
Онлайн книга «Время Химеры. Геном Пандоры»
- Это твоя подружка? - Вроде того. Когда мы были маленькими, вместе излазили все поместье деда... Да, наверное, подружка. - А потом? - Что потом? - Потом что с ней стало? - Потом... Потом она выросла. А потом стала играть в... опасные игры. А потом ее игровому персонажу оторвали голову, и Мирра от этого сошла с ума. А потом она умерла. - И все? - Все. Почему ты спрашиваешь? Сиби подкинула в костер еще прутьев. Пламя вспыхнуло ярче. Щелкнула смолистая шишка. - Мне кажется, ты пришел сюда из-за нее. - Куда «сюда»? В это болото? Нет. Ты же знаешь, кого мы ищем. Девчонка поежилась, словно ее пробрало ледяным ветром - хотя от костра струился уверенный поток жара. - Ты хороший, Колдун. - Это ты к чему? - Просто. Чтобы ты знал. - Я лучше всех, - невесело усмехнулся Колдун. - Но где же наши лесорубы? Сиби, вытянувшись, прислушалась. Колдун тоже напряг слух. Тишина. Сонное поплескивание реки. Трест сгорающего хвороста в костре, писк последнего осеннего комара, шорох капель в лесу - но ни шагов, ни голосов. Девчонка решительно вскочила, застыла, выпрямившись во весь свой невеликий рост. - Я поищу. - Э, нет. Колдун нащупал в кармане пистолет - ту самую «Беретту», которую андроид привез вместе с плащом. - Никуда ты одна не пойдешь. - Я тихо. Незаметно. А ты гремишь, как крот. - Кроты не гремят. - Хорошо. Скребут. Громко. Так тебе лучше? Сиби все еще злило ее несовершенное владение языком. Почему-то она упрямо верила, что это признак глупости. - Одна ты не пойдешь, - повторил Колдун. Колдун взял с собой фонарик, но Сиби велела его выключить. И правда, белый электрический свет лишь ослеплял. Когда глаза привыкли, предметы обозначились четче. На лес наползали сумерки. Над густым подлеском перекрещивались черные ветви, как вены, проступившие под серовато-синей кожей. Когда они отошли от лагеря шагов на пятьдесят, Сиби опустилась на четвереньки и принялась нюхать землю - и снова Колдун вспомнил, что его спутница не человек. Он улыбнулся. - Вынюхиваешь, прямо как ищейка. Сиби резко обернулась и, сузив глаза, прошипела: - Я не собака. Колдун растерялся. - Я и не называл тебя собакой. - Я знаю, что ты думаешь. Это было что-то новенькое - но времени на то, чтобы обдумать странную реакцию цверга, не оставалось. Сиби вскочила и резво зашлепала в чащу. Колдун пожал плечами и пошел следом, стараясь не напороться на острый сучок. Между стволами ползли космы тумана. С листьев сыпались капли. После нескольких минут ходьбы Колдун продрог, замерз, разодрал штанину о торчавшую из бурелома ветку и искренне проклял Батти с Хантером. А затем он увидел впереди свет. Яркий, совсем неуместный в этом вечернем лесу - свет полдневного солнца, отраженного в морской воде. Колдун сделал еще пару неуверенных шагов и вышел на пляж. Волны разбивались о белый, протянутый в море палец волнореза. Под ногами шуршал горячий песок. Над белой полоской прибоя ссорились чайки, и там, в этой полосе, стояла девочка лет шести. В красном купальнике, с мокрыми темными волосами, смуглая от природы, а не от здешнего капризного солнца. Девочка обернулась и приглашающе махнула Колдуну рукой. Колдун оглянулся. Леса не было. Была белая, ступенчатая громада отеля, шезлонги и зонтики, разрисованная осьминогами стойка пляжного бара. На высокой табуретке у бара сидела мать Колдуна и что было сил заигрывала сразу с тремя загорелыми красавцами - один из которых, Колдун знал, был отцом Мирры. А за их спинами и за стоянкой отеля тянулись нарядные виллы фешенебельного района Брайтона. Колдун снова обернулся к девочке. Та уже подбежала почти вплотную и капризно надула губы. Обиделась, что Колдун не идет купаться. - Давай брызгаться! - прокричала она. Высокий и возбужденный голосок девочки полетел над пляжем. Роющаяся в куче водорослей чайка взмыла в воздух, выронив дохлую серебристую рыбку. В лицо Колдуну полетела пригоршня соленой воды, и он шагнул вперед, чтобы тоже брызнуть - как вдруг чайка оказалась рядом и клюнула его прямо в палец. От боли и неожиданности Колдун очнулся. Он стоял по колено в вонючем болоте. Под ногами булькало. Над топью висел туман. В спину Колдуну упирались сухие ветки сосны. А на пальце его висела Сиби, все сильнее сжимая зубы. Колдун заорал от боли и тряхнул рукой. - Ты чего? - Это ты чего, - злобно сказала девчонка, выплюнув палец. - Водой на тебя брызгаю, а ты все лезешь туда, как снулый ходец. Ты что, не видишь? Но Колдун видел только туман и полоску темной воды. В воде ворочалось что-то, мокро хлюпало и почему-то постанывало, словно там сношались два распаленных страстью бегемота. - Фонарик включи, глупый, - подсказала Сиби. И Колдун включил фонарик. То, что он увидел, сначала чуть не заставило его уронить фонарь в воду, а потом повергло в дикое веселье. В болоте сидела жаба. Не просто жаба, а жабища, всем жабам жаба. Величиной она была примерно с того бегемота. Ее глянцевитые бока блестели от слизи, а выпуклые, золотые в фонарном свете глаза смотрели бесстрастно. На спине жабы пристроился Хантер. Скинув рубашку, шаркая голым животом по жабьей коде, стеная и отдуваясь, он совершал то, чего обычно не делают с жабами. Колдун осознавал, что ржать сейчас грешно, что он сам чуть не оказался на месте охотника, но зрелище было таким диким, что удержаться от смеха не удалось - и к хлюпанью и стонам присоединились раскаты пронзительного хохота. Впрочем, вволю посмеяться ему не дали. Сиби дернула спутника за руку. Колдун опустил голову и обнаружил, что на лице цвергской девчонки нет ни грамма веселья. - Смеяться потом, - заявила она, сурово глядя на Колдуна. - Сейчас его надо спасать, иначе умрет. - От чего? От... Колдун прикусил язык, сообразив, что уточнение в данных обстоятельствах будет звучать неуместно. - Маленькая жаба залезет внутрь, - спокойно объяснила Сиби. - Большому человеку уже залезла. Сиби ткнула пальцем куда-то в темноту под жабьими лапами. Колдун направил туда луч фонарика. В белом световом пятне проступило гнездо из ломаного тростника и тины. На краю гнезда, в неопрятном травяном месиве лежал Батти. Комбез на андроиде был разодран до пояса, обнажая грудь и живот. Батти лежал на спине, бессмысленно пялясь в небо, и на груди его ворочалось что-то. Что-то живое и крайне неприятное. Увидев это, Колдун взял фонарик в зубы, сунул руку в карман плаща и вытащил «Беретту». Передернув затвор, он перехватил фонарик в левую руку, старательно прицелился и выпустил всю обойму в башку земноводному. Резко завоняло порохом. В ладонь шибануло отдачей. Взметнулся фонтан смешанной с илом воды. Гигантская черная тень дернулась и завалилась набок. |