серьезно, Кэролайн,– дедушка нахмурился. – Смотря какую тему для разговора вы изберете, сэр Огастес! – Ладно, оставим это. Когда ты возвращаешься в Бейрут?– Хочу недельку побыть у тебя, пообщаться с Джейн, но ты же знаешь, сейчас там такая обстановка! – Знаю, знаю, может, и лучше тебя знаю. Но не кажется ли вам, красивая леди, что вы слишком много внимания уделяете своему старому отцу, в то время как маленькая Джейн жаждет материнского общества? – Папа! – Мама смутилась. Вот такой ее и запомнила Джейн навсегда – с заигранными морским ветром волосами, со смущенной улыбкой на загорелом лице. Запомнила слово в слово и странный разговор, что вели мама и дед. * * * Арчибальд Сэсил Кроу, им, Фаррагутам, седьмая вода на киселе. Похожий на всех героев детских песенок сразу – и на обжору Барабека, и на Шалтай-Болтая,– он вызывал улыбку у любого, кто видел его впервые. Только немногие посвященные, даже в руководящих структурах МИ-5, знали, что этот благодушный толстяк, прячущий за темными линзами очков изумрудно-зеленые глаза Чеширского кота,– главный разработчик вербовочных операций за «железным занавесом». – Дедушка по-прежнему плох, Джейн? – Если слушать врачей, то определенно – да. – Все никак не соберусь навестить его,– Кроу порылся в ящике стола. Там что-то загремело, зазвенело и забулькало одновременно.– Вот,– он поставил на стол бутыль диковиной формы.– Настоящий магрибский абсент. С самой весны каждый понедельник даю себе зарок отвезти старому Фаррагуту подарок, и, представь себе, Джейн, все только собираюсь. – Вы хотите, чтоб это сделала я? – Нет, мне пришла в голову более интересная мысль. Ты, кстати, не в курсе, кто у него сегодня дежурит, старуха или эта рыжая бестия? – Сегодня Элис,– по характеру и интонации вопроса Джейн поняла, что родственничек не то побаивается, не то недолюбливает миссис Харпер – пожилую сиделку. – Отлично, давай вместе прокатимся к нему? И подарок отвезем... – Сэр... – Дядя Арчи, пожалуйста. – Дядя Арчи, я не уверена, что есть необходимость искушать больного алкоголем... – Джейн, сэру Огастесу – девяносто четыре года. Поверь, джентльмены его поколения – это настоящие дубы. Они умирают стоя и только в бурю. И если твоему деду не повезло, и его миновал сей геройский удел, он никогда не позволит себе захлебнуться пьяной слюной в кровати. Он просто выкинет эту бутылку или отдаст ее Элис. Собирайся... В чем в чем, а в автомобилях дядя Арчи разбирался. На всю Британию было только два четырехлитровых кабриолета Bentley MR образца тридцать девятого года, с сибаритскими, сафьяновой кожи, салонами и кузовами работы Ванвоорена. Один из них уносил Джейн и сэра Кроу по графитовому серпантину в сторону Соммерсетшира. Желтые кубы соломы на бледной зелени скошенных полей; стада, гуляющие по полям последние недели; каменные межевые изгороди, чешуйчатой паутиной расходящиеся по обе стороны дороги... За закрытой в комнату деда дверью была слышна музыка. Нечто медленное, ритмичное. «Кажется, свинг?» – Джейн неважно разбиралась в музыке. Оставив Кроу внизу разбираться с парковкой, она поспешила наверх, известить об их внезапном, без предупреждения, визите. По обыкновению толкнув тяжелую дверь обеими руками, Джейн остолбенело замерла на пороге. В полумраке комнаты танцевала какой-то чувственный танец обнаженная Элис. Распущенная грива тяжелых медных волос ртутью перетекала по плечам и мягкому, чувственному рельефу спины. Бедра танцующей женщины совершали томные, исполненные сладострастия движения, а плавные устремленно-знающие руки вольно скользили вдоль совершенных линий стройного тела. – Леди Годива,– где-то в районе виска раздался шепот Кроу.– Пойдем, я думаю, они скоро закончат. Дядюшка прикрыл тяжелую дверь и отвел Джейн в холл. Они сидели на обитом полосатым репсом колониальном канапе и неловко молчали. – Джейн,– очкарик нервно потер ладони. – Не стоит, сэр. Я все понимаю. Хотите чаю? – Не откажусь... К холлу примыкала особая, «чайная», кухня. Крашеные шкафы тикового дерева хранили несметное количество сортов чая, от традиционного дарджалинга до специфического матэ. В застекленных горках, по-бульдожьи раскинувших резные короткие ножки, блестели фарфором и перламутром веджвудские, мейсенские и турские чайные сервизы, переливались насыщенными цветами их азиатские, южно-американские, русские коллеги и соперники. Джейн поставила воду на огонь и, уткнув подбородок в сжатые кулачки, наблюдала за его пляской. – Здравствуйте, мисс Болтон,– Элис, с убранными под сестринской косынкой волосами и в белоснежном крахмальном халате, нарушила одиночество девушки. – Здравствуйте, Элис. Как дедушка? – Весел и оптимистичен. Попросил меня помочь в приготовлении чая, вы не будете против? – Нисколько. Арчибальд Сэсил Кроу помог Джейн и Элис вкатить чайный столик в комнату. Внучка подбежала к деду и поцеловала его в чисто выбритую, пахнущую парфюмом щеку. , – Comment сa va, cheriе? – Грущу по уходящему лету, не хочу заканчивать учебу. – Что же ты хочешь делать? – Честно? – Только так... – Чтобы вы, сэр Огастес, выполнили свое обещание! – Неужели я до сих пор причина напрасной надежды? Этого не может быть,– дед нахмурился и сосредоточился.– Ну-ка, говори! – Кто-то хотел послать докторов к черту, упаковать багаж и, выкрав внучку из Тринити, отправиться с нею на целый год в Тритопс стрелять львов и леопардов,– Джейн вновь поцеловала деда. |