Онлайн книга «Я - шулер»
|
Участок застолбили и стали разрабатывать. Разрабатывал я. Стамеской. Конечно, не верящий в успех, но восхищенный этими жаждущими детьми. Дети стояли полукругом в застывших выжидательных позах. С надеждой в отекших глазах. Только Рыжий суетился. То ли в шутку, то ли всерьез умолял долбить осторожней. Чтобы, не дай бог, не повредить пробу. Куда-то отлучился сосредоточенный Ведьма, из двери заглядывала поддавшаяся общей вере скептикБородавка... Я все долбил. Стамеска оказалось тупой, вообще странно, что она случилась в этом доме. К тому моменту, когда доска была наконец оторвана, среди заждавшихся обнаружился ювелир. Изумленный, доставленный Ведьмой, интеллигентный старик. Клада не оказалось. Но, что удивительно, под доской была обнаружена старая зеленая монета – румынский лей. Окружающие огорчились до слез. Действительно, как дети. К счастью, у знакомого ювелира удалось получить бессрочный кредит... Вернемся к картам... Когда на пляже вскрывали новую, запечатанную колоду, приятели просили бросить шестерки. Что это значит? Есть такая игра: кто дальше зашвырнет карту. Я в ней не специализировался. Лучший результат – сорок пять метров. Один из наших, мной уважаемых, из плеяды отходящей, швырял на семьдесят. Но шестерки ненужные, лишние в традиционных играх, вручали почему-то мне. Швырял. При этом наивные воспитанные отдыхающие то и дело срывались со своих подстилок и гнались за картой. Подобрав, направлялись к нам и с вежливой фразой: – Вы уронили, – протягивали кому-либо из нас. Мы благодарили. Погодя, я швырял вновь. И все повторялось. Случалось по многу раз... ... Как-то Боксер был пойман на «лишаке». Играли на квартире у Розы. Как принято на ее хате, в «храп». Публика престарелая, лоховитая. Боксер – из профессионалов, но затесаться – умудрился. Без напряжения, не мудрствуя, доит их на лишней карте. Но захотелось ему пива. Дал знак – подали бутылку. (У Розы для гостей всегда пиво было, не бесплатно, конечно.) Открытую уже. Этот нахалюга бутылку взял, приложился к горлышку. А в руке – луз. В той самой, которой бутылку держит. Через мутное стекло ясно виден. Роза так и обомлела. Рот разинула, пальцем на бутылку, как на чудо, тычет. Звуки гортанные издает. Отказала, в общем. Боксеру от дома... Ленгард рассказывал, как жену вычислил. Поехала отдыхать в Трускавец. Отдыхала месяц почти, звонила часто, жаловалась на скуку, на тоску по супругу милому. Возвращается, жалуется на четырехнедельную скукотищу. Ленгард вдруг ей полную раскладку дает: как звали ее «хахаля», как выглядел, какими текстами прибалтывал, даже какие цветы при первом свидании подарил... Та растерянна, напуганна... В слезы. Повинилась, куда деваться? Все сходится... Вычислить было несложно. По возвращении обнаружилась среди ее вещей колода. Супруга утверждала, что в киоске купила, чтобы с соседками по санаторию время убивать. Не так по дому скучать... Ленгард по колоде «хахаля» и вычислил. Крапленой оказалась колода. По знакомой системе. По той самой, которой Ленгард с напарником – «каталой» много лет назад пользовались, гастролируя. Напарник – бабник был редкий. Секретами очарования имел обыкновение хвастать. Но мужик, как утверждал Ленгард, был порядочный. Наверняка не знал, за чьей женой в Трускавце волочился. ...Как не вспомнить вечный фокус Семеныча?.. Генерал в отставке, ветеран войны, в картах – не такой уж подарок. Невероятно сморщенный, невероятно сухой старичок с неизменными орденскими планками и воинской выправкой. Сколько его помню, приставал ко всем с одним и тем же карточным фокусом. По многу раз к одним и тем же людям. Ко мне, например, раз семь подходил. Я каждый раз не мешал ему доводить выступление до конца... Семеныч, строгий при этой своей выправке, направляется ко мне, только что спустившемуся на пляж. Протягивает колоду, командует: – Тяни карту. Послушно тяну. Требует: – Запомни. Запоминаю. Семеныч отворачивается и старчески-строевым шагом уходит. Полный ожидания. Ожидание я оправдываю, интересуюсь: – Что с картой-то делать? – Засунь себе в задницу! – оборачивается радостный Семеныч. И начинает вдохновенно хохотать. Засунуть карту всем из нас он предлагал почти при каждой встрече... Никто не обижался. Даже радовались за него: веселый человек, чего уж тут... ...А пронырливость того самого тихони Терапевта... Играем в преферанс. Я, Терапевт, Ленька Ришелье и Буржуй. У меня «пуля» складывается удачно, у Терапевта с Ленькой – так себе. У Буржуя, возрастного, опытного профессионала, – не идет. Это его раздражает. Потому как мы с ним – жулики, оставшиеся двое сильных любителей, обязаны, по его разумению, быть жертвами. Буржуй – не из моих партнеров. Как-то не случалось быть соучастниками. Вижу, бесит его, что приходится этим «закатывать». И вдруг – на тебе, начинает хамить. Хамит именно мне, может быть, как самому молодому. Терплю, но – сколько же можно. – Еще вякнешь, – предупреждаю, – отлуплю. Не успокаивается. Конечно, все – свои, позволительно и не сдержать слово, но этот, вроде как специально, провоцирует. Этак и репутацию потерять недолго. Не выдерживаю. – Пошли, – говорю, – настучу по мордяке. Надо же!.. Вскакивает, и к моему, и ко всеобщему изумлению. Нервно так, порывисто подталкивает. Понятное дело: отойти надо. Не тут же, при людях взрослого человека лупить? Отошли в сторонку. Оглядывается: нет ли кого поблизости. Принимает подобие стойки. Тут же получает в глаз. Почему в глаз – я и сам не понял. Не лучшая точка приложения, некорректная. Как-то бездумно, раздраженно буцнул. Буржуй мгновенно успокаивается. – Все, – сообщает. И, как оценку выставляет: – Очень хорошо. – Тут же деловито ко мне, демонстрируя потерпевшее око: – Ну как? Заметно? – Не очень... – отвечаю растерянно. – Ну, все-все, тебе дай волю... Пока играли, осенила его идея: давно нам пора сотрудничать. Почему бы не начать прямо сейчас?.. Ну и нашел способ уединиться. Договор заключили. Рассмешил меня этот этюд. Может, поэтому и уступил, пошел на сделку, что развеселился. А может, Буржуй как раз на это рассчитывал, хитрюга. Предполагал, что мне его поддержка нужна, как «двойки» в преферансе. |