Онлайн книга «Элианна, подарок Бога»
|
— Идет, — сказал Марк. — Да, — произнес Виктор. — Тогда встали и пошли, — поднялась Вера. — Куда? — спросил Виктор. Вера молча уставилась на него в упор. — Извини, — спохватился он. — Больше не буду. — А теперь то же самое, но на «вы»! — приказала Вера. * * * В соседнем, на 5-й авеню и 39-й стрит, магазине Lord & Taylor она переодела их обоих в итальянские летние костюмы, рубашки и туфли и отправила в мужскую парикмахерскую, а сама осталась на третьем этаже в отделе женской одежды. Спустя час, когда от дождя не осталось и следа и солнце снова раскаляло каменные колодцы Манхэттена, вся троица неспешно шла по «золотому еврейскому кварталу» — 47-й улице. По одну сторону от сногсшибательной двадцатитрехлетней красотки шел ее «богатый отец» Марк Шехтер, по другую — лощеный красавец «жених» Виктор Косых. И те же пейсатые хасиды и бухарские евреи, которые еще два дня назад даже не замечали эту худышку в сером платьице, теперь выскакивали им навстречу из дверей своих магазинов: — Come in! (Заходите!) — Welcome! (Добро пожаловать!) — What’re you looking for? (Что вы ищете?) — Just a sec! I have everything you wish! (Секунду! У меня есть все, что хотите!) Но неотразимая троица шла мимо, и только у темной витрины с надписью FOR RENT Вера придержала шаг: — Спокойно. Разглядываем, но с большим сомнением. Делаем вид, что нас это почти не интересует… Едва она закончила фразу, как дверь лавчонки со скрипом распахнулась, из нее выскочил толстячок-хасид и, поглядев на Марка, быстрой скороговоркой заговорил с ним на идиш. Но Марк смущенно поднял обе руки: — Sorry! I don’t speak Edysh. (Извините, я не говорю на идиш.) — Are’t you aid? (Разве ты не еврей?) — возмутился хасид. — We came from Russia (Мы из России), — вмешалась Вера. — Talk to me (Говорите со мной.) Мой отец имеет деньги, но плохо говорит по-английски. За сколько вы сдаете эту щель? — Это не щель, это магазин! — яростно возразил хасид. — Идемте, я вам покажу! Зайдите! Но Вера не сдвинулась с места: — How much? Сколько? — Моя дорогая, сначала надо посмотреть! Вы зайдите! Я не кусаюсь! Это прекрасное помещение, даже есть задняя комната! — Сколько? — снова спросила Вера. — Шесть тысяч… — произнес он осторожно. — В месяц? — изумилась Вера. — Конечно, в месяц. Не за год же… — Пошли, папа! — Вера взяла под руки «отца» и «жениха» и двинулась прочь по тротуару. Но хасид, конечно, пошел за ними: — Хорошо, хорошо! Вам я уступлю за пять с половиной! — Три! — бросила Вера через плечо. — Вы с ума сошли? «Три!» — возмутился хасид, но почему-то не отстал. — Вы даже не видели внутри! Ладно, так и быть! Для вас это будет пять двести! — Три двести, — снова через плечо сказала Вера. — Нет, вы только посмотрите на эту Софи Лорен! — обратился хасид к своим соседям по магазину. — Она торгуется, как моя дочь перед хупой! Хорошо, пусть я разорюсь, пусть я буду нищий — пять тысяч! Пять тысяч, и ни одна копейка меньше! Вы слышите, барышня? Как вас звать? — Три пятьсот, — сказала Вера на ходу, но тут же остановилась и повернулась к хасиду: — Три семьсот, это мое последнее слово. — Но вы же не видели магазин! — Это ваше счастье, — и Вера достала из сумочки чековую книжку. — Выбирайте! Или я выписываю чек, или иду смотреть вашу халупу и могу передумать. * * * Дальнейшее развивалось со скоростью киношного бобслея: 800 долларов адвокату за регистрацию компании Vera Jewelry Enterprise Ltd. 260 долларов нотариусу за оформление договора на аренду этой «щели» на 47-й стрит. 670 долларов Марку и Виктору за ремонт и покраску будущего магазина. 5.740 долларов за новый прилавок, кондиционер, кожаный итальянский диван для VIP-покупателей, стальной сейф, кассовый аппарат, а также холодильник и прочее кухонное оборудование для задней комнаты. И еще пару сотен на телефон, темные шторы, красивую вывеску и, конечно, мезузу [18] у входной двери. Но это так называемые «мелкие орграсходы». Потому что главные деньги — почти сто шестьдесят тысяч долларов! — Вера отдала Бостонской ювелирной фабрике за первую (и очень скромную) партию товара — обручальные кольца, кулоны, браслеты и прочую «ювелирку», которые, впрочем, она отбирала с такой дотошностью, что к концу дня старик Бронштейн, хозяин этой фабрики, хватался за сердце и жаловался Шехтеру, приехавшему с Верой: — Вейз мир! Если бы я так выбирал жену, я бы остался девственником! — Но это же не Тиффани, — заметила Вера, надевая себе на руку очередной золотой браслет. — Детка, пожалуйста, не оскорбляйте меня, старика! Кто такой Тиффани по сравнению с Ароном Бронштейном? Он же делает ширпотреб! А здесь вы имеете уникальные вещи! Тут нужно сказать, что ювелирные изделия Арона Бронштейна были действительно чудо как хороши! Особенно, когда Вера примеряла на себя эти сверкающие бриллиантами колье, платиновые с рубинами браслеты и дивные серьги из жемчужных лепестков. А примеряла она все с таким пристрастием, словно отбирала вещи не на продажу, а для самой себя. — Ладно, — в конце дня сказал Марку старик Бронштейн, когда Вера вручила ему cashier check, банковский авторизованный чек, на сто пятьдесят тысяч долларов и еще восемь тысяч наличными. — Я вижу, она у тебя серьезная девочка. Если вы застрахуете свой магазин у моего сына, я вам открою кредит еще на сто тысяч. — Двести, — тут же сказала Вера. Старик пожевал губами и снял телефонную трубку: — Стенли, зайди сюда. Нет, зайди сейчас, у меня хорошая клиентка. Что значит: ты занят с мадам Голд? Так теперь ты будешь занят с мисс Бриллиант! Старик положил трубку и сокрушенно покачал головой: — Не знаю, почему я это делаю? Мало того, что я даю Стенли клиентов, так я еще и вам даю кредит на сто пятьдесят тысяч! Но имейте в виду: мой сын застрахует весь ваш товар! На триста тысяч! Мистер Шехтер, можно вас на пару слов? — и, отведя Марка в сторону, спросил, кивнув на Веру, стоявшую в дальнем конце его ювелирного цеха: — Слушайте, скажите мне, как аид аиду, она у вас чистая? |