Онлайн книга «Остров»
|
Братишка сказал: – Знать бы еще, для чего я нужен. Дервиш немного помолчал, потом произнес: – Разберемся, Александр. * * * Пока им везло во всем, в том числе и с погодой. Даже ночью температура была плюсовая, а днем так и вообще тепло – градусов семь-восемь. Иначе путешествовать в теплушке было бы просто невозможно. Томилин проспал почти восемнадцать часов. За это время поезд проехал около полутысячи верст. Уже рассвело, стучали колеса, вокруг по-прежнему лежала тайга. Чекист открыл глаза, первым это заметил Павел. Он осторожно тронул Мастера за плечо, головой указал на чекиста. Мастер сказал: – Доброе утро, Тимофей Трофимович. Томилин посмотрел настороженно, буркнул: «Доброе». – Как вы себя чувствуете? Чекист повел плечом, слегка поморщился. Мастер сказал: – Я вашу рану обработал, поставил дренаж самопальный… Я, извините, не врач, поэтому сделал, как умею, но думаю, что все будет нормально. А пока надобно делать перевязки, пить таблетки. – Вы – кто? – строго спросил Томилин. – Меня зовут Михаил Андреевич. Томилин не ответил. Глеб протянул ему пистолет: – Вот ваш «макар», товарищ Томилин. Меня зовут Глеб. Томилин помедлил, потом взял пистолет, убрал его в карман. Глеб и Пашка помогли ему сесть. Мастер скомандовал: – Глеб, лекарства Тимофею Трофимовичу и сто граммов огненной воды. Глеб подал Томилину полпачки таблеток, налил разведенного спирту. Чекист проглотил таблетки, запил «огненной водой» и выдохнул: ух-х! Некоторое время все молчали, потом Томилин спросил: – Где едем-то? – Плесецк миновали. – Плесецк? – Его… полчаса как. – Понятно. А куда едем? Мастер ответил вопросом: – А вам куда надо? Томилин подумал о чем-то и сказал: – Теперь уже сам не знаю. – Бывает, – кивнул Мастер. – А вы, собственно, кто? – спросил Томилин. – Вообще-то, я ничего не обязан вам объяснять, но скажу: монахи. В бегах. Бежим из Карелии, из монастыря. Томилин усмехнулся и сказал: – А мне показалось: уголовники. Глеб весьма убедительно исполнил шлягер из блатного репертуара. – Мерси, – отозвался Глеб, шутовски раскланялся. А Мастер сказал: – Уголовников нынче амнистируют. А за нами – напротив – пришли «гестаповцы». С ордером на арест. Томилин вытащил из кармана сигареты, сказал: – Ну что ж? Откровенность за откровенность: я тоже в бегах. – Мы догадались. – Я бывший сотрудник ФСБ… ну, это вы уже знаете. – Пистолет ваш видели. Кстати, как вам удалось его сохранить? Чекист щелкнул зажигалкой, закурил и только после этого ответил: – Тут такое дело… у меня брат в «гестапо» служит. Он и помог. – Вот оно что, – протянул Глеб. Томилин посмотрел исподлобья: – Что – уже враг народа? – Я этого не говорил. – Верно, не говорили, но… Кстати, именно брат-«гестаповец» предупредил меня об аресте. Если бы не он, я бы тут с вами не сидел. Я бы уже на баржах в Финском заливе отдыхал. Мастер спросил: – Тогда уж позвольте спросить: чем вы так провинились перед режимом, что вас собрались арестовать? Разумеется, вы можете не отвечать. Томилин потер небритый подбородок, сказал: – Почему же? Отвечу. Я перед режимом чист, аки младенец… Теперь могу сказать: к сожалению чист. А арестовать собрались не только меня – многих. Брат сказал: пришел секретный приказ об изоляции бывших сотрудников госбезопасности. Считается, что могут быть причастны к террористической деятельности. И сейчас, насколько я понимаю, режим приступил к большой зачистке. Под видом борьбы с терроризмом. Формальный повод – уничтожение Башни. Под эту лавочку арестуют многих и многих… Потому и амнистия – тюрьмы разгружают под новых постояльцев. Мастер сказал: – Значит, от «гестапо» вы ускользнули… а что дальше? – Допрос? – Нет. Но уж коли судьба свела нас вместе, то хотелось бы знать что-то про попутчика… Впрочем, я уже говорил, что вы можете не отвечать. В несколько сильных затяжек чекист выкурил сигарету, затушил окурок о доски пола. – Отвечу. Раз уж попал в попутчики. Значит, так: как только брат меня предупредил, а сами понимаете – он сильно рисковал… Так вот, как только брат меня предупредил, я сразу собрал манатки – и на вокзал. Я ведь один живу. Жена ушла, как только я уволился из конторы. Поэтому в Петербурге меня ничего не держит. Я мигом подскочил на Ладожский вокзал – живу рядом, и взял билет на ближайший поезд. Оказалось, на Мурманск. На вокзале уже было полно полиции, дважды документы проверяли, но проскочил. И до Мурманска доехал исправно, хотя уже ходили по составу патрули… Вот там-то я и влетел в облаву. Пришлось отстреливаться. Ушел. Но поймал пулю. Рана не шибко серьезная, но все равно надо в больницу. А в больницу с огнестрелом не сунешься. В общем, забрался в первый попавшийся вагон и ехал, не ведая куда… И вдруг – вы. Вот, собственно, и все. Томилин замолчал. Мастер сказал: – Понятно… Вот что я вам скажу, Тимофей Трофимыч: мы идем на Урал, в Уральскую республику… Чекист перебил: – А есть она, Уральская республика? – Есть… Должна быть. – Между «есть» и «должна быть» дистанция огромного размера. Не так ли? Как будто не заметив вопроса, Мастер сказал: – Мы идем на Урал. Дойдем или нет – не знаю, но… В общем, если хотите – присоединяйтесь. Томилин протянул Мастеру руку. * * * Помощник сказал: – Госпожа президент, с вами хочет поговорить мистер S.D. – Соединяйте. Через несколько секунд в трубке прозвучал голос Старика. Голос был бодрый и веселый. Президент США знала причину этой бодрости. В ее столе лежал секретный доклад о том, что в 2013 году мистер S.D. дважды прошел курс лечения стволовыми клетками. Для этого дважды тайно вылетал в Торонто. Результаты лечения дали ошеломительный результат (в деле были подшиты копии медицинских заключений), и на «Голиафе» появился этот щенок Стенли… Получается, что у Старика сейчас медовый месяц. Ну-ну, пусть порезвится, лишь бы совсем головы не потерял. После того как были произнесены все дежурные фразы, Старик перешел к делу: |