Онлайн книга «Чемодан с миллионом»
|
Он соскреб с панели сотенные купюры вместе с моими червонцами, приготовленными для размена, и демонстративно сунул их в свой карман. – Поездка будет на благотворительной основе, – злобно ухмыльнувшись, прорычал он и тут же, обращаясь к своему напарнику, добавил издевательским тоном: – По-моему, наш водила не рад встрече с хорошими людьми? Наверное, он не хочет признавать, что слишком много нам задолжал? – Точно знаю, что ничего и никому не должен! Вы, парни, меня с кем-то спутали, – ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал мягко и спокойно. – В таком случае нам придется освежить твою память… Пассажир, который был сзади меня, надавил на рукоятку ножа. Его лезвие тут же вонзилось мне в шею, незначительно порезав кожу. Образовавшаяся ранка была неглубокой, но я почувствовал, как побежала тонкая струйка крови. – Никуда не поеду, – решительно заявил я, понимая, что по собственной глупости загнал себя в ловушку. – Если намереваетесь меня убить, то убивайте прямо здесь… В этот момент мне хотелось исчезнуть из машины как по мановению волшебной палочки. Однако не все так просто в нашей сумбурной и скоротечной жизни. За все плохое, что мы иногда совершаем, рано или поздно приходится отвечать. Эти парни были наказанием за мою жадность. – Красиво блефуешь, корешок! Тебе бы в покер играть, а не баранку крутить, – отпарировал передний пассажир. – Убивать тебя пока никто не собирается. У нас иные планы… – Мы на твою жалкую жизнь не претендуем, – вставил тот, который все еще прижимал лезвие ножа к моей шее. – Что вам нужно? – Деньги! – Не понимаю, о чем это вы? – притворно спросил я. – Если вас интересует выручка, то у меня не наберется и тысячи рублей. Если такая сумма вас устроит, то можете забрать все до последней копейки. – Нам нужны деньги Скрипача! Ты нагло присвоил их себе… – Неужели правда? – попытался пошутить я. Задний пассажир сжал пальцы левой руки с такой силой, что между ними запуталась прядь вырванных волос. Рукояткой ножа он ударил меня по голове и угрожающе произнес: – Не прикидывайся простачком. Если ты не спрашиваешь, кто такой Скрипач, значит, отлично знаешь, о ком идет речь. Нам нужны доллары, которые твой бывший дружок свистнул у нашего хозяина. – Я не знаю, про какого дружка ты говоришь… Он вторично ударил меня по голове. – Разве тебе не знаком бездомный бродяга Макар Шепелев? Я промолчал, понимая, что продолжать отпираться уже было бессмысленно, тем более что задний пассажир вновь подставил острое лезвие ножа к моему горлу. – В твоих интересах, чтобы мы расстались по-хорошему, – предупредил человек, сидевший справа от меня. – А теперь трогай… Неужели не прокатишь по городу лучших друзей? Он самодовольно откинулся на спинку сиденья. – Ты плохо слышишь? – гаркнул второй. – Тебе же сказали, чтобы трогал… И смотри, без глупостей! Чтобы все было чисто, как в аптеке… – Куда ехать? – пытаясь ослабить боль от лезвия ножа, спросил я. – Гони в центр! Заметив, что я попытался отодвинуться от лезвия ножа, он с наибольшей силой нажал на рукоятку, и новая струйка крови потекла по моей шее. – Можешь не трястись от страха, – сухо произнес он. – Ни тебе, ни твоей жене с дочерями ничего плохого не сделаем, если вернешь все бабки в целости и сохранности. Я заметил в зеркало заднего вида, как на его лице отразилась нахальная ухмылка. – Плюс незначительная компенсация за наше беспокойство и нанесенный моральный ущерб… – позлорадствовал его подельник. – Постарайся, чтобы твое благоразумие оказалось выше твоей глупости. – У меня нет никаких денег, кроме тех, которые зарабатываю честным трудом. Но такая мизерная сумма вас вряд ли заинтересует. Вы только напрасно теряете время, – сказал я. Меня в третий раз ударили по голове. На этот раз удар был такой силы, что я чуть ли не потерял сознание. – Ответ неверный! – взбешенно произнес все тот же пассажир, который был сзади меня. – Я не стану мелочиться и высчитывать каждую копейку. Двести тысяч, должок Скрипачу и сто тысяч нам за беспокойство… Итого, ты должен отстегнуть четыреста тысяч… – У тебя с математикой все в порядке? – включив передачу, спросил я. – Все верно! Двести тысяч Скрипачу. По сто тысяч каждому из нас за беспокойство. Если желаешь, можем пересчитать, но тогда получится пол-лимона… – Понятно, – пробурчал я. – А ты еще недоволен? Можем добавочно посчитать безопасность твоей жены, твоих дочерей… Наверно, эти девчушки чего-нибудь да стоят? Смотри, так ведь и квартиру придется продать… – Убери нож! – нахмурившись, сказал я. – Мешаешь управлять машиной… – Можно и убрать, – согласился тот, который все еще крепко держал меня за волосы. – Ты и вся твоя семейка теперь все равно у нас на крючке. – Не забудь, что завтра вечером включается счетчик, – подметил тот, что был справа от меня. – Будешь должен с нарастающими процентами… – Да хоть десять миллионов! – огрызнулся я. – У меня все равно нет таких денег. Задний пассажир демонстративно поводил большим пальцем по лезвию ножа. – Очень жаль, если придется подрезать твоих дочурок, – ухмыляясь, произнес он. – Только попробуйте к ним прикоснуться! – задыхаясь от гнева, пригрозил я. – И что ты сделаешь? – Я вас из-под земли достану! – Ну и что? Тебе от этого будет легче? Я понял, что по сути дела этот обнаглевший бандит был в чем-то прав. – Но у меня действительно нет таких денег, – сказал я, заметно охладив свой пыл. Жестом руки я остановил Синцова. – В такой ситуации, Валентин, тебе нужно было сразу отдать им всю сумму, которая была при тебе, – нравоучительно сказал я. – Твое дело было запомнить их лица. – А что толку? – вмешался Павел Егорыч. – Потом ищи ветра в поле. – Я же вам предлагал создать единый мощный кулак. Разве не говорил, что мы должны стать единым целым? – вспыльчиво произнес я. Мое сердце прыгало от восторга. В глубине души я ликовал. Убийство Полкана и Рябого накрепко связало нас уголовным преступлением, а деньги Скрипача полностью делали их зависимыми от принятых мною решений. – Ты, конечно, прав, – натянуто согласился Валентин. – Но ведь мы не можем постоянно держаться за руки. – Не можем, – согласился я. – Но подмять под себя всю криминальную структуру в городе мы в состоянии. – В любом случае мне пришлось отдать свою долю, – поникшим голосом проговорил Синцов. – Теперь остался должен еще триста двадцать кусков. |