Онлайн книга «Обратная сторона успеха»
– Ни то ни другое, – ответил он. – На первом месте – телефонный звонок. Телефонный звонок на этот раз был от Джо Пастернака: – Сидни, «МГМ» только что купила для меня «Джамбо». Мы хотим, чтобы вы написали сценарий. Вы сейчас свободны? Я был свободен. «Джамбо» Билли Роуза впервые прошел на Бродвее в 1935-м. Билли Роуз, один из влиятельных бродвейских продюсеров, был из тех людей, которые все делают с большим размахом. Он купил гигантский театр «Ипподром» на Сорок третьей улице и перестроил его в виде циркового шатра, так что публика смотрела на «арену». В спектакле участвовали Джимми Дюран и Пол Уитмен. Сценарий написали Бен Хект и Чарли Макартур, музыку – Роджерс и Харт, а режиссером был Джордж Эббот. Можно сказать, цвет театрального общества. Элита. Рецензии на спектакль были восторженными, но беда в том, что постановка оказалась слишком дорогой и устроители даже не смогли оправдать расходы, не говоря уж о каких-то прибылях. Шоу закрылось через шесть месяцев. Прошло почти десять лет с тех пор, как я в последний раз был на территории «МГМ». На первый взгляд все казалось прежним. Впрочем, скоро я понял, что ошибался. Зато Джо Пастернак совершенно не изменился. Все тот же веселый, энергичный, брызжущий остроумием человек. – Я уже подписал контракт с Дорис Дэй, Мартой Рей и Джимми Дюраном. Для того чтобы заполучить Дорис, пришлось сделать ее мужа Марти Мелчера сопродюсером. Режиссер – ваш старый друг Чак Уолтерс. А вот это прекрасные новости! Я не видел Чака после работы над «Пасхальным парадом». – А кто будет играть главного героя? Пастернак нерешительно пожал плечами: – Пока еще неизвестно, но есть один актер, играющий в «Камелоте» на Бродвее, который, вероятно, может подойти. – Как его зовут? – Ричард Бартон. Я попрошу вас вылететь вместе с Уолтерсом в Нью-Йорк и взглянуть на него. – С радостью. Впервые за этот день я испытал настоящий шок, придя на обед в столовую и обнаружив, что там работает все та же старшая официантка Полин. Мы поздоровались, и она принялась усаживать меня. – А где столик сценаристов? – спросил я. – Такого больше нет. – Ну, тогда придется завести, – решил я. Она грустно покачала головой: – Мистер Шелдон, боюсь, вам придется пообедать в одиночестве. Вы единственный сценарист на студии. От пятидесяти сценаристов до «вы – единственный сценарист на студии»? Вот до чего изменился Голливуд за последние десять лет! Следующие несколько дней я работал над переделкой «Джамбо» для экрана. В пятницу мы с Чарлзом Уолтерсом вылетели в Нью-Йорк посмотреть Ричарда Бартона в «Камелоте», грандиозной постановке Мосса Харта. Игра Бартона показалась мне блестящей. Руководство студии устроило нам ужин с Бартоном после спектакля. Мы ждали его в «Сарди». Ричард Бартон был неотразим: простой, открытый, общительный, исполненный сердечного валлийского обаяния. Он был умен и начитан. И я был уверен, что впереди его ждет слава. Поскольку у меня еще не было времени написать синопсис, я признался: – На бумаге пока ничего нет, но, если позволите, я хотел бы рассказать, что успел придумать. – Обожаю всякие истории. Валяйте, – улыбнулся Бартон. «Джамбо» была романтической любовной историей, на фоне соперничества между двумя цирками. Услышав, что я собираюсь сделать, Бартон пришел в восторг: – Я просто влюбился в сценарий и давно мечтал сниматься с Дорис Дэй. Позвоните моему агенту и скажите, что я прошу заключить контракт. Мы с Чаком переглянулись. Похоже, герой найден. Все улажено. Наутро мы вернулись в Голливуд. Джо Пастернак велел Бенни Тау подписать контракт с Бартоном. Тау позвонил Хью Френчу, голливудскому агенту Бартона, и назначил встречу. Едва они обменялись приветствиями, Френч сказал: – Ричард мне звонил. Ему очень нравится проект. Он готов приступить к работе. – Прекрасно. Начнем составлять контракт. – На какую сумму? – спросил Хью. – Двести тысяч долларов. Столько он получил за последнюю картину. – Но мы хотим двести пятьдесят, Бенни, – запротестовал агент. Тау, человек прижимистый и привыкший торговаться, вознегодовал: – С чего это мы должны дать ему на пятьдесят тысяч больше? Не такой уж он великий актер! Эта роль – для него великолепная возможность продвинуться! – Бенни, я должен признаться, что у него есть предложение другой студии. Они готовы заплатить двести пятьдесят. – Прекрасно, – упорствовал Тау. – Пусть они и платят. Мы найдем другого актера. Вот так вышло, что вместо «Джамбо» Бартон сыграл Цезаря в «Клеопатре», встретил и влюбился в Элизабет Тейлор. Вместе они создали волнующую новую главу в истории голливудских романов. Но я уверен, что, если бы Тау не поскупился, Ричард Бартон снялся бы в «Джамбо» и женился на Марте Рей. На главную роль мы взяли Стивена Бойда, и к съемкам все было готово. Состав был блестящим. Дорис Дэй идеально подходила для роли Китти Уандер. Стивен Бойд был превосходен, а Марта Рей – просто восторг. Но моим любимцем был Джимми Дюран. Дюран начал как пианист. Он открыл ночной клуб и составил программу с двумя другими исполнителями, Джексоном и Клейтоном. Но когда решил выступать соло, все же продолжал платить бывшим партнерам. Он любил рассказывать истории о прошлом, и я никогда не слышал от него ни одного недоброго слова в чей-то адрес. Мой сценарий был одобрен, съемки начались и продолжались без всяких неприятных случайностей. После выпуска «Джамбо» был номинирован на премию Гильдии сценаристов в номинации «Лучший американский мюзикл года». Мне позвонил мой агент Сэм Вайсборд: – Сидни, мы только сейчас продали Пэтти Дьюк Эй-би-си. Я знал это имя. В двенадцать лет Пэтти Дьюк получила роль Хеллен Келлер в «Сотворившей чудо», взяла Бродвей штурмом. И получила за роль Оскара. – Время у нас уже выделено, – продолжал Сэм. – По средам в восемь вечера. Назовем программу «Шоу Пэтти Дьюк». Но у нас проблема. – Не понимаю. В чем проблема, если все улажено? – Никакого шоу у нас нет. Значит, они купили только имя! – Мы хотим, чтобы шоу создал ты. – Прости, Сэмми, но я отказываюсь. В начале шестидесятых люди, работавшие в кино, смотрели сверху вниз на тех, кто трудился на телевидении. Когда телевидение было в самом зародыше, руководители обратились к главам студий: – У нас прекрасная форма распространения, но мы не умеем создавать развлекательные программы. Почему бы нам не стать партнерами? |