Онлайн книга «Будь моим врагом»
Сен показалось, что Эверетт всхлипнул. — Я видел его глаза, Сен. Он хотел, чтобы я положил этому конец. Я не смог. Он не был моим отцом, но… — Хотя меня там не было, я видела такое раньше. У нас в Хакни был один оми, стивидор, работал в четвертом Далстонском доке. Он не мог летать — какая-то проблема с ушами, полный мешигенер. Нельзя летать, если не умеешь держать равновесие. Зато дочка его — а он любил ее больше жизни — та летала на «Английской розе» помощником механика. Потом она погибла, несчастный случай с зарядным рукавом. Это произошло у всех на глазах — сначала она вроде как пустилась в пляс, а потом вспыхнула, только кучка пепла и осталась. Ты бы видел, Эверетт Сингх!.. Так вот, этот оми, его будто подменили. Ему стало не для чего жить. А однажды он поднялся в тот док, где дочка сгорела — все ему кричали, куда ты лезешь, дурак, — а он взял да и прыгнул с высоты. И тоже погиб. Но все знали, что он умер уже давно — когда умерла дочка. Смерть была в его глазах. Я тоже заглядывала ему в глаза, Эверетт Сингх. Я разбираюсь в таких вещах. Ты говорил, что из-за этой черной дряни доктор Сингх потерял жену. Та смерть убила его внутри. Он умер тогда, вместе с женой. И потом просто ждал удобного случая, чтобы прыгнуть с высоты. Ты тут ни при чем, не вини себя. Сен обвила Эверетта руками. Он не отозвался на ласку. Порой Эверетт был таким упрямым. Никакого воспитания! — Я должен был сделать это сам. — Нет, не должен. Сколько тебе лет? Четырнадцать. Шарки поступил правильно. Гамак тихо качался в такт качанию дирижабля под порывами ветра. Северо-восточного. Сен доверяла своему погодному чутью. Скоро пойдет снег. — Эверетт Сингх… — Почему ты зовешь меня так? Эверетт Сингх, а не просто Эверетт. — Понятия не имею. Некоторым людям нужно два имени, чтобы поставить их на якорь. А теперь серьезно, Эверетт Сингх, эта штука, солнцежар… — Что? — Штука, которой ты сжег Лондон. — Солнцежар? — А что? Уж получше кузнечика. Да ладно, шутка… — Сен ткнула его пальцем под ребра и тут же спохватилась, вспомнив про синяк: — Ох, прости, Эверетт Сингх, совсем забыла. Я хочу спросить, когда ты направил его на Оксфорд, ты действительно собирался… — Собирался что? — Ну, ты был такой нафф… Ты применил бы оружие? Не оставил бы от Оксфорда мокрого места? — Генерал был прав. Мне не хватило бы энергии. В бледном синем свете Сен видела, что Эверетт смотрит прямо перед собой. А еще он притоптывал ногой — явный признак вранья. — А если бы хватило… — Да. Потому что я ненавидел всей душой: генерала, Нано, этот мир, Инфундибулум, все на свете. Я никогда не просил о такой участи. Я показал бы им всем, что такое ненависть. Она пылает так ярко, что можно ослепнуть. У меня не хватило духу выполнить просьбу Теджендры, но я хотел показать им: смотрите, четырнадцатилетний слабак одним нажатием кнопки отправит вас жариться на Солнце! Ты сказала тогда, что если я это сделаю, то стану им. Другим Эвереттом. Так вот, Сен, я уже им стал. Я — это он, а он — это я. Поэтому я не смог победить его тогда, на кладбище. Поэтому он не смог победить меня. И ненависть, что живет в нем, она живет и во мне. Я видел эту зеленую панель, ощущал ненависть и внезапно понял, что не хочу быть таким, как он. Сен крепче прижала его к себе. — Аламо, Эверетт. — Сен. — Что? — Я соврал. — Вот удивил! Да я только и делаю, что вру. Сен с удобством оперлась ему на грудь, болтая ногой в воздухе. До нее не сразу дошло, что Эверетт не имеет в виду кодекс чести аэриш: всегда лгать одним, но никогда — другим. — Эверетт, ты же понимаешь, смотря кому врать… — Я чуть не поддался искушению, Сен. Когда в твоих руках столько власти… Когда панель загорелась зеленым… Я соврал тебе. Хотел, чтобы ты думала, будто мне не пришлось выбирать. Нет, я колебался. Я почти поддался. Выбор был неочевиден. — Ты выбрал правильно, Эверетт! — Да, но теперь я боюсь, что в следующий раз не устою. — Он поднял глаза на Сен. — А ты назвала меня Эвереттом. Причем трижды. — Три, три, три, — пропела Сен. — Магическое число. Постучи по дереву три раза. Да, я и забыла, зачем пришла! Хочу кое-что тебе показать. Сен вытащила из-за пазухи карту и положила прямо на прибор. Звезды погасли. — Только что сделала. Как тебе? Бонару? Карта изображала дирижабль, но не проворную воздушную акулу, на манер «Эвернесс», а громадину старого типа, вроде тех, что показывают в Кардингтонском музее. Этот дирижабль походил на большую серебряную сардельку. Он вылетал из-за края карты, направив нос вверх. Яркие солнечные лучи били ему в хвост. Лучи Сен нашла в старом журнале, который они купили по случаю в свой последний прилет в Атланту. Там водились такие ретрофутуристические вещицы. Дирижабль Сен вырезала из учебника по истории. Сундук под ее гамаком был завален просроченной косметикой и старыми, искромсанными книгами и журналами. — Красиво, — похвалил Эверетт. — Мне нравится Солнце. Сен замотала головой. — Нет, это не Солнце, это портал. Портал Эйншт… Гейзенберга. — Ух ты! — В глазах Эверетта зажегся огонек. Давно бы так. — Как ты ее назвала? — Сейчас, я еще не доделала. — Сен вытащила ручку из кармана и, аккуратно выводя каждую букву, вывела серебристыми чернилами название. Затем поднесла карту к губам, подула — звезды снова заполнили крохотную лэтти — и положила на место. Звезды погасли. «Эвернесс». — Правда, я умею придумывать названия? Эверетт потянулся за картой. Сен стукнула его по руке. — Это не твое, она принадлежит мне. Сен прижала карту к губам — та пахла чернилами, невысохшим клеем, старой типографской краской и неведомым будущим. — Что она означает? — спросил Эверетт. — Еще не знаю, — пожала плечами Сен. — Увидим. Вытащив из-за пазухи колоду, она вложила в нее новую карту. Каюту снова заполнили звезды: не настоящие звезды, а точки надежды посреди Паноплии. — Эверетт, можно? — Что? — Подвигать звезды. Он улыбнулся. Эверетт был из тех оми, что улыбаются редко, но если улыбаются, их улыбка согревает комнаты, души и сердца. Сен протянула руку. Влево, вправо, к себе, от себя. Ее глаза расширились от восторга, а вокруг кружили мягкие, словно пух, шарики света. — Куда ты решил нас забросить на этот раз? — Как ты говоришь, еще не знаю. Один мир не хуже другого. Выбирай. — Я? — Почему бы нет? — В стылом ходе каюты пар выбивался у него изо рта. — Выбери мир. Любой. |