Книга Свирепая справедливость, страница 2 – Уилбур Смит

- Ноль семь ноль, вам разрешается старт с взлетной полосы один.

- Прошу записать изменения в полетном плане к Найроби. Наш код для автоматического контроля будет 401. Все пассажирские места заняты.

- Принято, "Спидберд", изменение записано.

Огромный самолет продолжал подъем, в салоне первого класса горели надписи "Пристегнуть ремни" и "Не курить". Блондинка и ее спутник сидели рядом в просторных креслах 1а и 1б, сразу перед переборкой, отделяющей салон первого класса от рубки и кухни. Места, которые занимала молодая пара, были заказаны за несколько месяцев.

Блондинка кивнула спутнику, и тот наклонился вперед, заслоняя ее от пассажиров через проход, а она открыла сумку, достала один кокос и положила его себе на колени.

Кокос был аккуратно распилен по естественной перемычке, молоко и белая ткань фрукта убраны, и две части ореха снова так же тщательно склеили. Место соединения можно было разглядеть только при внимательном осмотре.

Девушка вставила в соединение маленький металлический инструмент и резко повернула, с негромким щелчком половинки разошлись, как пасхальное яйцо.

В половинках, выложенных полосками пластиковой пены, оказались два гладких серых яйцеобразных предмета, каждый размером с бейзбольный мяч.

Это были гранаты восточногерманского производства с маркировкой МК 1У (С), принятой в армиях Варшавского блока. Верхний слой каждой гранаты пластмассовая броня того типа, что используется в противопехотных минах, чтобы их нельзя было обнаружить электронными металлоискателями. Желтая полоска вокруг каждой гранаты указывала, что граната не осколочная, а предназначена для создания сильной взрывной волны.

Блондинка взяла гранату в левую руку, отстегнула ремень и встала. Остальные пассажиры не проявили никакого интереса к тому, что она прошла за занавес входа в рубку. Но техник и две стюардессы, тоже пристегнувшиеся ремнями, пристально взглянули на нее.

- Простите, мадам, но я попрошу вас вернуться на место и не вставать, пока капитан не погасит надпись.

Блондинка подняла левую руку и показали им блестящее серое яйцо.

- Это специальная граната, предназначенная для уничтожения экипажа танка, - негромко сказала она. - Она разнесет фюзеляж этого самолета, как бумажный мешок, или убьет взрывной волной всех в радиусе пятидесяти ярдов.

Блондинка следила за их лицами и увидела, как на них злым цветком расцвел страх.

- Она настроена на взрыв через три секунды после того, как я отниму руку. - Девушка снова смолкла, ее глаза возбужденно блестели, дышала она быстро и неглубоко.

- Вы, - она выбрала техника, - отведете меня в рубку, остальные оставайтесь на местах. Ничего не делайте, ничего не говорите.

Когда она вошла в небольшую рубку, с трудом вмещавшую экипаж и огромное количество приборов и электронного оборудования, трое мужчин с легким удивлением оглянулись - и она подняла руку и показала ее содержимое.

Они поняли мгновенно.

- Я принимаю на себя командование самолетом, - сказала она, потом добавила, обращаясь к бортинженеру: - Выключите все оборудование связи.

Бортинженер быстро оглянулся на капитана и, когда тот коротко кивнул, начал послушно отключать радио: установку сверхвысоких частот, высоких частот, ультравысоких частот...

- Связь со спутником тоже, - приказала девушка. Он взглянул на нее, удивленный ее познаниями.

- И не трогайте кнопку. - Он замигал. Никто, вообще никто за пределами компании не должен знать об этом специальном реле: если нажать на кнопку у его колена, немедленно сообщение будет получено в "Хитроу", объявлено чрезвычайное положение, и оттуда смогут прослушивать все, что делается в рубке. Инженер убрал руку.

- Уберите предохранитель контура реле. - Она правильно указала на ящик над головой инженера, тот снова взглянул на капитана, но голос ее ударил, как жало скорпиона:

- Делайте, что я говорю.

Он осторожно извлек предохранитель, и девушка заметно расслабилась.

- Прочтите разрешение на полет, - приказала она.

- Нам разрешен курс на Найроби по радару и безостановочный подъем на крейсерскую высоту в тридцать девять тысяч футов.

- Когда следующий сигнал "Все в норме"?

Сигнал "Все в норме" - обычная связь с аэропортом Найроби, показывающая, что полет проходит по плану.

- Через одиннадцать минут тридцать пять секунд. - Бортинженер молодой темноволосый человек, приятной внешности, с крутым лбом, бледной кожей и быстрыми четкими движениями, выработанными специальными тренировками.

Девушка повернулась к командиру "Боинга", их взгляды встретились, эти двое изучали друг друга. У капитана волосы почти седые, коротко остриженные и плотно прилегают к большому круглому черепу. У него толстая шея, мясистое румяное лицо фермера или мясника, но глаза холодные, а манеры спокойные и неизменные. С этим человеком нужно считаться, и девушка сразу это поняла.

- Я хочу, чтобы вы поняли: я решительно настроена на эту операцию, сказала она, - и с радостью принесу свою жизнь в жертву. - Она бесстрашно смотрела в глаза капитану и видела, как в них появляется уважение. Хорошо, все, как она рассчитала.

- Верю, - сказал капитан и кивнул.

- У вас долг по отношению к четыремста семнадцати людям на борту самолета, - продолжала она. Он ничего не ответил. - Они в безопасности, пока вы будете точно выполнять мои приказы. Обещаю вам.

- Хорошо.

- Вот наше новое назначение. - Она протянула ему маленькую белую карточку с машинописью. - Мне нужен новый курс, с учером метеопрогноза, и расчетное время прибытия. Вы ляжете на новый курс сразу вслед за очередным сигналом "Все в норме" через... - она взглянула на бортинженера.

- Девять минут тридцать восемь секунд, - быстро ответил тот.

- ...и я хочу, чтобы поворот на новый курс был очень мягким, уравновешенным. Мы ведь не хотим, чтобы пассажиры пролили свое шампанское, верно?

За те несколько секунд, что девушка пробыла в рубке, у нее установился странный контакт с капитаном: взаимное неохотное уважение вместе с открытой враждебностью и сексуальной привлекательностью. Девушка сознательно оделась так, чтобы не скрывать тела, и от возбуждения соски ее затвердели и потемнели, они красноречиво торчали под тонкой тканью платья, рубку заполнил мускусный женский запах, усиленный ее возбуждением.

Несколько минут все молчали, затем бортинженер нарушил молчание.

- Тридцать секунд до сигнала "Все в норме".

- Хорошо, включи высокую частоту и передай сигнал.

- Аэропорт Найроби, говорит "Спидберд ноль семь ноль".

- Слушаем вас, "Спидберд ноль семь ноль".

- Все в норме, - сказал инженер в микрофон.