Книга Однажды в Хорс-тауне, страница 13 – Олег Бондарев

— Ага… В полном… — пробурчал Винс и раздраженно воскликнул. — Этот засранец, похоже, сломал мне нос и, похоже, в нескольких местах!

— Да уж, удар был на славу, — согласился Брюс. — Тебе помочь подняться?

— Сам как-нибудь справлюсь. Дай отлежаться.

— Ну ладно.

Брюс исчез из поля зрения.

Удаляющиеся шаги…

— Боже… — это снова бармен.

Он некоторое время шумно сопел, после чего закричал:

— Миранда!

— Что? — поинтересовалась девушка.

— Звони 911. У нас труп.

— Мердок?! — ужаснулся Джим.

* * *

Винс курил, равнодушно наблюдая за царящей вокруг суетой. Добрые доктора смазали его нос специальными мазями и заклеили пластырем.

Детектив смотрел, как на носилках вывозят тело Мердока. Добрые доктора, понимая, что кругом соберется толпа зевак, среди которых непременно окажутся дети и женщины, предусмотрительно накрыли труп простыней.

Добрые доктора поделились специальными мазями и с Джимом, который сейчас плелся за носилками, шмыгая носом и поливая свою рубаху слезами. Спина его, судя по всему, уже не мучила.

— Что вы здесь делаете? — спросил у Винса подошедший полицейский, паренек лет двадцати.

— Я — потерпевший, — ухмыльнулся Новал и в качестве доказательства продемонстрировал копу пластырь на носу.

Наградив детектива подозрительным взглядом, паренек ушел к своим.

— А я надеялся завязать беседу, — в никуда бросил Винс.

К нему подошел бармен. Скорчив сочувственную физиономию, положил сыщику руку на плечо.

— Не надо, Брюс, — покачал головой детектив, не поворачивая головы. — Джиму сейчас поддержка нужнее.

— Хороший он был парень, Винс.

— Хороший, — согласился Новал.

— Жаль, что так и не успел женой обзавестись, детишек наделать… Много что не успел. Всего сорок три… Еще бы жить и жить.

— Хорошо, что женой и детишками не обзавелся, — сказал Винс. — Они бы расстроились, узнав, что случилось.

— Черт, Винс, сейчас не самый подходящий момент для твоих шуточек, — поморщился Брюс.

— А я и не шутил.

Бармен посмотрел на него странным взглядом, после чего счел за лучшее убраться прочь.

— И снова неудача, — пробормотал сыщик и, разглядев в толпе сержанта Кроссбери, крикнул:

— Эй, Уилл! Иди сюда!

— В чем дело, Винс? — спросил сержант, подходя.

— Долго ты еще собираешься меня тут держать? Мне вообще-то надо идти — уже почти семь, без пятнадцати.

— Потерпи минутку, Винс. Мы сами хотим управиться до семи, но без твоих показаний никак нельзя, так что… — Кроссбери развел руками.

— Я жду минут десять, не больше. Иначе точно не успею.

— Я сейчас же кого-нибудь к тебе пришлю, — пообещал сержант и снова растворился в толпе.

Пережевав его, толпа выплюнула небольшую «компенсацию» в виде того самого паренька, что так недоверчиво изучал сыщика пару минут назад.

— Констебль Перкинс, патрульный, — с чувством представился он.

— Потерпевший, — в тон ему ответил сыщик.

Глаза юнца сверкнули. Если бы вдруг оказалось, что детектив сам является нарушителем правопорядка, Перкинс за удовольствие счел бы въехать ему в пятак.

Однако Винс нарушителем не был, и молодому констеблю приходилось терпеть остроты сыщика.

— Как вас зовут, потерпевший?

— Кто-то ангелом, кто-то — чертом. Зависит от того, в каком я расположении духа.

— Слушайте, вы, я все-таки полицейский, — сквозь стиснутые зубы процедил паренек. — Вы не можете разговаривать со мной в подобной манере.

— Вполне могу, — ответил сыщик и, ткнув пальцем в грудь констеблю, добавил. — А вот ты, сопляк, не имеешь права грубить свидетелю преступления. Это называется «превышением служебных полномочий», знаешь ли.

— Уберите руки! — взвизгнул паренек. — Я прикажу отвезти вас в участок!

— Кому ты прикажешь? Может, сержанту Кроссбери? — ухмыльнулся Винс. — Не зарывайся, малец. Ты всего лишь констебль. Задавай свои вопросы и проваливай ко всем чертям. Или, если тебя это не устраивает, просто проваливай. У меня нет особого желания с тобой общаться. Я не ухожу лишь потому, что не хочу подставлять Уилла.

Перкинс побагровел, но сдержался. В его крохотном мозгу промелькнула мысль, что если хамоватый свидетель называет сержанта по имени, то они, скорее всего, неплохо знают друг друга.

Поэтому он только сильнее сжал ручку и спросил дрожащим от негодования голосом:

— Что произошло в баре?

— Драка.

— Кто в ней участвовал?

— Я, Джим, Мердок — это тот тип, которого вывезли на носилках — и еще пара уродов в костюмах и солнцезащитных очках.

— Кто начал драку?

— Уроды и начали. Джим и Мердок играли на бильярде, а те решили, что можно просто забрать у них кии. Разумеется, парни такой наглости не стерпели, и началась потасовка.

— Зачем в ней участвовали вы?

— Потому что я не терплю уродов.

— Это не ответ.

— Какой вопрос — такой ответ.

— Нормальный вопрос, — возразил Перкинс.

— Если два незнакомых ублюдка плохо поступают с твоими приятелями, ты будешь просто стоять в стороне и смотреть? Или, может, мне нужно было убежать? Или вызвать полицию?

— Это был бы лучший вариант.

— Ни черта подобного. Пока бы вы приехали, нам бы уже отбили все мозги.

— Вы сомневаетесь в возможностях полиции?

— Вовсе нет. Я сомневаюсь в том, что полиции интересна самая заурядная кабацкая драка. Если бы они не убили Мердока, вы бы о ней и вовсе не узнали.

— Это всё.

— Наконец-то. А то я уже порядком устал от нашей беседы.

— До свидания.

— А «спасибо» мама не учила говорить?

— Спасибо, — через силу выплюнул Перкинс.

— И тебе не хворать, констебль.

Паренек поспешно ретировался. Сыщик вновь остался в одиночестве.

«Пора искать денежку для мистера Пропника», — решил Винс и, выплюнув окурок, пошел вверх по Баллевар-стрит.

«Где-нибудь по дороге обязательно найдется магазинчик или супермаркет, из кассы которого можно позаимствовать нужную сумму», — усмехнулась темная половина, когда Винс, миновав машину скорой помощи, продирался через толпу зевак.

«Сыщик должен искать грабителей, а не сам им быть» — осуждающе покачала головой светлая.