Книга Игрок, страница 55 – Иэн Бэнкс

— А могу я солгать?

— Насколько я понимаю, вы спрашиваете совета — стоит ли давать ложные сведения о себе, а не ставите под сомнение свою способность говорить неправду. — (Гурдже покачал головой.) — Возможно, это самый разумный образ действий. Хотя может оказаться, что будет затруднительно сказать что-нибудь приемлемое для них и в то же время не вызывающее у вас нравственного протеста.

Гурдже снова посмотрел на голограмму.

— Вы будете удивлены, с какой легкостью я это сделаю, — пробормотал он. — Но в любом случае, если я солгу, как моя ложь может вызывать у меня нравственный протест?

— Интересный вопрос. Во-первых, если индивидуум полагает, что ложь сама по себе не безнравственна, особенно если она в основной или значительной степени представляет собой то, что мы называем скорее своекорыстной, а не бескорыстной или не сострадательной ложью, то…

Гурдже перестал слушать, погрузившись в изучение голограммы. Нужно найти какие-нибудь прежние игры своего соперника, как только он узнает имя этого соперника.

Он услышал, что корабль прекратил говорить.

— Вот что я вам скажу, корабль, — сказал Гурдже. — Почему бы вам не подумать об этом? Вы, судя по всему, гораздо больше меня увлечены этой идеей, а я так или иначе занят, так почему бы вам не сочинить некий компромисс между правдой и целесообразностью, который устроит всех нас? А? Я, вероятно, соглашусь на любое ваше предложение.

— Хорошо, Жерно Гурдже. С удовольствием.

Гурдже пожелал кораблю спокойной ночи, а закончив изучать особенности игры один на один, выключил экран. Он встал, потянулся, зевнул, потом вышел из модуля в оранжево-коричневую тьму висячего сада и чуть не наткнулся на крупного азадианца в форме.

Охранник отдал честь (Гурдже так и не понял, как отвечать на этот жест) и протянул лист бумаги. Гурдже взял лист и поблагодарил охранника — тот вернулся на свой пост у лестничного пролета, ведущего на крышу.

Гурдже направился в модуль, пытаясь на ходу прочесть бумагу.

— Флер-Имсахо? — позвал он, не зная, здесь маленькая машина или нет.

Автономник появился из другого угла модуля в своем обычном — не маскарадном — облачении, бесшумный, с большим, богато иллюстрированным руководством по эаской орнитологии.

— Да?

— Что здесь написано? — Гурдже помахал бумагой. Автономник подлетел поближе.

— Если оставить в стороне имперское пышнословие, то они приглашают вас завтра во дворец, чтобы принести свои поздравления. А это означает, что на вас хотят посмотреть.

— Полагаю, придется идти?

— Пожалуй, да.

— Вы там упоминаетесь?

— Нет. Но я все равно пойду. Им придется выкинуть меня, если что. О чем вы говорили с кораблем?

— Он должен составить список моих принципов. А еще прочел мне лекцию о социальной притирке.

— Он желает вам добра. Не хочет доверять такую деликатную задачу кому-нибудь вроде вас.

— Вы куда-то собирались, автономник? — спросил Гурдже, снова включая экран и усаживаясь перед ним.

Он настроил игровой канал на имперскую волну, желая выяснить что-нибудь о жеребьевке игр второго тура. Оказалось, решения о жеребьевке пока не принято, его ждали с минуты на минуту.

— Знаете, — сказал Флер-Имсахо, — тут и правда есть крайне любопытные ночные птицы, питающиеся рыбой. Они обитают в устье, всего в сотне километров отсюда, и я подумывал…

— Не хочу задерживать вас, — сказал Гурдже как раз в тот момент, когда игровой канал начал транслировать результаты — по экрану поползли имена и цифры.

— Отлично. Желаю спокойной ночи. — Автономник исчез из виду.

Гурдже, не оглядываясь, махнул рукой.

— Спокойной ночи, — сказал он.

Ответил автономник или нет, он не услышал.

Он нашел на экране и свое имя рядом с именем Ло Весекиболда Рама, управляющего директора Имперского монопольного комитета. Гурдже был причислен к мастерам Пятого главного уровня, а значит, принадлежал к шестидесяти лучшим игрокам империи.

Следующий день у Пекила был выходным. За Гурдже прислали летательный аппарат из Имперской канцелярии. Когда тот приземлился рядом с модулем, Гурдже и Флер-Имсахо (который очень поздно вернулся из экспедиции в устье) взошли на борт и скоро были доставлены через весь город в императорский дворец. Они совершили посадку на крыше внушительного комплекса административных зданий, выходящих на один из небольших парков в пределах дворца. Их провели вниз по широкой, устланной коврами лестнице в кабинет с высоким потолком, где слуга-мужчина спросил у Гурдже, не хочет ли он чего-нибудь выпить или перекусить. Гурдже отказался, и их с автономником оставили вдвоем.

Флер-Имсахо подлетел к высокому окну, а Гурдже принялся разглядывать какой-то портрет на стене. Немного погодя в помещение вошел моложавый верховник. Он был высок, одет в относительно непритязательную и деловую разновидность формы имперских чиновников.

— Господин Гурдже, рад вас видеть. Меня зовут Ло Шав Олос.

— Здравствуйте, — сказал Гурдже.

Они обменялись вежливыми поклонами, после чего верховник быстро подошел к большому столу перед окнами и положил на него объемистую пачку бумаг, а затем сел.

Ло Шав Олос посмотрел на Флер-Имсахо, который жужжал и потрескивал неподалеку.

— А это, судя по всему, ваша маленькая машина.

— Ее зовут Флер-Имсахо. Она помогает мне общаться на вашем языке.

— Понятно. — Верховник указал на резной стул по другую сторону стола. — Прошу вас, садитесь.

Гурдже сел, и Флер-Имсахо подлетел к нему. Слуга-азадианец вернулся с хрустальным кубком и поставил его на стол рядом с Олосом, который, приложившись к напитку, сказал:

— Вы, похоже, не сильно нуждаетесь в помощи, мистер Гурдже. — Моложавый верховник улыбнулся. — Ваш эасский очень хорош.

— Спасибо.

— Позвольте мне присоединить к поздравлениям Имперской канцелярии и мои личные поздравления, господин Гурдже. Ваши успехи превосходят все ожидания. Насколько я понимаю, вы изучали азад только в течение трети одного из наших Больших лет.

— Да, но азад мне так понравился, что все это время я не делал почти ничего другого. И потом, у азада много общего с теми играми, что я изучал прежде.

— И тем не менее вы победили игроков, которые изучали азад всю жизнь. Ожидалось, что жрец Лин Гофорьев Таунсе преуспеет в этих играх.

— Ясно. Возможно, мне просто повезло.

Верховник усмехнулся и откинулся к спинке стула.

— Может, и так, мистер Гурдже. Мне жаль, что ваше везение не распространилось на жребий следующего тура. Ло Весекиболд Рам — выдающийся игрок, и многие ждут, что он превзойдет самого себя.