Книга В круге времен, страница 46 – Вадим Панов

– Ты сможешь запульнуть его обратно? – вкрадчиво осведомился Кумар.

– Нет, – честно признался астроном. – Я могу указать, куда его нужно доставить, но у меня не хватит магического мастерства и сил преодолеть земное притяжение…

– Я понял. – Учёный оказался ещё более бесполезен, чем выглядел на первый взгляд. – А починить устройство ты в состоянии? Приделать ему батарейки и все такое прочее?

– Да, смогу, – с достаточной долей уверенности ответил Зиль. – С применением магии, конечно.

– Инструменты с собой?

– В «Газели».

– Очень хорошо… – протянул Кумар. – Поехали, я придумал для тебя безопасное рабочее место.

– Я не хочу эмигрантом! – истерично заявил Шкварка.

– Почему? – не понял Коряга.

Он таращился в зеркало заднего вида, любуясь вьющимися из темечка волосами, и потому вопрос прозвучал несколько рассеянно.

– Забоялся? – ехидно уточнил Йога.

– Мля, ну зачем от тебя всегда проблемы? – выдохнул Мотыга.

Замаскированный «М35» неспешно катил по третьему ряду МКАДа куда глаза глядят. Причем последнее – в буквальном смысле слова: набившиеся в кабину дикари решили воспользоваться добрым советом Урбека – исчезнуть на время из Тайного Города, и теперь выбирали подходящее для бегства с родины шоссе: желательно широкое, без пробок и чтобы не прозевать съезд на него. Многочисленные требования привели к предсказуемому результату: покинуть МКАД пока не удавалось. Шапки нервничали все больше – ведь их в любой момент могли накрыть маги Великих Домов, и потому в штыки восприняли демарш скандального сородича.

– Почему не хочешь с обществом ехать?

– Сам пошёл!

– Уйбуй, ты слышал? Из ерунды скандал растит!

Мотыга попытался вынуть ятаган, но в тесноте не получилось, и просто почесался.

– Да, Шкварка, ты как не гарка, – поддержал приятеля Натуга и хлебнул из фляги, которую тут же приватизировал Коряга. – И даже как не нав вообще.

– Я не нав?! Я, мля, как самый навский нав из вас! – заверещал Шкварка. – Где вы навов-эмигрантов видели, а? Все, мля, в Москве сидят, и вы сидеть должны.

– Не станем сидеть! – теперь завизжал Йога. – За что садиться, мля? Всего-то шесть складов подломили!

– Восемь.

– Заткнись!

– Что, Шкварка, в стукачи решил податься? – с нехорошей ухмылкой осведомился Натуга.

А Мотыга снова полез за ятаганом и снова просто почесался.

– Мы под прицелом врагов и должны ненадолго уехать, – рассудительно произнес Коряга, сообразивший, что имел в виду Шкварка. – Так все навы поступают, в реале, можешь хоть у Сантьяги спросить.

– Так он мне и сказал!

– Скажет, когда ты снова навом оборотишься, – пообещал Йога.

– Если успеешь, – буркнул Натуга.

– И хватит ныть, обалдуй, мы ненадолго, – подытожил уйбуй.

То есть он думал, что подытожил.

– Ненадолго тоже не хочу! Даже на секундочку! Не хочу, и всё! Я – патриот!

– Это как? – растерялся Коряга. – Уже?

– Что уже?

– К эрлийцам обратись, они помогут.

– Мля… Патриот – это когда родину любишь, врубились?

– Родина только и ждет, как бы нам бо́шку за что-нибудь оттяпать, – философски заметил Мотыга. – Поэтому надо иногда от нее в эмиграцию ехать. И оттуда любить её крепко, мля, до обожания.

– И чего мы будем на том свете делать? – осведомился Йога.

Дикари дружно поперхнулись, а из Коряги даже вылилось немного виски.

– Что?

– Кто?

– Ты о чем вообще?

– На каком том свете?

– Ну, куда мы едем, – растерялся боец. – Чего опять не так?

– Мля, Йога, ты вообще тупой, в реале, как старый абажур, – высказал общее мнение уйбуй. – Чего народ пугаешь?

– Навы смерти не боятся, – патриотично, по-шкварковски, заметил Натуга.

Он уловил в словах приятеля главное и теперь растил в себе давно забытую любовь к родному Темному Двору.

– А чего я сказал? – продолжил уточнять Йога.

– Тот свет, этот свет… – Коряга отвесил погрустневшему бойцу щедрый фофан и вернулся к скандалисту часа. – А ты, Шкварка-гарка, уясни, что эмиграция – это нормальная тема, в реале, вспомни Копыто.

– Копыто на острова, как положено, смотался: с баблом, – язвительно заметил Шкварка. – Тута наворовал и туда смотался жить красиво. У туземных челов научился, гад. А когда у тебя в эмиграцию только связанный грифон в кузове да патронов мало, это не приличная эмиграция ни разу, а стриптиз и декаданс.

– Заканчивай обществу мозг выносить, – возмутился Мотыга. – Тебя послушаешь, и потом всю ночь не спится, потому что разное мерещится.

– Да, боец, – поддержал подчиненного уйбуй. – Если замыслил что, так излагай доходчиво, чтобы начальству не приходилось репу морщить.

– Давайте грабанем кого-нибудь для появления карманных денег на эмигрантские расходы.

Не блещущее оригинальностью предложение было тепло воспринято присутствующими. Сначала, конечно, общество демонстративно посопело, имитируя вдумчивый анализ услышанного, а затем Натуга интеллигентно кашлянул в кулак и озвучил важный вопрос:

– Кого станем грабить?

– Никого, – категорически заявил Урбек.

– И не будет? – ещё раз уточнил Зиль. – Никого не будет?

– Никого. – Барыга захлопнул дверцу «Газели» и завел двигатель. – Готов?

– Ага. – Астроном аккуратно пристегнулся ремнем безопасности, после чего правой рукой вцепился в ручку дверцы, а левой – в сиденье. – Поехали.

Кумар активизировал артефакт перехода, и перед бампером фургончика завертелся вихрь грузового портала.

Точное расположение ангара, в котором отыскались редкий грузовик и куча артефактов, Урбеку поведал Коряга… Ну… не совсем, может, точное, но достаточно внятное. Уйбуй дал примерные координаты, рассказал, что «там типа хоть и Москва, но ваще вояки, и потому туда сто лет, наверное, в реале, никто не забредал», и сильно нахваливал принятые неизвестными хозяевами ангара меры маскировки. Тогда, во время разговора, Кумар не особенно прислушивался к россказням дикаря, но интересную точку для себя отметил. И сразу же вспомнил о ней, когда потребовалось срочно спрятать уроненный учёным растяпой спутник.

Ангар идеально вписывался в нынешние неприглядные обстоятельства.

Во-первых, он действительно был хорошо замаскирован. Во-вторых, его владелец, по всей видимости, погиб в одной из заварух Тайного Города. А в-третьих, ангар никоим образом не связан с честным предпринимателем Урбеком Кумаром. Последний довод, учитывая талант астронома всё портить, барыга счел наиболее ценным.