Книга Заложник, страница 88 – Роберт Крайс

В мотеле наступила тишина.

Темный ветер, пронизывающий насквозь Бристо-Камино, ветер, неподвластный Тэлли, ветер его боли и потерь, стих. Остались только Джейн, Аманда и Тэлли.

— Джейн!

Тэлли выскочил из мотеля и побежал к жене. Он с отчаянной силой прижал ее к себе, а другой рукой обнял дочь. По его лицу бежали слезы. Он прижимал их к груди и знал, что больше никогда от себя не отпустит. Однажды он уже потерял свою семью и едва не утратил ее навсегда, но теперь постарается всегда быть рядом с ними.

Все закончилось.

Суббота, 4 часа 36 минут

Палм-Спрингс

Сонни Бенца

После разговора с Гленом Хауэллом Сонни Бенца больше не спал. Он принял двадцать миллиграммов аддералла и добавил кокаина. Теперь ему оставалось только ждать.

Когда зазвонил телефон, он едва не подпрыгнул на месте.

Таззи посмотрел на него и спросил, не хочет ли Сонни, чтобы он взял трубку. Бенца кивнул.

Таззи взял трубку, послушал и сказал:

— Это из аэропорта. Они хотят знать, куда мы полетим. Им нужно представить план полета.

— Скажи, что мы направляемся в Рио. В воздухе решим, что делать.

Когда Таззи повесил трубку, Сальветти сказал:

— Они все равно должны знать, куда мы полетим. Самолетов много, и им необходимо контролировать ситуацию.

— Не беспокойся, Салли. Мы обо всем позаботимся.

— Я просто так сказал.

— Ни о чем не беспокойся.

Когда телефон зазвонил вновь, Таззи сразу взял трубку. По выражению лица Таззи Бенца понял, что это тот звонок, которого они ждут.

— Дерьмо, — пробормотал Сальветти.

— Кен Сеймур, — сказал Таззи. — Кен, Сонни и Чарли здесь. Что там у вас происходит?

— Полное дерьмо. Все в дерьме. Я все еще здесь, но…

Страх в голосе Сеймура вывел Бенцу из себя, и он закричал:

— Мне плевать, где ты. Нам удалось заполучить эти богом проклятые диски?

— Нет! Диски у них. Глен Хауэлл и двое наших парней мертвы. Они взяли Манелли и Руиса, и я не знаю, кого еще. Здесь творится такое! Но я не знаю, что произошло.

— Кто убил Хауэлла? Тэлли?

— Не знаю! Да, я думаю, Тэлли. Ничего не понимаю. Господи, здесь ходят такие слухи.

Сонни Бенца закрыл глаза. Вот как это бывает. Все кончено. Трое жалких кретинов врываются в дом, и все, что он строил целую жизнь, идет прахом.

— Ты уверен, что диски у них? — спросил Таззи.

— Тэлли отдал диски людям шерифа. В этом я уверен. А что произошло потом, мне неизвестно. Глен застрял в мотеле, там была страшная перестрелка, а теперь понаехало ФБР, настоящее ФБР. Что мне делать?

Бенца покачал головой; теперь ни Кен Сеймур, ни кто-то другой ничего не могли сделать.

— Исчезни, — посоветовал Таззи. — Все, кто не попал под арест, должны делать ноги. Твоя работа закончена.

Кен Сеймур сразу бросил трубку. Бенца молча встал и подошел к огромному окну, выходящему на Палм-Спрингс. Ему будет не хватать этого вида. Сальветти встал рядом.

— Что нам делать, босс?

— Сколько у нас времени до появления федералов?

Он имел вполне определенное мнение по этому поводу, но хотел услышать, что думают остальные.

Сальветти и Таззи пожали плечами.

— Тэлли расскажет им, что на дисках, а потом они начнут допрашивать Смита, — сказал Таззи. — Но я не знаю, будет он с ними сотрудничать или нет.

— Он заговорит.

— Тогда они постараются тебя задержать, чтобы добраться до наших счетов — только в этом случае у них появится возможность получить ордер на арест в связи с убийствами и похищениями в Бристо. Пожалуй, они получат ордер по телефону и войдут в контакт с полицией штата… я бы сказал, что у нас есть два часа.

— Два часа…

— Да, не думаю, что они появятся раньше.

Бенца вздохнул.

— Ладно, парни, я хочу подняться в воздух через час.

— Все будет сделано, Сонни.

— Ты свяжешься с Нью-Йорком? — спросил Сальветти.

Бенца не собирался ничего сообщать в Нью-Йорк. Он боялся реакции Нью-Йорка больше, чем ФБР.

— Имел я их! Возвращайтесь к своим семьям. Вам не стоит тратить время на сборы, все, что потребуется, купите на новом месте. Встречаемся в аэропорту — и постарайтесь не терять времени. Вы должны там быть не позже чем через сорок пять минут.

Некоторое время все трое молчали. Они оказались в глубоком дерьме, и все это прекрасно понимали. Бенца пожал Сальветти и Таззи руки. Они были добрыми друзьями. Сонни Бенца любил обоих.

— Мы неплохо работали вместе, парни.

Чарли Сальветти заплакал, отвернулся и быстро вышел из кабинета.

Таззи смотрел на дверь до тех пор, пока Сальветти не закрыл ее за собой, затем вновь протянул руку. Бенца сжал его ладонь.

— Ничего у нас не выйдет, Сонни. Вот увидишь. Нам нужно рассказать Нью-Йорку, что случилось, и тогда все будет в порядке.

Бенца знал, что это чепуха, но оценил попытку Таззи подбодрить его. Он даже нашел в себе силы улыбнуться.

— Филли, мы будем оглядываться через плечо до конца нашей жизни. Плевать. Таковы правила игры.

Таззи устало улыбнулся.

— Да, наверное. Встретимся в аэропорту.

— Конечно.

Таззи торопливо вышел.

Сонни Бенца снова подошел к окну. Он наслаждался игрой света в пустыне, мерцающим, точно утраченные мечты, и вспомнил, как горд был его отец, как хвастался его старик: «Только в Америке, Сонни, только в Америке; совсем рядом с домом Фрэнсиса Альберта!»

Фрэнк Синатра был мертв уже много лет.

Бенца пошел будить жену.

Суббота, 7 часов 49 минут, восточноевропейское время

Нью-Йорк

Вик Кастеллано

Вик Кастеллано сидел на террасе, выходящей на Верхний Уэст-Сайд. [10] Утро выдалось прекрасное, ясное и теплое, хотя еще до полудня начнется отвратительная жара. Он по-прежнему был в белом махровом халате с надписью на спине «Отвалите от меня». Он так любил этот халат, что собирался носить до тех пор, пока тот не расползется. Вик поставил на столик чашку с кофе.

— Судя по выражению твоего лица, дела идут неважно.