Книга Крест в круге, страница 77 – Дмитрий Герасимов

– Напишите всю правду об этих гадах! – попросил Хрусталев, опрокидывая четвертый стаканчик в баре «Кузьма», куда его пригласила для беседы смазливая корреспондентка. – Всю правду без прикрас!

– Если вы мне поможете… – улыбнулась блондинка.

– Еще как помогу! – взревел бывший охранник «Националя». – Никто лучше меня не знает всю подноготную этого гнилого мирка! Я мно-ого чего могу рассказать. Коррупция, проституция, воровство…

– И пьянство, – добавила девушка.

Хрусталев пропустил мимо ушей язвительную реплику, налил себе еще и продолжил:

– Воровство и круговая порука. Пишите: Груздев – мерзавец. Солдафон. Всем подмигивает, для всех – душка, а сам кормится с «ночных» денег. Старший смены каждое утро приносит ему конверт. Тот делится с генеральным. А генеральный раз в месяц платит бандитам… По полной программе…

Блондинка заказала еще бутылку странного пойла под названием «Слнычев Бряг» и переспросила:

К концу вечера Хрусталев едва ворочал языком.

– А всех бл… тьфу, проституток держит в смене Зевковича тот самый Касатонов. Хмырь болотный… Вечный «одиннадцатый»… А бабы его боятся… Он их это… смашанжирует… шмашажирует…

– Массажирует? – попыталась помочь блондинка.

– Дура ты, – ласково протянул Хрусталев. – Балда сисястая… Это тебя надо… промасса… жировать… А этот хмырь…

– Болотный… – подсказала «балда».

– Правильно – болотный… Он их шантра… шрантра…

– Шантажирует! – наконец догадалась девушка. – Каким образом?

– По-всякому… – уклончиво ответил Хрусталев. – Особенно Лариску…

– Лариску? А почему ее – особенно?

Хрусталев хитро прищурился, наклонился над столом и поманил к себе пальцем интервьюершу.

– Потому что, – прошептал он ей в самое ухо, – у Лариски муж…

И он нарисовал у себя на лацкане пальцем непонятный знак.

– Депутат? – ахнула блондинка.

– Почти… – кивнул Хрусталев и откинулся на спинку стула. – И ничего не знает, козел рогатый.

– А почему я должна вам помогать? – спросила Лариска, затягиваясь длинной ментоловой сигареткой.

– В первую очередь ты поможешь себе, – спокойно ответила блондинка, разглядывая узкое, напудренное лицо своей собеседницы. – Избавиться от негодяя и кровопийцы. А еще… А еще я дам тебе денег.

– Заманчиво, – расплылась в улыбке Лариска и тут же посерьезнела: – Я хочу десять процентов от денег, которые будут в пакете.

– Получишь, – хмуро заверила ее девушка.

Лариска задумалась.

– Тогда, – сказала она, – лучше это сделать сразу после Нового года. Сумма будет гораздо больше.

– Я найду тебя, – сказала блондинка, вставая.

– А если я возьму, – вдруг игриво крикнула ей вслед Лариска, – и все расскажу Касатонову?

– Тогда следующее мое интервью будет с твоим мужем… – прозвучало в ответ.

В начале января 1996 года Лика позвонила Пню.

Она сидела в машине, припаркованной за аркой служебного входа в отель, и кусала от волнения пальцы.

– Не дрейфь, подруга, – приободрил ее Пень. – Все будет грамотно. Иначе не может быть. Потому что иначе нас с тобой разрежут на куски и зароют в разных местах нашей необъятной родины.

Ровно в четверть двенадцатого он захлопнул дверцу машины, которую не было видно ни в одну камеру наружного наблюдения, и вразвалочку направился к освещенным дверям центрального входа.

Касатонов закончил инструктаж своих «подопечных» и уже собирался идти на «одиннадцатый» пост, когда пузатый детина с отвисшим вторым подбородком и маленькими черными глазками прижал его своим животом к мраморной колонне.

– Я от Анзора, – просипел он, теребя пуговицу на пиджаке бывшего хоккеиста.

– Чего-то рановато сегодня, – попытался улыбнуться тот. – Бабки закончились?

– Закончились, – подтвердил детина. – В булочную не на что сходить.

Касатонов изобразил восторг от шутки гостя и знаком пригласил его к стойке с газетами. Там он извлек из темного деревянного бюро пухлый пакет с эмблемой «Националя» и протянул его визитеру.

– Здесь все…

– Володя, – услышал он в тот же миг за спиной и резко обернулся.

В проходе, ведущем в гардероб Александровского бара, стояла Лариска.

– Тебе чего надо? – рявкнул Касатонов. – Иди на рабочее место!

– У меня проблемка, – жеманно повела плечами девушка. – Мне нужно отлучиться минут на тридцать.

– Какая проблемка? – растерянно переспросил Касатонов, наблюдая, как его большой гость с пакетом под мышкой покидает отель.

– Женская! – с вызовом ответила Лариска.

Возле чугунных ворот старого здания МГУ Лариска села в машину.

– Вот твои деньги, – быстро сказала блондинка и протянула ей две толстые пачки. – А это – пакет с бумагой. Через семнадцать минут Касатонов уйдет в операторскую пить кофе. Сделай все быстро. Там есть кожаный диван…

– Откуда ты все знаешь? – удивилась Лариска, запихивая пачки долларов в узкую кожаную сумочку. – Про кофе, про семнадцать минут…

– Не болтай, подруга, – повернулся к ней Пень. – Поторопись. И запомни: ты нас никогда не видела. – Он проводил взглядом удаляющуюся фигурку валютной проститутки и покачал головой: – Ты ей много дала.

Лика зло усмехнулась:

– Я заплатила бы еще столько, чтобы увидеть, какая рожа будет у этого негодяя, когда его обвинят в воровстве…

– В крысятничестве, – поправил Юра. – Это по понятиям гораздо хуже…

Через месяц два соучредителя нескольких московских изданий и держатели акций издательства «Пресса» вошли в кабинет главного редактора газеты «Московский мир».

– Владимир Семенович! – с порога прогрохотал один из них. – Мы завершили сделку и продали свои доли участия в издании «Московского мира». Имею честь вам представить нового хозяина, точнее – хозяйку…

Для новой серьезной работы Лика арендовала себе небольшой офис на Беговой. Ей предстояло невозможное – вытащить серый еженедельник в первые ряды самых популярных московских изданий. Чтобы не тратить время на дорогу, она сняла двухкомнатную квартиру в трех минутах ходьбы от офиса. На следующий день она покинула «хоромы», которые почти год делила с Мухиной.