Книга Сорок третий номер..., страница 69 – Дмитрий Герасимов

Андрей не мог точно сказать, всегда ли стремился наказать своих обидчиков. Он почему-то вспомнил, как однажды шагал по берегу залива и увидел, что двое переростков отобрали у малыша мяч и забросили в студеную октябрьскую воду. Поддатый Голота собирался уже вступиться за плачущего мальчугана и наказать хулиганов. Он засучил рукава для расправы, но вдруг взял и просто… полез в озеро. За мячом.

Известно расхожее выражение: «Простить – значит понять». Вряд ли это так. Можно понять и никогда не простить. А можно простить, не меряя на себя рубище чужих мотивов.

Мы всегда хотим быть отомщенными. Но, если из десяти обид хотя бы одну одолеем, бросаясь кому-то на помощь в морозную воду, будем по-настоящему счастливы…

Голота сам не заметил, как выбрался с песчаной косы на грунтовую дорогу. До Куолисмаа, вероятно, не меньше пяти верст, и правильнее всего проделать этот путь пешком, укрываясь за небольшими голыми деревьями и мерзлыми кустарниками. Лодку на берегу в два счета обнаружит первый же пограничный дозор. Сверит номера, свяжется с заставой. Там на всякий случай доложат начальству и предупредят патрули, потому что ссыльным в режимном городе разрешено находиться не более десяти часов. Если так – то у Голоты есть относительно безопасных полдня. Но если на заставе уже знают о ночном происшествии, то тревогу забьют мгновенно. Следовало торопиться.

Андрей спрыгнул в кювет, продрался сквозь заросли ломких ветвей, торчащих из земли наподобие застывших гейзеров, и двинулся вдоль дороги, ежеминутно оглядываясь и стараясь не оступиться в вязкой глине.

Мимо проносились машины, шурша протекторами по холодному грунту, и всякий раз Голота приседал в кустах, с тревогой провожая глазами грязные, ленивые полуторки и шустрые легковушки. В каждой из них ему мерещилась погоня.

На сапоги налипла глина, и они стали пудовыми. Андрей с трудом передвигал ноги, злясь на мерзкую погоду, из-за которой приходилось терять драгоценное время.

– Дяденька! – услышал он вдруг звонкий голос и от неожиданности чуть не упал в грязь.

Паренек лет десяти в коротком клетчатом пальтишке и в вязаной буденновке лукаво выглядывал из-за ближайшего дерева.

– Привет! – растерянно бросил Голота, озираясь по сторонам. – В войнушку играешь?..

– Не-е… – усмехнулся мальчик. – В Карацупу! [15]

– Хорошее дело! – притворно воодушевился Андрей. – Смотри, не прозевай нарушителя!.. А я не буду тебе мешать… – Он показал всем видом, что собирается продолжить путь.

– Стоять! – крикнул парнишка из-за дерева, и Голота опять вздрогнул.

– Ты чего кричишь, хулиган? – нахмурился он, но тут же, взяв себя в руки, расплылся в улыбке: – Ой, простите, товарищ Карацупа! Я – свой! Пароль – «Буран»! Отзыв!..

– Вы оставили следы на контрольно-следовой полосе, – мальчик кивнул на раскисшую глину под ногами Голоты. – Мне придется вас задержать.

– Отзыв! – настаивал тот, считая такой прием в игре необычайно удачным для себя.

Но паренек за деревом так не считал.

– Вы крадетесь вдоль дороги, прячась за кустами, – холодно резюмировал он. – Почему?

Голота замялся.

– С чего ты решил, что я крадусь?.. Я просто… По нужде отошел! – Он демонстративно потянулся к гульфику.

– Штормовка мокрая! – не унимался мальчишка. – Долгий путь по воде?

– Слушай, – Андрей начал терять терпение. – Чего ты ко мне прицепился? Я с работы иду. На обед. А вот ты почему не в школе?

– Сегодня воскресенье, – криво усмехнулся паренек. – Учебы нет. Работы, между прочим, тоже.

– А я по воскресеньям работаю! – рявкнул Голота.

– Я пошутил, – мальчик решил добить противника окончательно. – Я просто освобожден от физкультуры. А сегодня вторник!

– Уши надеру! – пригрозил Андрей, жалея, что вообще ввязался в этот разговор.

– А я людей позову, – спокойно парировал мальчик. – Нас в школе учили рассказывать обо всех подозрительных личностях, которые встретятся в округе.

– Я не подозрительный, – почти умоляюще простонал Голота. – Я несчастный человек!

И тут его осенило.

– Ладно, – кивнул он и поднял руки, – арестовывай! Веди меня в милицию или на заставу. Завтра вся школа будет над тобой смеяться.

– Это почему? – нахмурился мальчуган.

– Потому что я сам ловлю преступников! – выпалил Голота. – И если ты сорвешь операцию «Вепрь», то окажешься в дураках, и в милиции тебе больше никогда не доверят настоящего дела!

Паренек задумался.

– А документы у вас есть? – спросил он недоверчиво.

– Какие документы? – Андрей поймал кураж. – Ты разве не читал, что разведчики не берут с собой на задание ни документов, ни наград?

– Верно, – согласился мальчик и закусил губу.

– Веди меня в милицию, – настаивал Голота. – К самому главному начальнику! И пусть тебе будет стыдно! Пусть вся страна узнает, как ты борешься с ветряными мельницами! У тебя есть двушка? [16]

– Что? – не понял паренек.

– Я хочу позвонить командиру и предупредить его, что задание провалилось по вине… Как тебя зовут?

– Не скажу, – буркнул сбитый с толку мальчуган.

– И не надо! – злорадствовал Голота. – Я сам узнаю. Приметы запоминающиеся. Клетчатое пальто, вязаная буденновка… Командарм Буденный умер бы от стыда, если б узнал, какие у него бестолковые бойцы.

Паренек шмыгнул носом.

– Ладно, – сжалился над ним Голота. – Бывает. Карацупа тоже ошибался… А у тебя есть шанс помочь операции «Вепрь», хочешь?

– А что это за операция? – полюбопытствовал мальчик.

– Секрет, – многозначительно вздохнул Андрей. – Но тебе скажу. В Петрозаводске живет один… подозреваемый. Мне нужно вывести его на чистую воду.

– В Петрозаводске? – разочарованно протянул паренек. – Это далеко. А чем я могу помочь операции?

– Я должен как можно скорее попасть в Куолисмаа.

– Скорее – не получится, – усмехнулся мальчик.

– Почему? – нахмурился Голота.

– Потому что вы идете в обратном направлении.

Андрей озадаченно бросил взгляд на дорогу.

– Пойдемте, – паренек кивнул, приглашая его следовать за собой в глубь перелеска. – Сейчас напрямки выйдем к нашему поселку. А за ним – рукой подать до Куолисмаа.

Голота, поколебавшись, махнул рукой:

– Ну, пойдем… А ты молодец, Карацупа. Доложу командованию.