Онлайн книга «На границе тучи ходят хмуро...»
|
Розуваев покачался на каблуках и процедил сквозь зубы: – Появится. – Как только он появится, я сразу же начну его выполнять. А пока… унтер! Григорий сделал три гигантских шага и оказался напротив своего командира. – Здесь, ваше благородие! – Установить новые мишени! – Есть! Разрешите приступать? Приказ появился уже через сорок минут – именно столько времени понадобилось ротмистру, чтобы добраться до канцелярии, наорать на писаря, составить приказ и послать вестового на полигон – ознакомить своего подчиненного с ним под роспись. Спустя день появился приказ о запрете на обучение грамоте нижних чинов – Александр стал страдать избирательной амнезией и не помнил ничего, что ему приказывали на словах. Затем еще один – и личные тренировки по рукопашному бою пришлось прекратить. Рядом с заставой. И продолжить в подходящем леске, в двух верстах от Олькуша и семи – от границы. Солдаты второго взвода ничего не понимали, но всей душой болели за своего командира: князь первым же делом отправил своего денщика в Ченстохов за патронами и лично оборудовал десяток надежных тайничков, с тремя боекомплектами в каждом и набором для чистки оружия. Кажется, мелочь, а вот контрабандисты были очень недовольны. Как и ротмистр: вроде и стреляли, а лядунки [11] у солдат полные, нагара в стволах нету и глаза у солдат какие-то… наглые, что ли? Корнет Дымков смотрел на все происходящее и откровенно не понимал, чего добивается его более опытный товарищ, но тоже поддерживал (и не забывал появляться на всех занятиях – даже в ущерб делам службы). В то, что Александр решил просто позлить командира заставы, Игорь не верил и, выбрав удобный момент, поинтересовался: – Александр Яковлевич, развейте мое недоумение. Чего вы добиваетесь своими действиями? – Да вроде ничего такого. Ну хорошо, сдаюсь: уж больно грозно вы на меня смотрите. Придется выдать страшный мой секрет. Корнет не выдержал и засмеялся. – Князь, право же, с вами не соскучишься. И все-таки? – Да все просто, Игорь. Хочу, чтобы по моим солдатам не могли безнаказанно стрелять. А милейший наш Григорий Анатольевич своими действиями на посту командира Олькушской заставы меня несколько… разочаровал. Вот я и огорчаюсь… по-своему. – М-да-с… новые порядки… не совсем, да. Будем надеяться, что все вернется на круги своя. – Ну, я не надеюсь, я это твердо знаю. Ротмистр Розуваев своими приказами оказал себе же дурную услугу: боеготовность Олькушского отряда понизилась, перехват нарушителей уменьшился, да практически прекратился – они теперь попросту убегают прочь, прекрасно зная, что по ним стрелять не будут. Следовательно… А вот скажите мне, Игорь Владиславович, сколько конфисковали контрабанды за последние два месяца? Учитывая при этом, сколько перехватывали ранее, в прошлом году. Корнет озадаченно пожал плечами и примерно минуту сосредоточенно размышлял, после чего с нотками удивления выдал: – Почитай, и нет ничего. Разве что позапрошлое задержание в мое дежурство. А вообще вы правы – мелочь всякая, даже не стоящая упоминания! Но я полагал, что это следствие ваших фортификационных усилий, в некоторых местах не то что лошадь – человек не пройдет. – Ну, было бы желание пройти… Просто старый состав несунов сильно прорежен, а новый и непуганый еще только осваивается. Так что все еще впереди. – Право же, Александр Яковлевич, на мой взгляд, вы излишне пессимистичны! – Время покажет. Так вот, ротмистр уже вызвал недоумение у господ таможенников, а вкупе с последними приказами, вернее, правильным их толкованием, очень возможен перевод Григория Анатольевича куда-нибудь подальше от Олькуша, где он наконец-то в полной мере сможет раскрыть свои несомненные таланты строевого командира. А там, глядишь, и признание заслуг его… настигнет. Как Александр и предсказывал, первым дембельнулся его денщик. Тем же вечером князь выдал Савве обещанные подробности вместе с инструкциями. – Село у тебя большое? – Ну так! Почитай, дворов двести будет, а может, и поболе. Я уж давненько своих не навещал. – Вот и отлично. Ты теперь не солдат-отставник Савва, а губернский представитель РТК, господин Савватей… Напомни-ка мне свое отчество. Денщик, находясь в изрядном удивлении, все же привычно напомнил имя своего отца: – Елпифидорович. А это чего такое – ну, чего я там буду представлять-то? – Российская торговая компания. Принадлежит мне, как сам понимаешь. – И это чего я должен буду представлять? Александр Яковлевич, ну какой из меня этот… а? – Какой надо! Как прибудешь на свою малую родину, первым делом озаботься нормальным жильем, чтобы не было стыдно. Да вот хоть меня в гости позвать. Потом… а у тебя родни-то много? – Да. Почитай, полсела будет. – Это хорошо. Так вот, как построишь дом, налаживай знакомства да присматривайся, где у тебя там можно маленький консервный заводик поставить, коптильню, маслобойню. Вообще меня интересует именно производство масла и сыров, поэтому постарайся узнать на этот счет как можно больше, а лучше вообще все. Кто, как, где… Понятно? – Понятно. Только ведь забуду, покуда доеду. – Не беспокойся, я тебе все по порядку расписал. Теперь держи вот этот конверт. Тут немного, но на первое время хватит – дом построить, живность завести и все такое прочее. И запомни, ты теперь не денщик, а мой представитель и порученец – поверь, должность немалая. Попытается кто обидеть – не раздумывая, бежишь на телеграф и отбиваешь «молнию» на мое имя в Сестрорецк. Предложили что интересное – делаешь то же самое. За службу твою полагается жалованье и небольшой процент с проданного товара. Это уже на месте решим. Ну что, вроде все на первый раз? Через полгода жди в гости. – Александр Яковлевич, у моей егозы завтра именины. Очень просим вас! – Да, я помню, что обещал. Сколько уже Ульянке? Девятый год пойдет? – Так точно, девятый. Скоро совсем невестой станет! Глядя на Савватея, увлеченно рассказывающего про свою хоть и приемную, но такую родную дочку, Александр неожиданно позавидовал ему. Такое неподдельное счастье плескалось у того в глазах, тихое семейное счастье. На следующий день, придя на маленький детский праздник, он едва не рассмеялся, так непохожа на себя была именинница, так потешно копировала все ухватки своей мамы – только для того, чтобы уверить всех, что она уже взрослая. Немножко посидев для приличия, гость совсем было засобирался (а чего, подарок принес, значит – свободен), когда ему на глаза попалась смутно знакомая девочка. Причем знакомая давно… – Уля! – Да, дядя Саша? – А это кто такая? Вон, с синими ленточками. Вроде знаю, а вспомнить не могу. |