Онлайн книга «Лила, Лила»
А причиной того, что она едва не очутилась в «Эскине» на другой же день, была ее мать, Мирта. Ближе к вечеру Мари сидела за письменным столом у себя в комнате, храбро продираясь через «Штехлина» Теодора Фонтане, о котором задали написать сочинение. Когда вскоре после четырех она пришла из школы, Мирта еще не выходила из своей комнаты. Как нередко бывало в эту пору года, она сказалась больной и, укрывшись в затемненной комнате, тешила свою декабрьскую депрессию. Мари на минутку заглянула к ней, и Мирта встретила ее словами: – Когда Мерилин Монро стукнуло столько, сколько мне, ее уже десять лет не было в живых. – Хочешь чаю или еще чего-нибудь? – Джин с тоником подойдет в самый раз. – Это тебе ни к чему. – Тогда водка с тоником. – Я спрашиваю: хочешь чаю или чего-нибудь еще, но благоразумного. – Ладно, без тоника. Мари закрыла дверь, слыша, как мать рассмеялась. Около половины седьмого она пошла на кухню перекусить и столкнулась с Миртой, которая как раз вышла из ванной. В черном платье для коктейля, с дорогим макияжем. – Уходишь? – спросила Мари. – Нет, жду гостя. А ты никуда не идешь? Потому-то Мари на миг всерьез задумалась, не пойти ли снова в «Эскину». Но все же предпочла кино, а потом «Беллини», одно из немногих мест, где чувствовала себя вполне комфортно даже в одиночестве. Мари выдержала ровно три дня. И только на четвертый вечер вскоре после десяти вышла из квартиры и поехала в «Эскину». Народу там было пока не слишком много. Всего несколько человек стояли у барной стойки и закусочных столиков. За столами в зале еще ужинали – ели тапас, и такос, и сатай, [10] других блюд меню «Эскины» не предусматривало. Столик Ральфовой компании пустовал, и на нем стояли две таблички «Столик заказан». Мари остановилась в нерешительности. Такого она не ожидала. – Они раньше одиннадцати не приходят. Садись, пожалуйста, не стесняйся. Официант, тот же, что прошлый раз. Она благодарно улыбнулась и села в то же кресло, как тогда. – Выпьешь чего-нибудь? – Вопрос прозвучал так, будто она могла и отказаться. Мари заказала каву. Он принес два бокала, сел рядом и чокнулся с ней. – Фирма угощает. – Спасибо. Чем я заслужила такую честь? – Просто так. И потому, что скоро Рождество. Они отпили по глотку. Может, он совладелец? – подумала Мари. Хотя нет, судя по его позе и смущению, вряд ли он молодой предприниматель. Скорее уж мальчишка-акселерат, устроивший себе испытание мужества. Красивая голова, нескладная, долговязая фигура, короткие черные волосы, заостренные, тщательно подбритые баки, слишком длинные и довольно дурацкие, на ее взгляд. Она заметила, что мочка левого уха у него покраснела и распухла. – Меня зовут Давид, – наконец сказал он. – А меня – Мари, – отозвалась она. – Я знаю, – пробормотал он и опять замолчал. Чтобы нарушить молчание, она спросила: – А тебе не надо работать? – Надо. – Он поспешно встал. – Я не это имела в виду, – сказала она, хотя была рада, что он воспринял ее слова именно так. Он снова сел, с таким видом, будто обдумывает следующую фразу. И в итоге сказал: – Сейчас тут еще тихо, но через два часа не протолкнешься. Ее реплика тоже не блистала ни оригинальностью, ни глубиной: – Ты давно тут работаешь? – С открытия, с января. Вообще-то хотел поработать месячишко-другой, это ведь не моя профессия. – А какая у тебя профессия? Давид пожал плечами и улыбнулся: – Пока не решил. А ты? – Я декоратор, но сейчас готовлюсь к экзаменам на аттестат. Хочу учиться дальше. – Я тоже почти до экзаменов дошел. И что ты собираешься изучать? – Литературу. – А потом? Этот вопрос всегда вызывал у Мари легкое раздражение. – А потом будет видно. Дело не в карьере. Я хочу изучать литературу, потому что мне интересно. Давид испуганно молчал. – Может, найду работу в издательстве, – примирительно добавила Мари. Он кивнул. – Редактором или еще кем-нибудь. Он смотрел на нее и молчал, словно боялся опять брякнуть что-нибудь невпопад. К счастью, в эту минуту подошел человек, действительно похожий на владельца заведения. – Давид, по-моему, тебя заждались у стойки, – сердито сказал он. Давид встал. – Пока, – сказал он и ушел. Недопитый бокал остался на столе. В одиночестве Мари не просидела и пяти минут – явился Ральф в компании Серджо. – Здесь, случайно, нет свободного местечка? – осведомился он привычно ироническим тоном. – Официант сказал, что я могу пока что посидеть тут. – Давид. – Да. – Он любит превышать свои полномочия. – Ральф наклонился к ней и троекратно расцеловал в обе щеки. Серджо последовал его примеру. От него пахло спиртом, на руках виднелись следы краски. Оба сели, и Ральф тотчас же привычно завладел разговором, словно заправский модератор. Вскоре один за другим подтянулись остальные: Сильви, Роже и прочие. Через полчаса после появления Ральфа Мари уже казалось, будто разговор продолжился с того места, где оборвался четыре дня назад. 8
Пятница, вдобавок предпоследняя перед Рождеством. Давид пробивался сквозь толчею, сократив свой лексикон до «минутку», «сейчас», «секундочку», «сейчас подойду», «я мигом». Издалека он видел, как раскованно Мари держится в обществе Ральфа. Два часа назад, когда пришла сюда, совсем одна, девушка показалась ему немного скованной. У него, правда, сложилось впечатление, что, увидев его, она обрадовалась и была польщена, когда он угостил ее кавой и подсел к столику. Но настоящего разговора у них не получилось. Отчасти, конечно, по его вине. Обстановка не способствовала раскованности – прямо перед наплывом посетителей он сидел за бокалом кавы, в мягком кресле, с самой красивой, на его взгляд, девушкой во всем баре, хотя в любую минуту мог явиться Тобиас и призвать его к порядку. Но ситуация была слегка напряженной и в силу ее нервозности. Может, она нервничала из-за него? Как он из-за нее? |