Книга Отвага и честь, страница 36 – Грэм Макнилл

С этой мыслью последние следы производимых над ним манипуляций рассеялись, и он увидел, что Лортуэн прав.

— На самом деле, — продолжил он, — я считаю, что присутствие ваших войск на Павонисе оскорбительно для нас. Это мир, принадлежащий Императору, и ваше присутствие здесь означает начало войны.

— Куделькар! — закричала его тетка. — Нет! Подумай, что ты говоришь. Подумай о Павонисе!

— Я и думаю, Микола. Я говорю то, что ты давно уже должна была сказать, и что я сам должен был бы сказать, если бы этот ублюдок не контролировал мой разум!

Куделькар выпрямился и выпятил тощую грудь.

— Аун'рай, ты враг человеческой расы, и ты нарушаешь волю Императора, власть и милость которого управляют Галактикой. Ты должен покинуть эту планету и более не возвращаться, или познаешь всю мощь гнева Империума.

Аун'рай вздохнул.

— Очень, очень жаль. Я был склонен полагать, что вы согласитесь на сотрудничество с нами ради Высшего Блага.

— Тогда рад разочаровать тебя, — заявил Куделькар, пронзив свою тетку ядовитым взглядом.

— Я привык ожидать от вашего вида подобной узости взглядов, но надеялся, что на этот раз будет иначе, — сказал посол. — Но не совершите ошибку; Павонис будет частью Империи Тау. Было бы лучше, если бы вы это приняли и стали частью будущего этой планеты, но теперь я вижу, что вы так же зашорены и полны ненависти, как вся ваша эгоистичная раса.

— Видишь, Микола? — зашипел Лортуэн Перджед. — Видишь подлинное лицо этих ксеносов? Они пришли не сотрудничать, но завоевывать!

— Вы ошибаетесь, адепт Перджед, — сказал Аун'рай с легким оттенком сожаления, — но для мирного решения уже слишком поздно.

Словно в подтверждение этих слов один из кружащих кораблей тау взорвался и полетел с неба, пылая и переворачиваясь в воздухе, пока не обрушился в озеро с оглушительным плеском.

Внезапность взрыва сработала, словно в бочку с прометием выстрелили из огнемета.

Куделькар поднял взгляд и увидел грохочущий голубой корабль, мощный и неповоротливый. Его пушки изрыгали шум и свет, и губернатор понял, что в жизни ничему так не радовался.

Кровопролитие, которым эта встреча уже давно запахла, разразилось. Скитариям Куделькара уже не терпелось сразиться с тау, они наконец дали волю своим воинственным побуждениям, и случилось сразу несколько вещей.

Боевые скафандры принялись палить, и облаченный в бронзовую броню скитарий с имплантированными пушкой и гранатометом открыл огонь. Один из лаврентийцев повалил Куделькара и его мать на землю, и воздух взорвался канонадой.

Куделькар зажал уши ладонями, спасаясь от оглушительного шума. Один из боевых скафандров рухнул, его верхняя половина превратилась в дымящуюся развалину от попадания нескольких гранат. Оба скитария, воя от восторга, яростно выпускали смертоносные очереди.

Куделькар откатился, когда вступили ранцевые лазганы, и стрелы лазеров промелькнули над головой. Его мать пронзительно кричала от страха, и Куделькар увидел, как Микола бросилась на землю и в панике поползла к дому. Лортуэн Перджед свернулся калачиком, заткнул уши и прижался к земле.

И тут боевые скафандры открыли огонь.

Три лаврентийца погибли на месте: слепящая огненная буря разнесла их в клочья. Их тела буквально перестали существовать: конечности оторвало от туловищ, которые практически растворились под дождем из осколков. Уцелевшие разбежались, но, к их чести, продолжали сражаться, на бегу отстреливаясь от атакующих. Еще один боевой скафандр упал под их выстрелами с продырявленной лазерами грудью.

— Давайте! — закричал солдат, который бросил его на землю. — Пошли!

— Что? — крикнул в ответ Куделькар. — Я не слышу!

Человек потянул его за ворот сюртука и показал пальцем.

— В дом! Быстрее!

— Заберите Лортуэна!

Солдат хотел было отказаться, но кивнул и пополз туда, где лежал почтенный адепт.

Куделькар обхватил мать за талию, и они вместе поползли к дому. Стены оранжереи разнесло, земля была усыпана осколками стекол, деревья переломаны огненной бурей. Осколки стекла ранили ладони Куделькара, и он сжимал зубы от боли.

Один скитарий рухнул на колени с дымящейся дырой в груди. Даже умирая, он послал серию гранат в пассажирский отсек корабля пришельцев. Из корабля вырвались дым и огонь, и Куделькар услышал страшные крики боли находившихся внутри солдат тау. Из корабля полетели горящие тела, и он осел, когда вторая ударная волна разнесла его бока и двигатель.

Воздух наполнили дым и крики, и Куделькар был уверен, что его вот-вот пристрелят. Он услышал еще один взрыв, но не смог понять, с какой стороны. Вокруг царил хаос: лазерные болты, огонь из инопланетного оружия, крики боли. Невозможно было понять, что происходит. Страх Куделькара лишь усилился при мысли, что он может умереть вот так.

— Они подумают, что я предатель, — сказал он. — Если я погибну тут, они решат, что я предатель.

— Что?! — воскликнула его мать. По лицу ее текли слезы.

Он покачал головой. Они почти добрались. Не обращая внимания на боль в порезанных руках, Куделькар потянулся к двери оранжереи и едва не заплакал от облегчения. Новые выстрелы отражались от стен дома, то на пронзительно-высокой ноте, то гулкие, как далекая артиллерийская пальба.

Огромная тень накрыла его, и Куделькар, подняв взгляд, увидел боевой скафандр с пылающей сферой, изображенной на его груди.

Машина возвышалась над ним, и губернатор закричал, когда она потянулась к нему механическими руками.

Уриил спрыгнул с трапа «Громового ястреба». Вой моторов корабля, зависшего позади транспорта тау, был подобен огненному урагану, трава пригибалась и горела. От побитого вражеского корабля поднимайся дым. Судя по всему, это был посадочный модуль, из недр его разбегались тау. Некоторые горели и умирали, другие были обожжены, но продолжали сражаться.

Леарх и взвод Ультрамаринов выскочили на землю и открыли огонь. За ними показались штурмовики капеллана Клозеля, а потом и скауты разошлись за спинами боевых отрядов, прикрывая их с тыла.

— Мы опоздали?! — прокричал Леарх.

— Думаю, мы как раз вовремя, — ответил Уриил. — Пошли!

Когда «Громовой ястреб» пролетел над головой, Уриил просканировал динамику боя и мгновенно сориентировался. Яростная перестрелка продолжалась на мощеной террасе. Пехотинцы тау, летающие диски, оборудованные оружием, и высокие боевые машины, напоминающие удлиненные дредноуты, обменивались выстрелами с несколькими гвардейцами и одним из скитариев губернатора.

Снаряды пролетали мимо Уриила, оставляя брызжущие огненные следы и врезаясь в бронированную корму «Громового ястреба». Воины тау, числом около дюжины, собрались в тени разбомбленного корабля. Вражеский солдат в красноватом шлеме руководил стрельбой, два боевых скафандра вышли из перестрелки на террасе и присоединились к ним.