Книга Сто лет пути, страница 68 – Татьяна Устинова

— Зарезать, — подсказал Никоненко безмятежно.

— Я потом плохо соображал. Я камни в карман высыпал, нож забрал и ушел тихонько.

Тут он опять сел на ближайший стул, потер лицо и спросил Шаховского:

— Что теперь будет, Дмитрий Иванович?..

— Я не знаю, Боря.

— Но я же… достоин большего! Правда достоин! Чем крошки с вашего стола подбирать, статейки кропать и ждать, когда меня начальником сектора сделают! Я умный, я все могу. У Павлика папаша миллионер, а сам он из помойки! Это же несправедливо! Он без ошибок писать не умел, а музеем заведовал и на «Мерседесе» катался. У меня бы все получилось, если б не вы!.. Что вы со мной сделали?! Что со мной будет?!

— Суд будет, — сообщил Никоненко. — А покамест доказательства соберем, помолясь, камушки изымем, под протокол все запишем. Ты че, думаешь, убивать можно, а отвечать не обязательно?.. Так не бывает, парень. Вон, спроси у профессора своего про исторический процесс — все последовательно, все по правилам. Есть преступление, значит, быть и наказанию!..

Он прошагал к двери, распахнул и приказал привычно и деловито:

— Забирайте.

На это Шаховской не стал смотреть, и Никоненко не стал смотреть тоже.

…Вдвоем, профессор и полковник, вышли на университетское крыльцо и сбежали вниз. Профессор по левому полукружью ступенек, а полковник по правому. Снег шел, отвесный, плотный, и не таял. Деревья и лавочки в сквере все стояли заснеженные.

— Такие дела, — молвил Никоненко, натягивая перчатку.

— Плохая у тебя работа, полковник.

— Собачья, — согласился Никоненко. — Ты куда сейчас?

Шаховской кивнул в сторону Охотного ряда.

— Пойдем, провожу.

Некоторое время они шли молча, сторонясь толпы на Моховой.

— А кто такой Шаховской? Ну, не ты, а другой? Из Первой Думы?

— Я тебе говорил. Секретарь председателя, депутат. Очень знаковая фигура.

— Родственник?

— Нет, не родственник.

— Да ладно тебе, Дмитрий Иванович! Чай, не тридцать седьмой год! Нынче родственные связи с князьями — самое почетное дело.

— Он мне не родственник. Просто еще один Шаховской. То есть другойШаховской. Это… — Дмитрий Иванович помахал рукой неопределенно и поддернул на плече ремень портфеля, который все норовил съехать. — Это согласование времен, понимаешь?

— Не, не понимаю.

— Я и сам не очень понимаю. Но время сделало петлю. Они жили там и тогда, а мы здесь и сейчас. Иногда мне кажется, что они — и есть мы.

Никоненко подумал.

— Ну, ты загнул.

— Да, да, непонятно. Мне тоже не очень понятно!.. Они старались работать, и мы стараемся. Они старались улучшить жизнь, и мы стараемся. Они преодолевали трудности и сдавали экзамены, и мы тоже. У них не получалось, у нас не получается. Иногда получается.

— Редко, — уточнил Никоненко.

— Редко, — согласился Шаховской. — У нас все еще есть шанс что-то исправить. Он у нас есть, потому что были они, и мы знаем, что именно у них не получилось.

— Да ну тебя, Дмитрий Иванович! Ты меня запутал совсем!

— У меня настроение плохое.

— Я понимаю. Ученик, и такую фигню отчебучил!

Шаховской посмотрел на часы, он опаздывал просто по-свински.

— Мне нужно бежать, Игорь. Да, и я женюсь на Варваре.

— Иди ты!..

— Она согласилась, родители тоже, — скороговоркой закончил Дмитрий Иванович. — Ты тоже лучше соглашайся, чтоб не портить картину.

— Как, и отец ее в курсе?!

Шаховской кивнул.

— Он же генерал, его все управление до смерти боится!

Профессор пожал плечами.

— Смотри, а ты прыткий какой, Дмитрий Иванович!

Шаховской махнул рукой.

В бюро пропусков он долго возился с паспортом, списками, предоставлял собственную физиономию для сличения ее с физиономией на фотографии, извлекал из карманов ключи, рассеянно вспоминая, где может быть его машина, ждал, когда портфель торжественно проедет через просвечивающий аппарат, ловил его, все как обычно.

— Ба! — сказал над ухом знакомый насмешливый голос Ворошилова. — Опаздываете, профессор?.. Ну, раз опаздываете, значит, все хорошо. Вот если бы вы хоть раз не опоздали, я бы подумал, что время пошло вспять, солнце взошло на Западе и Колумб вскоре приплывет открывать Россию.

— Бог с ним, с Колумбом, Петр Валерианович.

— Вы думаете?

Двери лифта распахнулись, они вошли в кабину.

— Что-то у вас лицо не радостное, Дмитрий Иванович.

— День сегодня трудный.

— Трудный, — согласился Ворошилов серьезно. — Вообще, нам бы не опаздывать. Конец года, работы полно, неясностей много!..

— В этой вашей Думе, — от души сказал Шаховской, — всегда работы полно. И неясностей много. Так с девятьсот шестого года повелось.

…И тут у него зазвонил телефон, как всегда в самый неподходящий момент.

— Дим, — озабоченно сказала в трубке Варвара, — Никоненко просил передать, что из Питера коллеги будут звонить. Им нужна консультация по Таврическому дворцу, где твоя Первая Дума заседала. Подробностей я никаких не знаю. Поедем в Питер, Димка?.. Ты мне покажешь, где все начиналось!.. Это так интересно.

— Конечно, поедем, — ответил Шаховской. — Видишь, как хорошо, что ты согласилась за меня выйти замуж!

Ворошилов сделал страшные глаза, улыбнулся и пошел вперед.

Список используемой литературы:

1. «Думы Таврического дворца», А. Алешкин, А. Калмыков;

2. «Перводумцы», под редакцией А. Кара-Мурзы;

3. «Воспоминания. То, чего больше не будет», А. Тыркова-Вильямс;

4. «Из моего прошлого», В. Н. Коковцов;

5. «Воспоминания: из бумаг С. Е. Крыжановского, последнего государственного секретаря Российской империи», под редакцией А. Лихоманова;

6. «Белая империя», И. Солоневич;

7. «Законодательная и исполнительная власть в России (1906–1914)», К. Соловьев;

8. «Государственная Дума Российской империи 1906–1917», А. Смирнов;

9. «Законотворчество думских фракций 1906–1917», под редакцией П. Пожигайло;

10. «Первый спикер», Д. Аронов;

11. «Как большевики захватили власть», С. Мельгунов;

12. «Избранные выступления депутатов Государственной Думы с 1906 года», под редакцией В. Садовничего;

13. «Николай Алексеевич Хомяков», К. Могилевский, К. Соловьев;