Книга Анубис, страница 72 – Вольфганг Хольбайн

— Я… я ничего не понимаю… — начал Могенс.

— Разумеется, нет, — оборвал его Грейвс. — Да и как бы мог? Еще один промах, Могенс. Может быть, это то, что я больше всего ненавижу в тебе: ты заставляешь меня признавать собственные человеческие слабости.

— Джонатан, ты рехнулся? Мисс Пройслер там под землей с Томом, а ты…

— Мисс Пройслер в безопасности, — снова перебил его Грейвс.

Могенс часто заморгал.

— Мисс Пройслер там с Томом, — напомнил ему Грейвс. — А поэтому в большей безопасности, чем если бы она была здесь с нами.

Заметив замешательство Могенса, Грейвс грустно улыбнулся.

— Ты что, не слышал, что я тебе рассказывал о Томе? — обалдел Могенс.

— Каждое слово, — усмехнулся Грейвс. — Но, видно, придется мне рассказать тебе кое-что о Томе. Да, Могенс, ты прав, он видел ту тварь на кладбище. Ты ее не придумал.

Могенс молчал. Сообщение Грейвса словно обухом ударило его по голове. Он попытался разобраться в нем, но мысли разбегались, возможно, потому, что он начал подозревать, что за этим мнимым признанием стоит куда больше пугающих тайн. И Могенс не был уверен, хочет ли он их знать.

— Идем, Могенс, поехали дальше.

Грейвс бросил сигарету на землю и тщательно затоптал ее, а потом повернулся, решительным шагом обошел автомобиль и снова сел за руль. «Бьюик» тронулся, едва лишь Могенс сел рядом и еще не закрыл дверцу. Однако теперь они ехали не так быстро, как прежде.

Взгляд Могенса невольно прилип и не мог оторваться от пролома в кладбищенской стене. Сердце забилось чаще, и он поймал себя на том, что крепко сжал руки, чтобы унять дрожь. В отличие от первых двух раз, когда он видел кладбище, сейчас территория за стеной лежала в лучах солнца, и там не было ничего, чего бы стоило страшиться. Но так же, наверное, думал и Мерсер, когда подъезжал к этому месту, а минуту спустя он и двое других были мертвы.

Грейвс заговорил снова, только когда они миновали это место и оставили позади еще приличный кусок.

— Ты не должен сердиться на Тома, Могенс. Он не хотел тебе врать. Мне пришлось как следует надавить на него, чтобы он наплел тебе все эти небылицы.

— Звучало очень убедительно, — ответил Могенс и сам испугался, как дрогнул его голос.

— Ты нравишься парню, он не хотел тебя обманывать.

— Куда… т-ты клонишь, Джонатан? — заикаясь, спросил Могенс. — Ты хочешь сказать, что Том… Ты уверен?

— Я приехал сюда не ради храма, а ради него. — Грейвс, не отрывая взгляда от дороги, мотнул головой в сторону кладбища. — То, что мы нашли храм, было скорее случайностью.

— А Том…

— О, что касается Тома, он говорил о себе правду, — поспешно заверил Грейвс. — Он действительно родом из этих мест. И правда то, что ход к храму он нашел случайно. А последние пять лет, — добавил он, помолчав, — Том почти всегда сопровождает меня во всех поездках. Многим из того, что я выискал, я обязан Тому. И без него меня давно бы не было в живых, Могенс, но совершенно точно не здесь.

— Пять лет? — изумился Могенс. — Но тогда ему было…

— Двенадцать, — кивнул Грейвс. — Ему было двенадцать или, может, тринадцать, кто там может знать точно? Но он был очень смышленый парень, это я заметил сразу. В ту же ночь, когда я поймал его на том, что он обшаривал мою палатку, — добавил он с хитроватой ухмылкой.

— Он что?..

Улыбка Грейвса стала шире.

— Он пытался обокрасть меня, — подтвердил он и поднял руку. — Однако не суди поспешно, Могенс. Мы здесь не в Сан-Франциско и не в Гарварде. И уж тем более не в твоем обожаемом Томпсоне. Здесь дикий край, Могенс, хоть до Сан-Франциско и рукой подать. Здесь твердая земля и жесткие люди. Если ты думаешь, что они знают слово «милосердие», то ты еще больший дурак-романтик, чем я подозревал. — Он покачал головой, хотя Могенс и словом не возразил ему в ответ. — Какие здесь шансы на будущее у сироты, не умеющего ни читать, ни писать, у которого никого нет и о ком некому позаботиться? Он может стать вором — а может попробовать сделаться президентом Соединенных Штатов. Том решил стать вором.

Грейвс рассмеялся, как будто это была самая удачная из всех шуток, но Могенс оставался серьезен.

— Он мне рассказывал, что у него были приемные родители, — сказал он.

— Были, — подтвердил Грейвс. — Они погибли. Их убила бестия.

В конце асфальтированной дороги Грейвс отпустил педаль газа, и «бьюик» чуть ли не бережно раздвинул стену из ветвей и листьев. Могенсу почему-то пришло в голову, что он не хотел поцарапать лак на своем дорогом автомобиле.

— Как и многих других, — закончил Грейвс.

— Боюсь, я не понимаю тебя, Джонатан.

Это не вполне соответствовало истине. Он давно подозревал о том, что Грейвс сейчас старался ему объяснить, но что-то в нем упрямо сопротивлялось тому, чтобы узнать правду.

Грейвс снова прибавил газу и ответил только, когда они пересекли площадку и подъехали к его дому.

— Ты думал, что я тебя предал, Могенс, — он жестом, резким, но, в то же время и каким-то примирительным, остановил возражения Могенса. — Не пытайся мне лгать. Я видел, как ты на меня смотришь. Ты чувствовал себя брошенным в самый трудный момент. Я был твоим другом, а когда потребовалась моя помощь, отрекся от тебя. Ты должен меня ненавидеть. Я бы на твоем месте ненавидел.

Он умолк, ставя машину и берясь за ручку дверцы, на самом же деле в ожидании определенной реакции. Но Могенс упорно молчал. То, что рассказывал Грейвс, пугало и смущало одновременно, но, что бы он ни говорил, как бы ни откровенничал, Могенс не собирался его прощать. Не мог и не хотел.

— Возможно, я тогда струсил, но потом на свой лад принес покаяние, — продолжил Грейвс, когда Могенс тоже вышел из машины, но упрямо не разжимал губ. Его голос звучал резче и пронзительнее. Очевидно, молчание Могенса он истолковал таким образом, что видел необходимость защищаться. Могенсу это было на руку.

— В то время когда ты убивался от жалости к самому себе, я пытался разгадать загадку! Я искал их, Могенс, и я их нашел! — Внезапно он яростно махнул в сторону кладбища, его голос взвился: — Они не только здесь, Могенс. Они повсюду! Не только тут и в Гарварде, не только в Штатах, а по всему миру. Везде, где покоятся мертвые — там они! Они питаются мертвечиной, Могенс. Наши кладбища для них кормушка! Я пока не знаю точно, что они такое и откуда они появились, но я знаю, что они существуют с тех пор, как появилось человечество. Они стервятники, существующие за наш счет, Могенс!

— Ты сумасшедший, — сказал Могенс, но даже для него самого это прозвучало неискренне.

Грейвс словно не слышал его:

— Люди знают о них. Они всегда знали. Они живут в легендах, Могенс. Оборотни. Вампиры, вурдалаки, упыри. — Он яростно мотнул головой. — И ты всегда это знал. Только не хотел знать. Ты отрицаешь это знание, потому что тебе невыносима сама мысль об этом.