Книга Созвездие ворона, страница 88 – Дмитрий Вересов

— Вот так Берч! — Баренцев криво усмехнулся, но не нашел поддержки. — Вот так фэбээровец… Покойный Гувер был бы в шоке. Это уже не просто коммунизм, а какая-то дикая ересь…

— Ну, поскольку мы не святая инквизиция, — сказала Ларина, — то, полагаю, оставим выступление господина Берча без последствий.

Никита Захаржевский заглянул к Анне Давыдовне. Старуха отказалась спуститься вниз, к праздничному столу, а это было уже странно. Никита сам отнес ей кусок свадебного торта. Заодно надеялся узнать, о чем бабка шушукалась с его сестрой, но речь пошла совсем о другом.

— Сегодня я уйду, — сказала она просто, словно речь шла об обычном отъезде.

Никиту от этого обыденного тона передернуло.

— Я не понимаю… Как же так? — сказал он растерянно.

— Что ты не понимаешь, Никитушка? — спросила она ласково. — Всему на свете есть конец и есть начало. Уж ты-то должен это понимать, ты ведь уже большой.

— Ну, что замолчал? — продолжила Анна Давыдовна, наблюдая за ним с легкой усмешкой. — Я все-таки еще жива… Нюту пришли! — распорядилась она. — Она мне сейчас очень нужна!

И прикрыла глаза рукой.

— Нужно врача позвать, — сказал Никита. — У Татьяны тут должен быть врач! Или лучше отвезем тебя на материк!

— Милый мой, — укоризненно сказала Анна Давыдовна. — Хорошего же ты мнения обо мне, если думаешь, что старая ведьма не смогла заранее предвидеть, чем все кончится для нее. Не нужны мне никакие больницы! Всему свое время. А мне пришла пора умирать.

Захаржевский вздохнул. Подумал о том, что за удивительные женщины в их семье. Решают сами не только, как жить, но и как и когда им умирать. Завидная сила воли, недостаток которой он так часто ощущал в себе.

Никита вышел растерянный и подавленный. Подумал, что должен отыскать Надежду, но она уже сама шла навстречу. К нему или к Анне Давыдовне?

— Ты знаешь?.. — начал он.

Она кивнула, не дожидаясь окончания.

— Знаю!

Никита ничего не стал больше говорить. Посмотрел в ее глаза, как перед этим смотрел в глаза бабки. Вопрос — реально ли все это больше не стоял.

Он спустился вниз, чтобы позвать Нюту, и шепнул по пути сестре о близкой кончине Анны Давыдовны.

— По крайней мере, она так решила, — добавил он.

Татьяна отреагировала довольно странно, казалось, он отвлек ее от важных раздумий.

— Я приду! — сказала она, возвращаясь из мира грез. — Скоро…

Никита кивнул и, сочтя миссию выполненной, ненадолго присоединился к гостям.

Нюта быстро взлетела по покрытой ковром лестнице. Она хорошо помнила дорогу, и провожатый ей был не нужен. То, что сказал Никита, не было для нее неожиданностью. Сегодня, когда они с Данилой навестили старушку, она почувствовала щемящую грусть. Предчувствие конца. Не успела познакомиться с родной прабабкой, той, от которой унаследовала свои способности, и уже нужно прощаться. Прощаться навсегда. Теперь ей казалось, что так глупо было бродить по Европе в поисках приключений, в то время, когда в Шотландии жила ее родная прабабка. Та, что могла научить ее вещам, о которых не знает никто другой. Даже мама, родная мама. Правда, Анна Давыдовна дала девушке необходимые рекомендации к британскому конвенту ведьм, но встретит ли она там такую поддержку и такое участие? Нюта в этом очень сомневалась.

Занятая мыслями, она не сразу заметила Хэмфри Ли Берча, который казалось, поджидал ее в коридоре. Девушка едва не столкнулась с ним и поправила волосы, чтобы скрыть смущение. С момента ее прибытия в Занаду она не раз ловила на себе его пристальный взгляд. Можно было подумать, что она заинтересовала его, как женщина. Так она и считала поначалу, но теперь что-то подсказало ей, что интерес господина Берча лежит совсем в других сферах.

— В европейском, да и в русском фольклоре, когда колдун умирает, — сказал он без предисловий, — он передает свою силу кому-нибудь другому. Чаще всего — близкому родственнику. Пока это не случится, ему не позволено умереть.

— Почему вы это мне говорите? — спросила Нюта. По ее спине побежали мурашки.

Она вздрогнула, словно лягушка, через которую знаменитый Гальвани пропускал электрический разряд. Всегда уверенная, даже в африканских джунглях не потерявшая выдержку, сейчас она ощущала себя этой самой лягушкой — беспомощной и обреченной. Делайте со мной, что хотите.

— Может быть, потому что я люблю русский фольклор, — сказал Берч. — А может быть, потому что хочу предупредить вас. Мне кажется, это необходимо. Или уже поздно?

Нюта не ответила, протиснулась мимо Берча по стенке, словно он мог схватить ее. Происходило что-то странное. Мрачное предчувствие, которое она испытала, приехав в Занаду, похоже, начинало оправдываться. Люди, казавшиеся если не надежными, то, по крайней мере — безопасными, превращались в монстров. Мелькнула мысль вернуться к маме и рассказать обо всем. Пусть попросит господина Берча покинуть остров. Ему здесь не место. Особенно сейчас. Нюта посмотрела на Берча, степенно удалявшегося по коридору. У него был вид человека, который никуда не спешит. Человека, который знает, что все в его руках, в его власти.

Но появиться там внизу с обвинениями — значит, показать себя истеричкой. «Милейший господин Берч тебя напугал, бедняжка, ты устала во время перелета, тебе необходимо отдохнуть!» «Черт с тобой, — прошептала девушка, — потом разберемся». Сейчас ее ждала Анна Давыдовна.

Старая колдунья устроилась у окна в удобном кресле, которое когда-то очень любил Макс Рабе. Из окна открывался вид на море, и женщина прислушивалась к его дыханию.

— Удивительно, — сказала она, когда Нюта вошла в комнату. — Море удивительно само по себе, правда?

Анюта кивнула и села рядом.

— Так странно! У меня есть прабабушка, которую я никогда прежде не видела. Почему у меня такое чувство, что я тебя знаю?

— Сердце знает! — сказала Анна Давыдовна. — И потом, есть то, что объединяет всех нас — меня, тебя, твою маму — мою внучку. Делает единым крепче, чем кровная связь. Ты понимаешь, о чем я говорю? — спросила она строго, словно от ее ответа зависело очень многое.

— Я начинаю понимать, — сказала Нюта.

— Очень хорошо! — улыбнулась Анна Давыдовна. — Посиди со мной! — попросила она.

Несмотря на то, что ее состояние заметно ухудшилось, старушка не могла не заметить, что Нюта чем-то обеспокоена. Та не стала скрывать причин.

— Берч? — Анна Давыдовна покачала головой с легкой усмешкой. — Вот почему он крутился вокруг меня. Я ему мешаю…

— Он тебя отравил?

— Нет, конечно, глупенькая! Это, как теперь говорят, не его стиль! Но есть много других способов…

Нюта сразу поняла, о чем она говорит, но это было слишком невероятно, чтобы быть правдой. Она потерла лоб. Сумасшествие. Зачем ему это?