Книга Нарцисс в цепях, страница 138 – Лорел Гамильтон

— Я Дженет Тэлбот. Очень любезно с вашей стороны принять нас вот так, без предупреждения.

— Я сюда пришла не ради светской болтовни.

Это заявила женщина, стоявшая у дальней стены комнаты, возле окна. Она выглядывала сквозь закрытые шторы, обхватив руками локти, и нервное напряжение гудело в натянутой как струна спине, когда она повернулась лицом к комнате. Я поняла, откуда у Этана и Оливии темная кожа и экзотический вид. Нилиша Мак-Нейр была почти моего роста, но еще более изящного сложения, и потому казалась меньше. Мужчина мог бы при виде ее вспомнить слова «птичка» или «котенок», пока не заглянул бы в глаза. После этого стало бы кое-что понятно: упаковка не соответствует содержанию. Эта тетка стояла на гусеницах и перла туда, куда считала нужным.

Мужчина стоял рядом с ней, но не слишком близко. Он был так же высок, светловолос и бледен, как она была мала, темноволоса и смугла. Плечи у него были широкие, талия узкая, руки такие, что в одну ладонь вошла бы ее голова целиком, но он ее явно боялся. Да, здесь присутствовало почтение телохранителя, но и настоящий страх тоже.

Мерль небрежно прислонился возле высокого блондина. Где был Калеб, я не знала и не интересовалась.

— Я — Кадра, а Кашьяпа, который погиб, — мой муж. — Нилиша Мак-Нейр вдруг вдохнула прерывисто, но тут же взяла себя в руки. — Был моим мужем.

— Отец не погиб, — сказала Оливия. — И я не дам тебе довести его до гибели, бросив это дело.

Ее брат Этан тронул ее за руку, будто пытаясь успокоить или прося заткнуться. Она не обратила внимания.

Но дело было сделано — ссора вспыхнула.

— Как ты смеешь? Как ты смеешь говорить мне в лицо, что я веду к его гибели? Я просто смотрю правде в глаза.

Оливия встала, стряхнув руку брата.

— Ты просто не можешь вынести, что он был с другой женщиной, когда это случилось.

Начиная с этого места, ссора покатилась лавиной. Очевидно, Генри Мак-Нейр, патриарх клана, уходил от своей любовницы и коллеги кобры-оборотня, когда его похитили. Никаких тел не было найдено, но крови оказалось много, были признаки борьбы, перевернутый автомобиль, вырванное с корнем дерево приличных размеров. Когда оборотни начинают драку, они дерутся всерьез.

Из этой ссоры я на самом деле узнала многое, но когда две женщины стали друг на друга вопить с расстояния меньше фута, причем не все время по-английски, я решила, что с меня хватит.

И посмотрела на Донована. Он их привел ко мне в дом, в конце-то концов? Он пожал плечами. Видно, он тоже не знал, что делать.

Я подумала, не облить ли их водой из ведра, но решила, что эффективнее будет просто выйти. Я сделала всем остальным жест покинуть кухню, и они потянулись к выходу. И только когда последние уже выходили, крик начал затихать.

— Куда вы все собрались? — вопросила Нилиша.

Ей ответила за всех Дженет Тэлбот:

— Куда-нибудь, где потише.

Лиц женщин я не видела, но почти нюхом чуяла повисшее в воздухе смущение. Не оборотневые способности, просто догадалась.

— Ради Бога, — сказала Оливия, — пожалуйста, простите. Я приношу вам свои извинения. Пожалуйста, вернитесь.

Все начали постепенно возвращаться. Нилиша села, блондин телохранитель занял место у нее за спиной.

— Мы все очень волнуемся из-за моего мужа.

— Волнуемся о нем, мама? — переспросила Оливия.

Женщина улыбнулась и кивнула:

— Да, волнуемся.

— Он жив, — сказала девушка.

— Если ты можешь надеяться, то и я могу.

Они улыбнулись друг другу, как светлые зеркала — так похожие в этот момент. Этан тоже успокоился, но он улыбаться не стал.

— Хорошо. Кто еще пропал, кроме Генри Мак-Нейра?

— Наша Урса, — сказал Бун. — Я не сообразил принести фотографию.

— Урса. Медведица, ваша царица? — спросила я.

Он кивнул массивной бородатой головой, и я удивилась, как могла не догадаться.

— Она вышла в магазин за какими-то мелочами и не вернулась. И признаков борьбы не было — исчезла, и все.

Я перевела взгляд на зеленые глаза Джила:

— А кто пропал у вас?

Он покачал головой:

— Никто. Я просто боюсь.

Я посмотрела на Кристину:

— А у тебя?

— Я представляю тех оборотней, которые существуют по одиночке. Тех, кто выбрал Сент-Луис потому, что здесь нет таких, как мы. Я — единственный тигр-оборотень в городе, так что я никого не потеряла, но у нас пропал наш оборотень-лев.

— Я думаю, это не лев по имени Марко?

Кристина покачала головой:

— Нет, его зовут Джозеф. А что?

Ответил Донован:

— Того льва звали Марко.

— А! — сказала Сильвия.

— И, — добавил Донован, — Джозеф не умеет принимать форму, так похожую на человеческую. Никто, кого я знаю, не может принять такую форму и не перекинуться.

Кристина продолжила с того места, на котором я ее прервала. Когда речь идет о деле, ее ничем не собьешь.

— Подруга Джозефа беременна. Амбер была бы здесь, но она на строгом постельном режиме до родов.

— До выкидыша, ты хочешь сказать, — вставила Черри.

Я обернулась к ней:

— Ты говоришь так, будто у нее они уже бывали?

— Это третья попытка, — ответила Черри.

— Грустно это слышать. Потеря ее... друга вряд ли способствует снижению стресса.

— Это еще слабо сказано, — сказала Кристина.

— Дура она, что продолжает пытаться, — заявила Черри. — Нам не доносить ребенка до родов, и ничего тут не поделаешь.

Я посмотрела на нее:

— Еще раз, пожалуйста. И помедленнее.

— Перемена — процесс слишком бурный, и она влечет выкидыш. — Черри это сказала по-деловому, без эмоций. Потом на моих глазах до нее дошло, и она прошептала: — Анита, я... прости. Не так тебе надо было об этом узнать. Извини.

Я пожала плечами, потом покачала головой:

— Но у Мак-Нейров двое детей, вот они передо мной. У Дженет сын.

— Мой вид оборотничества наследуется, — сказала Дженет. — Он не связан с луной. Я избегала перемены, пока не родился Энди.

Я поглядела на Нилишу.

— А я — кобра. Я могу выносить ребенка либо как млекопитающее, либо как змея.

— Вы откладывали яйца?