Онлайн книга «Завещание Ворона»
|
— Асуров, господин министр… Баренцев, который, по словам его адвокатов, должен быть прилететь из Америки несколько дней назад, с возвращением не спешил. Его мобильный телефон не отвечал. А Костя Асуров уже больше недели парился на нарах в следственной тюрьме. Конечно, по сравнению с изолятором ГБ на Каляева здесь был санаторий, но по сравнению даже с самым задрипанным советским санаторием… С другой стороны, лучше уж здесь, чем лицом к лицу с разгневанным Баренцевым. Так все повернулось, что Нил его теперь в порошок сотрет… Но Нил вообще не удостоил его своим обществом. Когда Асурова привели на очередной допрос, мадам Лори попросту встала и вышла из кабинета, а ее место занял мэтр Зискин, один из своры баренцевских адвокатов. — Оливье, счастлив вас видеть! Асуров, шапочно знакомый с адвокатом, протянул руку. Зискин никак не отреагировал. — Патрон согласен взять вас на поруки, — деревянным голосом проговорил он. — Ознакомьтесь с условиями вашего освобождения из-под стражи. И подпишите. Зискин подтолкнул к Асурову несколько бумажек. Условия были жутковатые. В обмен на свободу Асурову предлагалось за счет собственных средств погасить все фискальные и прочие недоимки, которыми в результате его незаконной деятельности было обременено предприятие «Русский Аполлон», включая все пени и штрафы, на общую сумму в один миллион четыреста тринадцать тысяч восемьсот двадцать семь франков пятьдесят сантимов. — Бред какой то! — возмутился Асуров. — Откуда я возьму полтора миллиона?! Адвокат молча показал на следующую бумажку. Договор о безвозмездной передаче движимого и не движимого имущества ликвидационной компании «Зуг-цванг-3». Квартира. Автомобиль, не откатавший и трех тысяч километров. Вклады, размещенные на трех банковских счетах, включая и номерной анонимный депозит в Швейцарии. — При существующих ценах на жилье и валютном курсе за вами остается от пятнадцати до сорока тысяч. Патрон вам их прощает. — Ах, спасибо ему, благодетелю! А если я не подпишу? Зискин спрятал улыбку в пышных усах. — Тюрьма здесь, конечно, неплохая. А вот после суда вас могут перевести в не столь приятное местечко… — Давайте ручку… Ну все, я теперь свободен? — Не спешите, мсье. Вы ознакомились не со всеми документами… В следующей бумажке говорилось, что он, Константин Асуров, принимает на себя обязательства по компенсации морального и материального ущерба нынешнему владельцу «Русского Аполлона» господину Нилу Баренцеву. Перечисление позиций, составляющих ущерб, занимало три убористо распечатанных листа, а общая сумма зашкаливала за девять миллионов. — Это уже разбой! Какие, к чертям, девять миллионов, он что, свихнулся?! Да я же ему этот салон из руин поднял, на блюдечке преподнес! Это он мне должен! — Прекратите брызгать слюной, Асуров, и выслушайте меня. Своими махинациями вы нанесли ущерб деловой репутации моего патрона, которая дороже не только девяти миллионов, но и девяти миллиардов. Если бы я не был профессиональным юристом, обязанным стоять на страже закона, я вам сказал бы, что полагается за такие дела. — А вы скажите! — Не дождетесь. Лучше подписывайте. — А если я подпишу, а потом не стану ничего платить? — Рискните, коли угодно. Только позвольте напомнить, что освобождение ваше является условным, дело не прекращено, а лишь приостановлено. — Да? И на какой, интересно, срок? — Здесь же сказано — на пять лет. Либо вы за это время погашаете свой долг, либо отправляетесь в тюрьму на двадцать лет без права апелляции. Можете не сомневаться, это мы вам организуем. — Да уж… — Все платежи прошу проводить через нашу контору, «Зискин и Перельман», адрес вы знаете… И еще, уже на словах. Патрон просил передать вам — если с ним что-нибудь случится, все ваши долговые обязательства перейдут к другим людям… скажем так, куда более жестким… Вы меня поняли? Первое, что сделал Костя, оказавшись на свободе, — зашел в телефон-автомат и набрал номер Нила. — Слушаю! — Нил, это Константин Асуров, надо бы объясниться… — Константин Асуров? Простите, я такого не знаю. Конечно, Асуров не был бы Асуровым, не будь у него надежно припрятанной заначки на черный день. Достав ее, он и рванул… Куда? Да к своей старой во всех отношениях зазнобушке, Ольге свет Владимировне, благо она как раз принимала участие в грандиозном концерте по случаю очередного объединения Европы. В Брюсселе, рукой подать… Намерзся, как собака, у входа, налаялся с охраной, но своего все же добился — по пути от дверей до лимузина, выцепила она его близоруким взглядом из толпы поклонников, признала. — Костя! — Оленька!.. Он не знал, какие отношения связывают ее с сыном, возможно, Нил уже посвятил ее в эту малоприятную историю, а потому его версия событий была выстроена крайне дипломатично, с предельной приближенностью к фактам, с покаянным признанием своей вины, но при полной подмене мотивировок. Дескать, по глупости погорел, по неопытности, хотел как лучше для Нила Романовича… Баренцева ни в чем не винил, наоборот, всячески восхвалял за благородство и справедливость, ни словом не обмолвившись о том, что драгоценный ее сынуля лишил последних средств к существованию, пустил, можно сказать, по миру… С разомлевшей от ласк Ольги Владимировны Асуров взял твердое слово: сыну об их отношениях — ни гу-гу!.. * * * — Северин, ты гений! Сегодня твои бумажки выручили нас дважды… Линк, доставай! Линк, улыбаясь во весь рот, извлек из сумки бутыль хорошего французского коньяка. — «Курвуазье»? Я тронут… Жаль только, что после желтой лихорадки, которую я подхватил в Бирме, мне категорически запрещены крепкие напитки, даже в малых дозах. Ничего, выпью пивка… — Северин открыл холодильник, но ничего, похожего на пиво, там не обнаружилось. — Так, похоже, кончилось. А «Кайзер» давно закрылся… Слушай, Линк, может, сгоняешь на заправку, у них круглосуточно? Как выйдешь, через мост налево. А мы с Энн тем временем поджарим мясо и приготовим салат. Линк поднялся. — Да я и сам больше пиво уважаю… — Кошелек в куртке, куртка в прихожей, — напомнила Энн. Северин отправил замороженные антрекоты в микроволновку, выложил на тарелку сыр, достал из буфета бокалы, разлил коньяк. — Твое здоровье! Прозит! — Но тебе же нельзя коньяк! — Кто сказал? — Северин поднес бокал к губам, сделал маленький глоток. — Блаженство!.. Кажется, есть один способ решить вашу проблему. — Ты о?.. |