
Онлайн книга «Цыц!»
— Истинная правда. — А там красиво, в Южной Африке? — Там сказочно красиво. Никогда бы оттуда не уехал, если бы не история с Джимом. И еще чернокожие с каждым днем наглеют и разрушают все, что сделали белые. — Да вы расист! — Считайте, что расист. — К тому же неполиткорректны. — А что, я должен называть черных афроафриканцами? — Просто африканцами. — А там полно белых, они тоже африканцы, многие из них родились в Африке. — Ой, так мы далеко зайдем! — засмеялась Лиля. — Дорогая моя, вы сами затронули эту скользкую тему, чтобы уйти от разговора о вашей личной жизни. — Просто мне эта тема глубоко неинтересна. Давайте лучше детально обговорим все позиции пиар-кампании, чтобы завтра мне было с чем идти к начальству. — Лиля, но если я сам за все плачу, то какого черта вашему начальству об этом знать? — Нет, так нельзя. Во-первых, производственные мощности, и вообще… Допустим, вы захотите чего-то непомерного. — Но я же… — Я сказала, допустим. Мы же не станем на всех углах кричать, что вы сами платите, правда? А потом к нам пойдут обиженные авторы, которые не платят сами за рекламу и будут говорить: «Вон, какой-то неведомый Ахметшин то, Ахметшин се, а у меня миллионные тиражи, я обиделся и уйду к конкурентам». — Кошмар какой-то! И зачем я в это полез! — Назвались груздем! — А что, такие случаи уже бывали? — Какие? — Ну что авторы приходили, обижались… — Да чуть ли не каждый день… Авторы — это такая публика… — А что, нормальных нет? — Есть, но их можно пересчитать по пальцам одной руки. — Жуть какая! И как же столь хрупкая девушка выживает среди таких монстров? — засмеялся он. — Пока жива… — Ну, если что, говорите, я умею обращаться с хищниками. — Я, в общем, тоже.
— Лиля, куда вас отвезти? Домой? — Нет, мне еще надо на работу! — испугалась Лиля, ведь она жила в той же квартире, где когда-то рыдал от любви к маме Ринат. — Но рабочий день уже кончился. — У нас он плохо нормирован. — Лиля, а где вы живете? — Я? — помертвела она. — На Юго-Западе. — Так вам же далеко добираться будет. Давайте, я вас подожду? — Нет, ни в коем случае. Я просто возьму такси. — Ну что ж… В таком случае… Я завтра улетаю на несколько дней. Буду вам звонить. — А я смогу с вами связаться в случае чего? — Разумеется. У вас же есть все мои телефоны. Спасибо за чудесный обед… Мне было очень интересно и приятно. — И вам спасибо. Всего доброго, Ринат.
Она влетела в холл, глянула в окно. Он не уезжал. Она вызвала лифт, поднялась в отдел. Марина с Таней еще были на месте. — Орешникова, ты чего? — удивилась Таня. — Да я опаздываю на день рождения, и забыла тут подарок! — А где день рождения то? — спросила Марина. — Если по дороге, могу подвезти. — Мариночка, золотце мое, довези до метро! — Нет вопросов! Ну, можно идти. Они спустились во двор, где стояли машины работников издательства. Марина спросила: — А может ближе куда-нибудь довезти? — Мариночка, спасибо, но только до метро. Когда они выехали, Лиля увидела, что машина Рината все еще стоит у подъезда. А сам он стоит у машины, не сводя глаз с парадного подъезда. Слава Богу, он меня не заметил. Но зачем он тут торчит, зачем меня караулит? Неужто влюбился? Или он меня вспомнил и понял мой маневр? Да нет, вряд ли… Сам же сказал, что у него плохая память на лица. Ей даже стало его жалко, чего он будет тут торчать? И в конце концов поймет, что я просто сбежала как последняя дура. Я же могла попросить его довезти меня до Милкиного дома… Одна наша авторша уверяет, что влюбляясь все без исключения бабы дуреют. Вот и я сдурела. — Спасибо, Маришечка! Я побегу! — Да, забыла спросить, как там Ахметшин? — Он, кажется, вполне нормальный, завтра расскажу!
Ехать ей надо было всего две остановки. Выйдя из метро она набрала номер Милы. — Милка, ты одна? — Хочешь зайти? — Ага. — Ты с работы? Но у меня жрать нечего. — Да я сыта! — Жду!
— Лилька, ты что, угорела? У тебя неприличный вид. — Почему? — Трудно объяснить, но есть что-то от течной суки. — Мил! — Не обижайся, я ж не виновата, что у меня возникла именно такая ассоциация. Ну, что стряслось? — Мил, мне страшно, я заигралась. — Отложи эмоции в сторонку и по порядку расскажи, как все прошло. Лиля рассказала. — Ну ты и дура… Тебе скоро тридцать, а ведешь себя как будто тебе тринадцать. Прячешься, убегаешь… Бред! — Да я понимаю… — Ты опять в него втрескалась? — Да не пойму. Он меня жутко волнует и еще… я его боюсь… Как будто вошла в клетку к ручному тигру. Ручной-то он ручной, но все-таки тигр. Может и башку откусить. — Но в клетку тянет? — Тянет… Еще как тянет. — И все-таки я не понимаю, зачем городить столько вранья? Мама — художница, фамилия моя, живешь на Юго-Западе… Да если он захочет, он в два счета узнает правду и сочтет тебя непроходимой дурой. — Я и есть непроходимая дура. Но я боюсь, что он вспомнит ту девчонку, совершенно ему неинтересную, ненужную, которую он к тому же лишил невинности… — И что? Сейчас ведь ты ему явно интересна… — Но он не сравнивает меня с мамой! Я другой человек, с другой биографией, он передо мной ни в чем не виноват… — А перед Лилей Беркутовой он виноват? Не смеши меня! Он же тебя не изнасиловал, правда? Ты сама хотела… — Хотела. — А он, что называется, пошел тебе навстречу, не предполагая, что ты, будучи девушкой, так легко ему дала. Он же вероятно, мусульманской ментальности мужик… |