Онлайн книга «Рыцарь понарошку»
|
– Фэт, сволочуга! – прорычал учитель, отвешивая рыцарю смачного пинка под его геройский зад. – Мы тебя по всему лесу искали! Если б не кот тот, чернорылый, так и сожрала б тебя Яба… Где она, кстати? – В печке, – невозмутимо ответствовал Фэт, словно все бабушки в мире предпочитали отлеживаться на горячих углях. – А чего она там делает? – Готовится! – А, – только и сказал Кушегар, глупо улыбнувшись. – А я-то думал!.. И вышел прочь, бормоча что-то об идиотском турнире и некотором его участнике. Элви волком посмотрела на Фэта, фыркнула и скрылась следом. А победитель бабушек остался один – облизывать тарелку из-под бубликов. Бродить по песку, рассыпаясь в пыль под немилосердно жгущим все живое солнцем, – испытание почище любого покера, пусть даже и с непобедимой машиной. В кожаных сапогах почти слышно хлюпал пот, вся одежда покрылась мокрыми пятнами, а Пижон все шагал. Ни вампирской, ни обычной, человеческой, жажды он не испытывал, но вот капля усталости из давно сдавшейся и рассыпавшейся в песок земли передалась и ему. Ноги норовили заплестись и уронить тело в более удобное положение – лежа; не слушались руки, хотя кровосос напряженно пытался заставить их мешать любимую колоду. Это был своеобразный талисман – та самая колода, с которой Пижон выиграл первую игру в покер. Тогда ему удалось обуть купца из Липпии и – на этом месте шулер любил делать значительную паузу – бывшего короля покера Стулосида, не знавшего поражений и невероятно удачливого. По слухам, он выигрывал даже в тех случаях, когда на руках отсутствовала хоть какая-то комбинация: либо противники пасовали, боясь проиграть все, либо у них вообще не было стоящих карт. Иных случаев вампир не помнил. Эх, его бы сюда, со злостью подумал Пижон. Знал бы Стулосид, как тяжело быть вампиром-картежником у мага на побегушках, наверняка спрятал бы все колоды в железный сундук и, довесив грузы, скинул его в море. От мыслей Пижона отвлекла выросшая прямо по курсу табличка. «Големский дом – вниз, треть мили. С картами – не входить!» «Как это вниз? – мелькнуло в голове у вампира. – Это мне что, копать?» Любимая колода, шурша прощальным вздохом хозяина, упала на песок. Пижон уже собирался разгребать, песок под ногами, когда тот неожиданно начал засасывать вурдалака в себя. Миг – и о пребывании шулера на Срединном напоминал только ворох разброшенных карт. Долго лететь не пришлось, но приземление оказалось, по закону подлости, жестким. Какой-то умник, будто смеясь над древней пословицей, разбросал по всему полу каменной «клетки» пучки соломы. «Да уж, – подумал Пижон запоздало. – Говорила мне мама – в фантики играй, а не в эту дурь с картинками!» Однако мамы давно не было в живых, да и надгробие ее находилось в очень далеком от Срединного городке, и слов блудного сынка она, конечно, не слышала. И Пижон, разумеется, не хотел так уж скоро составить ей компанию. Именно поэтому, как и всякий уважающий себя мошенник, он решил оглядеться: надо ведь хоть немного представлять, в какую кучу и какой ногой вляпался! Куча оказалась плохо пахнущей: никаких дверей, окон. Только стол посередке на низких ножках, да пара мягких подушек по обеим сторонам. «И как я вообще сюда провалился?» – подумал вампир, усаживаясь на одну из них. Внезапный сигнал и последовавший за ним скрежет доказали, что в картах Пижон понимает намного лучше, чем в темницах. Оставалось надеяться, что дверь открывал не зубастый монстр, а тот самый голем, у которого надо скру… тьфу, выиграть золотую гайку. Впрочем, железного человека в нем можно было опознать только по скрипящим суставам и чуть резким, неестественным, движениям. – День добрый, паря, – сказал голем. Пижон удивился такому обращению со стороны глупой машины, но виду не подал и ответил в тон: – И тебе, развалюха. В покер не разучился еще? – Да нет. Двести лет не играл, но помню все, как будто вчера случилось! – железный человек сел напротив и подпер ладонью блестящую в тусклом свете (стен?) голову. – Помнится, тогда привалил шулер почище тебя… – И чего, выиграл? – с надеждой спросил вампир. – Ага. До сих пор где-то выигрыш ищет. В могиле, – голем засмеялся. Противным, скрипучим смехом. Вурдалак поддержал его натянутой улыбкой и постарался убедить себя, что ему, бессмертному, ничто не угрожает. – Ну, что, начнем? – В руках голема появилась колода. – Дай-ка глянуть, – протянул руку Пижон. Железный смерил его взглядом, не обещавшим ничего хорошего, однако колоду все же дал. Вурдалак пробежал по ней взглядом истинного профессионала и, важно кивнув, вернул: колода была чиста и непорочна, если, конечно, можно так сказать в отношении карт. – Что же, начинаем? – сощурился голем. Поистине над ним работал не только искусный мастер, но и великий маг: мимика у железного была идеальная. Вурдалак мысленно предал анафеме и так уже проклятого мага и нового соперника, с которым не то что как играть – как себя вести не знаешь. Но человеком стать не расхотелось. – Начнем. В избе, кроме запаса соли на пару лет вперед да не особо аппетитных мышей, ничего полезного не нашлось. Есть печеную людоедку отказался даже кот: с кончиной старушки ему открылся путь к сметане, которая была во много раз вкуснее старухи. А троица героев отправилась по указанной котом тропе к единственному пути через лес – болоту василисков. Самой интересной чертой этого природного ужаса было то, что топь появилась гораздо позже ящеров. Так и неясно до сих пор, отчего она вдруг решила возникнуть. Умники кричали, что это чудовищное заклятие неизвестного мага древности, но обычный люд не особо и верил. Зачастую эти неверующие хватали подобных крикунов в охапку и, крича: «Вся магия – в добро!», бросали несчастного в болото. Брошенные, конечно, пузырями давились и зеленели. Порой и всплывать пытались, да только топь не выпускала их из голодного чрева. Так и помирали умники один за другим. А потом все прекратилось. И кто его знает, в чем причина: то ли умников не стало, то ли просто рты позакрывали, то ли обычному люду надоело за ними бегать да через весь лес к трясине тащить. Да и василиски не скучали: по одному-два человека сжигали, а третьего оставляли на десерт. Болото приближалось с неминуемостью утренней зевоты. Огромные лягухи, способные на лету скушать хорошего воробья, с каждым новым «ква» все сильнее бесили Элви. – Чего вы меня сюда потащили? – канючила она, повиснув у Фэта на шее. – Тут еще разобраться надо – кто кого тащил! – замечал Кушегар, прорубая путь мечом. |