Онлайн книга «Слуга праха»
Я постепенно растворялся в воздухе. Желая напугать старика еще больше, я протянул к нему исчезающие руки. Мне хотелось причинить ему боль и в то же время противостоять заклинаниям и молитвам, которые он по-прежнему неустанно твердил. Однако у меня не было времени на бессмысленные игры. Я даже не знал, достаточно ли у меня сил, чтобы исполнить задуманное. Просочившись сквозь стену, я взмыл в воздух и, лавируя между проводами, поднялся над крышами домов в ночную прохладу. «Грегори! — громко и уверенно позвал я и повторил: — Грегори!» И в тот же миг далеко внизу, в густом потоке автомобилей, я увидел машину в окружении нескольких других с многочисленной охраной. Длинный блестящий лимузин ехал не спеша, как и соседние машины. Вместе они походили на стаю птиц, летящих в безветренном небе. «Спускайся, — велел я себе. — Окажись как можно ближе к нему, но так, чтобы он тебя не заметил». Ни один повелитель не дал бы мне более жесткого задания, указывая на очередную жертву, которую мне предстояло ограбить, убить или перенести куда-либо. «Действуй, Азриэль, — повторил я. — Повинуйся». И вот я мягко опустился в теплую машину — царство темного синтетического бархата, отделенное от мира тонированными стеклами, благодаря которым все вокруг казалось иллюзорным и окутанным туманом. Я уселся напротив Грегори, прислонился к кожаной спинке сиденья, отделявшего нас от водителя, и, сложив на груди руки, принялся разглядывать своего визави. Он горбился, прижимая к груди шкатулку. Бесполезные уже ржавые цепи были сорваны и валялись на коврике под ногами. Я едва не разрыдался от счастья. Ведь я так боялся, что у меня не получится. И теперь, когда вся моя воля сконцентрировалась на одном-единственном усилии, я еле дышал и едва ли сознавал, что достиг цели. Так мы и ехали: бесплотный призрак и человек, за которым он следил. Человек то крепче сжимал в руках шкатулку, то доставал из кармана бумаги, просматривал их и убирал обратно, а потом снова поудобнее устраивал на коленях свое сокровище и гладил его обеими руками, как будто золотое покрытие возбуждало его, как когда-то древние народы. Как восхищало меня самого. Золото… От воспоминаний меня бросило в жар. «Держись. Будь сильным, — приказал я себе и продолжил: — Летите ко мне, частицы земли и моря, живых и мертвых, всего, что создано Творцом, и сделайте меня прозрачным, как воздух, едва различимым, но необыкновенно сильным». Я вновь почувствовал, что у меня есть руки, а взглянув вниз, увидел очертания собственных ног. Я повелел облачить меня в такую же одежду, как у Грегори. Я явственно ощущал обивку сиденья и жаждал коснуться ее, полностью в нее обернуться. Я видел сияющие пуговицы и собственные ногти и даже поднес прозрачную руку к лицу, дабы убедиться, что оно выбрито так же гладко, как у Грегори. Однако волосы я пожелал иметь свои, длинные и густые, как у Самсона, и вскоре уже накручивал на пальцы чудесные локоны. О, как мне хотелось покончить со всем этим, но время еще не пришло. Мне следовало определить момент появления Азриэля. Именно мне. Ибо я был повелителем. Неожиданно Грегори поставил шкатулку на пол и опустился перед ней на колени. Опершись о сиденье, чтобы не раскачиваться в такт движению машины, он принялся открывать шкатулку. Его рука оказалась в опасной близости от меня. Он откинул крышку, и она, высохшая и хрупкая, отлетела в сторону. И тогда там, внутри, я увидел обрывки ткани, а на них… лежали кости… Мое потрясение не передать словами. В меня будто влили свежую кровь. Сердце едва не забилось, но я не допустил этого. Рано. Я смотрел на собственные останки, на позолоченные кости, скрепленные проволокой и уложенные в позу младенца в материнской утробе. Внутри них был заключен мой дух. Я едва не рассыпался, едва не утратил обретенный облик. Почему? От боли. Я вновь увидел перед собой давно знакомую комнату, ощутил жар кипящего котла… «Нет! — мысленно воскликнул я. — Не возвращайся в прошлое! Не позволяй воспоминаниям сделать тебя слабым! Взгляни на человека, который стоит на коленях и едва ли не боготворит твои останки. Ты должен сохранить тело сильным и крепким, чтобы ангелы сгорали от зависти. Ты должен стать таким, каким видел себя в зеркале в счастливейшие минуты своей жизни». Грегори услышал шепот и на мгновение замер. Однако он не мог разглядеть что-либо в темноте. Да и что значили для него в тот миг любые звуки? Машина неслась вперед. Город жил своей жизнью. Грегори неотрывно смотрел на шкатулку. «Господи Боже!» — шепотом воскликнул он, а потом сел на пятки, чтобы не упасть, и протянул руку к моему черепу. Я ощутил его прикосновение как легкое поглаживание по волосам. «Господи Боже! — повторил Грегори и обратился к моим останкам: — Служитель праха, теперь у тебя новый повелитель. Это я, Грегори Белкин, и все мои последователи. Это я, Грегори Белкин, и мой Храм божественного разума. Я призываю тебя. Явись передо мной, дух! Явись!» «Не уверен, что это удачное решение, — откликнулся я. — И тем не менее я здесь». Увидев меня сидящим перед собой, Грегори громко вскрикнул и, отпрянув от шкатулки, вжался спиной в дверцу машины. Я наклонился, осторожно вернул на место крышку шкатулки и погладил ее кончиками пальцев, потом выпрямился и со вздохом сложил руки на груди. А он тем временем застыл на полу машины, согнув колени и прислонившись спиной к сиденью. Как все без исключения смертные в подобной ситуации, он смотрел на меня с восторгом. Страха в его глазах не было. «Служитель праха!» — наконец выдохнул он и улыбнулся, сверкнув зубами. «Да, Грегори, — по-английски ответил я, чувствуя, как во рту шевелится язык. — Как видишь, я здесь». Я внимательно посмотрел на Грегори и отметил, что моя одежда лучше, по крайней мере мягкое шелковистое пальто с яшмовыми пуговицами. Тяжелые густые локоны рассыпались у меня по плечам. А главное, я был спокоен и собран, в то время как он находился в полнейшем замешательстве. Наконец, ухватившись за ручку двери, он медленно подтянулся и опустился на бархатное сиденье, попеременно глядя то на меня, то на шкатулку. Я отвернулся, чтобы посмотреть на свое отражение в тонированных стеклах, ибо не был уверен, что увижу его. За окнами царила волшебная тьма, разрываемая яркими огнями уличных фонарей. Словно во сне проплывали городские небоскребы. И все-таки я увидел Азриэля, чисто выбритого и аккуратно причесанного. Брови над темными глазами чуть приподнялись, как всегда, когда он улыбался. Я повернулся обратно к Грегори, подарив ему эту улыбку. Сердце мое билось, и язык во рту свободно шевелился. Откинувшись на сиденье, я оценил его удобство и ощутил легкую вибрацию работающего мотора. |