Книга Медовый месяц в Париже, страница 29 – Фиона Харпер

— Не сейчас, ладно? Папочка занят.

Девочка продолжала улыбаться, но надежды у нее поубавилось.

— Пожалуйста, папочка.

Ему не хотелось отсылать Молли прочь и притворяться, будто документы на письменном столе для него важнее. Но при мысли о том, что он будет сидеть с дочерью в обнимку на диване, его охватывал ужас. Каждый раз, когда он пытался воссоединиться с Молли, его окутывало то же самое ощущение, и он чувствовал себя беспомощным и бесполезным. Алекс больше не мог так поступать. Он не мог сидеть рядом с дочерью, зная, что должен испытывать чувства, которых не испытывает; понимая, что подводит собственного ребенка.

Она была слишком маленькой для того, чтобы его понимать. Но в конце концов она осознает его равнодушие, и ему очень хотелось ее от него избавить. Для Молли будет лучше, если она станет думать, что папочка занят работой, а не догадается, что отец не знает, как ему ее любить.

— Не сегодня, — сказал он дочери, понимая, что намеренно лжет. — Может, завтра.

С печальным видом кивнув, она вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой. Он поднялся на ноги, чтобы ее закрыть и отгородиться от собственного стыда. Но не успел он подойти к двери, как в кабинет вошла Дженни.

— Она очень ждала вечера, чтобы почитать эту книгу с тобой, — сказала Дженни.

Алекс попятился, присел за письменный стол и, изобразив на лице нечто, напоминающее разочарование, указал на документы, разложенные на столе.

Дженни посмотрела на него так, словно хотела что-то сказать, затем передумала. Она направилась к двери. Алекс облегченно вздохнул. Он не хотел это обсуждать с Дженни. Ему и без разговоров было тошно.

— Ты еще долго будешь работать? — спросила Дженни, с подозрением осматривая письменный стол.

Он кивнул, потом поднялся на ноги, подошел к ней и припал к ее губам в сладком и опьяняющем поцелуе.

— Я скоро закончу, обещаю, — сказал он, в его голосе слышались едва заметные насмешливые нотки.

Несколько недель назад Дженни рассмеялась бы милым хрипловатым смехом и убедила бы его подняться вместе с ней по лестнице прямо сейчас. Но сегодня вечером она лишь кивнула и вышла из кабинета, решительно закрыв за собой дверь.

Алекс снова побрел к столу и присел за него. Опершись локтями о стол, он смял листы блокнота и положил подбородок на стиснутые кулаки. В его душу закралось неприятное подозрение, что дела пойдут намного хуже, чем он предполагал.

Прошло еще почти семь дней, и у Дженни окончательно сдали нервы. Была суббота, и Алекс был в адвокатской конторе — снова! Вместо того чтобы поговорить с Дженни и обсудить их отношения, он решил настолько погрузиться в работу, что сразу же сбегал либо в свой кабинет, либо в контору, как только его жена решала выйти за рамки дежурных вопросов о работе и о том, что он хочет получить на ужин.

Дженни понимала, что должна терпеть. Но после получения результатов анализа ДНК прошел почти месяц, а Алекс оставался все таким же отстраненным и… рассеянным.

Она вяло вытащила из шкафа свой маленький чемодан, бросила его на кровать и стала открывать ящики, чтобы вынуть оттуда одежду и вещи…

Чемодан был заполнен на две трети, когда Дженни услышала позади себя какой-то шум. Она повернулась, прижимая к груди туфлю. Игравшая в своей комнате Молли теперь стояла в дверях ее комнаты с выражением ужаса на лице.

— Ч-что ты… делаешь? — дрожащими губами спросила бледная девочка.

Слезы потекли по ее лицу, а затем она подбежала к Дженни и крепко обхватила ее за колени.

— Не уходи! — всхлипывала она. — Не хочу, чтобы ты ушла.

У Молли практически начиналась истерика. Дженни отбросила туфлю в сторону, крепко прижала к себе девочку и поцеловала в головку.

— Тсс. Не плачь.

Но все было бесполезно. Молли заливалась слезами, не в силах контролировать себя. У Дженни сдавило горло, когда она заговорила:

— Я никуда не ухожу, дорогая. Я обещаю, что останусь здесь с тобой.

Молли глотнула воздух и слегка отстранилась от Дженни, чтобы посмотреть на нее.

— Н-но ты… — она сморщила личико, — складываешь вещи…

Дженни почувствовала душевную боль. Не собственную, а душевную боль Молли. Эта бедная маленькая девочка слишком много страдала за свою недолгую жизнь. У Дженни не хватит духа бросить ее. Пусть Алекс больше в ней не нуждается, но она нужна Молли. Дженни не позволит своих эгоистичным порывам разрушить хрупкую взаимосвязь, которую она наладила с девочкой.

Осторожно отстранившись от Молли, Дженни быстро взяла чемодан, выбросила его содержимое на пол и швырнула чемодан в шкаф. Закончив, она подбежала к Молли. Они с такой силой обнялись, что не устояли на ногах и упали на пол. В конце концов Молли уселась на скрещенные ноги Дженни.

Дженни крепко ее обнимала и гладила по голове. Так поступала ее собственная мать, когда она была маленькой.

Она испытывала такое сильное желание защищать и оберегать свою падчерицу, что испугалась. Она была готова разорвать любого, кто посмеет обидеть Молли.

— Извини, — прошептала она. — Я не хотела тебя напугать. Я просто…

«Пыталась сбежать от собственных проблем».

Она снова поцеловала головку Молли.

Что ж, Дженни остается, но ее жизнь с Алексом станет иной.

Дженни посмотрела на Молли:

— Хочешь, мы устроим пикник?

День выдался теплым и солнечным, будет замечательно посидеть в саду и отдохнуть.

Молли улыбнулась ей.

— У нас будут сандвичи с мармайтом [1] ?

— Вне сомнения.

— В домике на дереве?

Дженни подумала секунду, потом пожала плечами:

— Почему бы нет? Будет весело.

Молли тихо и одобрительно воскликнула и слезла с коленей Дженни.

— Я пойду и скажу Тэдди. — Она побежала из комнаты, но на пороге остановилась и оглянулась. — Тэдди можно сандвичи с мармайтом?

Не успела Дженни ответить, как Молли закрыла рот рукой и проговорила театральным шепотом:

— На самом деле Тэдди не кушает сандвичи. Мне надо ему помочь.

Дженни рассмеялась:

— Тэдди может съесть кусочек.

Молли умчалась сообщать Тэдди хорошие новости.

Дженни не сразу поднялась с пола. Наоборот, она обхватила руками колени и опустила на них подбородок. Она уже пыталась бороться за любовь Алекса, но использовала неверное оружие. Дженни доверяла ребяческим методам борьбы. Все ее попытки оставляли горький привкус на языке. В любом случае она больше не получит исключительно то, чего хочет. Ей следует найти новый способ сохранить свой брак.