Онлайн книга «Потому что я тебя люблю»
Коннор возвращается в гостиную и приносит ей дымящуюся чашу. Взяв в руки браслет, он так потрясен, что ему приходится сделать над собой сверхчеловеческое усилие, чтобы скрыть свое волнение от Элисон. Он надевает пальто, бормочет «до скорого» и покидает квартиру. И только в лифте он дает волю своим чувствам. Он хорошо знает, кто такой Джереми. * * * Полицейский участок 14-го округа — Вот то, что вы меня просили, пожалуйста, — говорит Коннор, подписывая на глазах полицейского бумагу, согласно которой он как врач берет на себя всю ответственность за пациентку Эви Харпер. Пока полицейский старательно вычитывает документ, Коннор меряет шагами вестибюль. В эту рождественскую ночь в участке царит необычайное оживление: со всех сторон входят полицейские, ведущие обитателей трущоб, пьяниц, жертв дорожных происшествий. Коннор ненавидит это место, как ненавидит все, что имеет хоть какое-нибудь отношение к полиции. После того, как он посмотрел на Бродвее «Отверженные», он стал ощущать себя Жаном Вальжаном, постоянно опасающимся появления Жавера. В самых отдаленных уголках сознания он убежден, что убийство наркоторговцев однажды всплывет на поверхность, и его жизнь закончится за тюремными стенами. — Все в порядке, — заявляет офицер, складывая документ в папку. Он говорит по телефону, бормочет какие-то слова, затем поворачивается к Коннору. — Вам сейчас приведут девочку, — объявляет он с тактичностью хозяина борделя. — Вы очень любезны. Однако Коннору приходится ждать довольно долго. — Привет, — говорит он, увидев Эви. — Привет, — отвечает она, делая несколько шагов навстречу ему. Она грязная, ослабевшая, у нее слипаются глаза. Холод, невозможность поспать, содержание в камере стали тяжкими испытаниями для нее. — Пошли? — предлагает Коннор, забирая рюкзак девочки. * * * Они молча едут в комфортабельном «Астон-Мартине», и белый металлический город проплывает перед их глазами. Те немногие снежные хлопья, которые все еще падают, тут же сметаются с ветрового стекла мощными дворниками. — Спасибо, что пришли, — вздыхает Эви устало. — Мне жаль, что разбудила вас среди ночи. — Ты правильно сделала, — отвечает Коннор, — я о тебе беспокоился. Улицы пустынны, но из-за снегопада приходится ехать осторожно. Врач притормаживает на перекрестке улицы Хьюстон и направляется на юг. — …ничего, я все равно очень мало сплю, — уточняет он. — Я знаю, — кивает Эви. На улице Лафайетт, когда они проезжают Нолита и Маленькую Италию, Коннор мрачнеет: — Откуда ты можешь знать? — Потому что это написано в книге. — Какой книге? — В вашей, — говорит она, доставая из рюкзака свой потрепанный экземпляр «Выжить». Коннор качает головой и впервые улавливает на лице девушки проблеск детской шаловливости: она слегка улыбнулась, едва заметно. Эви отворачивается к окну. День еще не занялся, но ночь уже подходит к концу. Автомобиль едет теперь по узким улицам Нижнего Манхэттена. Машину теснят вертикальные поверхности небоскребов, и она пробирается по каньону из стекла и стали в направлении улицы Храма и Граунд Зиро. [113] — Куда мы едем? — В клинику Моцарта. Я работаю там, когда не принимаю в своем кабинете. — Я не хочу ехать в больницу, — предупреждает девочка. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы ее опасения и недоверие вырвались наружу: ведь она живет в вечном страхе, что не сможет осуществить мщение, которое носит в себе, словно постоянно гноящуюся язву. — Ты должна отдохнуть и подлечиться, — отвечает Коннор тоном, не допускающим возражений. Но Эви ничего не желает слышать. — Я хочу выйти! — стонет она, судорожно хватаясь за ручку двери, пытаясь открыть ее. — Надо было оставить тебя в тюрьме, — вздыхает Коннор, и не думая останавливаться. Внезапно, когда машина мчится на полной скорости, девочка резко открывает дверь и отстегивает ремень безопасности. Коннор резко тормозит перед церковью Троицы. В отчаянии он выпрыгивает из машины, обегает «Астон-Мартин» и хватает девчонку за воротник. — Ты что, хочешь убить себя? — взрывается он, вытаскивая ее из машины. Потрясенная гневной реакцией врача, Эви закрывает глаза и отворачивает голову, словно опасаясь получить удар. — Посмотри на себя, — рычит Коннор. — На кого ты похожа! Изнуренная, страшная, ты как старушка малолетняя! Девушка рассматривает свое отражение в стекле автомобильной двери, но быстро опускает глаза, испуганная тем, что увидела. Коннор продолжает: — Если хочешь загнуться, продолжай, ты на правильном пути! Ты не знаешь Нью-Йорка. Если я брошу тебя здесь, на тротуаре, ты не протянешь и недели! За это время ты умрешь или станешь проституткой, обслуживающей клиента за пятнадцать долларов. Вот так ты хочешь закончить свою жизнь?! От ярости врач врезает кулаком в капот машины, а по щекам Эви, потерявшей дар речи, льются горькие слезы. * * * И вот — все сказано. Ранним морозным утром, в тени мертвых башен, они стоят и смотрят друг на друга, раздавленные, обессиленные, опустошенные. Затем Коннор медленно садится в машину, поворачивает ключ и запускает двигатель. Эви как призрак неподвижно стоит на тротуаре. — Не больше недели, — повторяет Коннор будто для себя самого. * * * «Астон-Мартин» покидает лабиринт темных улиц Уолл-стрит и выезжает на берега Гудзона. Коннор возвращается назад и въезжает в Бэттерри-парк-Сити. Построенный на берегу океана роскошный комплекс возвышается на дамбе, земля которой была изъята при строительстве Всемирного торгового центра. С помощью магнитной карты врач разблокировал доступ к зоне многоуровневого паркинга и поставил автомобиль в самом низу. Он выходит из машины, пересекает стоянку. Эви следует за ним на расстоянии нескольких метров. Погруженные в молчание, они доходят до лифта, который доставляет их в вестибюль клиники Моцарта — суперсовременного учреждения, занимающего два этажа Финансового центра. В приемном отделении Коннор кратко беседует с ответственным дежурным и берется сам заполнить карту поступления Эви в отделение. |