Онлайн книга «Small World, или Я не забыл»
— Отпустите, — сказал он вполне миролюбиво. — Куда вы направляетесь, господин Ланг? Сейчас два часа ночи. — Отпустите. — Будьте столь любезны, господин Ланг. Сейчас вы опять заснете, поспите еще часочка два, а потом, когда будет светло, вы пойдете гулять. Конрад вырвался и побежал к двери. Сиделка бросилась за ним и ухватила его за рукав, тот оторвался с оглушительным треском. Конрад отбивался и попал женщине по лицу. Она ударила его в ответ — дважды. В этот момент дверь отворилась, и на пороге перед ними появилась Розмари. — Элизабет, — сказал Конрад. И заплакал. Это была уже вторая сиделка, которую увольняла Розмари. Первую ей, правда, не. удалось застукать, когда она била Конрада. Но однажды утром Розмари увидела на его плече кровоподтеки, а под глазом синяк. Женщина уверяла, что он поскользнулся в ванной. Конрад ничего не помнил. Управляющая из службы по уходу за больными отказалась прислать замену. «Господин Ланг — агрессивный больной, и всегда может случиться, что кто-то даст ему сдачи», — сказала она. И снова ей помог Феликс Вирт. Он знал одну бывшую медсестру, двое ее детей уже выросли, и теперь она подумывала снова начать работать. Хорошо оплачиваемое место частной ночной сиделки вполне ее устраивало. Ее звали Софи Бергер, и она была готова прийти в тот же вечер. Стройная, высокая, рыжеволосая женщина лет сорока пяти. Приступив к обязанностям, она показала себя Конраду с лучшей стороны в первый вечер. — Small world! — воскликнул он и принялся оживленно болтать с ней, и вел себя при этом как радушный хозяин. Когда он отправился спать, Софи Бергер сказала ему, что останется здесь сегодня на ночь и в случае, если понадобится ему, он может без стеснения звонить. Он подмигнул и заявил: — Можешь не сомневаться, так оно и будет. — Двусмысленности и фамильярность вообще-то совершенно не свойственны ему, — извинилась за него Розмари, как только Конрад вышел. — Ну, это же первый вечер, — засмеялась Софи Бергер. Но, несмотря на хорошее начало, ночь превратилась в настоящий кошмар. Без конца хлопали двери, Розмари слышала голос Конрада и то, как он трясет металлическую решетку кровати. В конце концов она не выдержала, встала и пошла в его комнату. Конрад забился в угол кровати и закрыл, словно защищаясь, голову руками. Сестра не приближалась к нему, и в глазах у нее стояли слезы. — Я даже пальцем до него не дотронулась, — сказала она, когда Розмари вошла в комнату, — ни волосочка не упало с его головы. А Конрад сидел и твердил только одно: — Пусть мама Анна уйдет. Хочу, чтобы мама Анна ушла. На следующий день Конрад Ланг исчез. За завтраком он поел с особым аппетитом. Ночную сиделку не упомянул ни единым словом. Розмари помогла ему одеться и проделала все то, чему ее научили, чтобы восстанавливать его адекватное отношение к действительности. — По-настоящему прекрасный осенний день, так тепло для конца октября, — сказала она и спросила: — Что у нас сегодня, вторник или среда? Он ответил как всегда в последнее время: — С тобой каждый день — воскресенье. Она почитала ему вслух газету и, как обычно под конец, чтобы проверить его на внимание, открыла страничку биржевых новостей. — Заводы Коха: акции поднялись на четыре пункта. В это утро, вместо того чтобы посмотреть на нее бессмысленными глазами, он изобразил вдруг на лице, как раньше, мгновенную реакцию миллионера и распорядился: — Покупаем немедленно! Они оба рассмеялись, и Розмари, плохо спавшая в эту ночь, почувствовала облегчение. Бессонная ночь стала также причиной того, что после обеда она задремала прямо в кресле. Проснулась она в три часа, но Конрада нигде не было — он исчез. Пальто его тоже не было, домашние туфли стояли в коридоре, и, уже позвонив в полицию, она заметила, что он унес с собой свою подушку. Как только Феликс Вирт освободился, он пришел и сидел с ней, не произнеся ни слова упрека. Уже наступил вечер, а следов Конрада так и не удалось обнаружить. В телевизионных новостях передали сообщение о розыске пропавшего. Розмари увидела на экране улыбающееся лицо Конрада (снимок она сделала сама на Капри) и услышала, как голос диктора говорит, что Конрад Ланг помутился рассудком и потому особая просьба производить задержание с щадящими мерами предосторожности. Глаза ее наполнились слезами. — Одно тебе обещаю твердо, — сказала она, — если с ним ничего не случится, я согласна поместить его в инвалидный дом. Коникони тихонечко лежал в сарайчике в саду. Стемнело, но холодно не было. Он устроил себе постель на куче торфа. И тепло укрылся джутовыми мешками. В них хранились луковицы тюльпанов, он высыпал их в корзины, а подушку он захватил. Здесь его никто не найдет. Здесь он может оставаться до самой зимы. Перед сараем росли сливы и грецкий орех. А около двери был кран, из него иногда капала вода, падая на железную лейку. Кап-кап… Приятно пахло торфом, цветочными луковицами и навозом. Было тихо. Иногда лаяла собака, но очень далеко. За порогом слышалось время от времени шуршание в опавшей листве. Мышка, наверное, или ежик. Конрад закрыл глаза. Кап-кап… Здесь она его не найдет. Розмари Хауг тщетно ждала известий всю ночь. «Пожалуйста, не звоните нам больше, — попросил ее раздраженный полицейский где-то около двух часов ночи, — как только мы что узнаем, тут же позвоним сами». Ближе к трем часам ночи Феликсу Вирту удалось убедить ее принять легкое снотворное. Когда она уснула, он лег на софу, поставив будильник на шесть утра. В семь он принес Розмари в постель апельсиновый сок и кофе. И весть, что пока ничего нового нет. И уехал в клинику. Около восьми в дверь позвонили двое полицейских. Розмари открыла им и обомлела, увидев их серьезные мины. — Что-нибудь случилось? — Мы только хотели спросить, нет ли у вас чего нового? — Нет ли у меня чего нового? — Пропавшие иногда сами объявляются, а родственники так радуются, что забывают сообщить нам. — Если он объявится, я тут же поставлю вас в известность. — Не стоит обижаться. Всякое бывает. — Определенно что-то случилось! — Чаще всего они находятся. Особенно помешавшиеся, — успокоил ее тот, что постарше. — Если бы ничего не случилось, его бы уже давно нашли. — Иногда они заходят в чужие дома. И пока их там обнаружат и позвонят нам — пройдет целая вечность. Полицейский помоложе спросил: — Подвал, гараж, чердачные помещения везде проверили? Розмари кивнула. |