Онлайн книга «Кто стучится в дверь»
|
Наконец, она захлопнула блокнот, выключила диктофон. Помощник встал. Встала и Анюта. – Кстати, Евгений Владимирович… Я ведь встречалась с вашей женой. Раза два, по-моему. Знакомство поверхностное, но она мне очень понравилась. Примите мои соболезнования… – Встречались? – почти равнодушно спросил он. – Где? – В Клязьме… У одного художника, иконописца. – Вот как… – немного растерянно он посмотрел на помощника. Тот пожал плечами. – Давно? – В прошлом году еще. В ноябре, наверное. А потом в декабре. – Вот как… – снова повторил Александров. – Я и не знал, что у нее были знакомые иконописцы. «Зря пришла! – поняла она. – Он не знал об этом знакомстве. Ничего я здесь не выясню. Надо искать в Клязьме. Или в Валентиновке». – Иконописец! Надо же… – депутат покачал головой. – Это был очень хороший человек. Он расписывал церкви. – Сейчас не расписывает? – Расписывает, – исправилась она. – Я неправильно выразилась. Это очень хороший человек. Она вам про него не рассказывала? По-моему, ваша жена даже что-то у него взяла… Может, я ошибаюсь… Или не так поняла… – Взяла? Что взяла? «И тут прокол… Хотя если его мадам притащила домой три миллиона долларов, дурак он будет, если признается. Но все-таки намекнуть надо… Это как они могут выглядеть, эти деньги? Сколько места занимают? Чемодан? Два чемодана?» – Так что она взяла? Вы не объяснили… – ей показалось, что глаза депутата стали тревожными. – Икону, – сказала она и тут же похвалила себя за сообразительность. – Икону… Думаю, вы ошибаетесь. Новые иконы у нас в последнее время не появлялись, – он нахмурился. – Знаете… Теперь, когда все произошло, я корю себя, что мало уделял ей внимания, мало интересовался ее делами, ее жизнью… Я все время на работе, у меня карьера, люди вокруг какие-то. То, что вы сейчас рассказали, еще один повод для размышлений. Грустных размышлений… Я не знал, что она ездила в Клязьму, общалась с иконописцем. Что-то ее, наверное, беспокоило? – Простите, – тихо сказала Анюта. – Да нет, что вы! Наоборот, спасибо… Вы сказали «икона». Может, и правда? «Огорчен или встревожен? – подумала Анюта. – Спросить про браслет, что ли? Но под каким соусом?» – Надо посмотреть в доме, – сказал депутат. – Может, и правда, купила? Это было бы хорошо… – У вас ведь дом в Валентиновке? – Она рассказывала? Да. Но я там почти год не был. Все нет времени. Прихожу с работы в одиннадцать вечера, ухожу – в восемь утра. – Насчет иконы я могла не так понять… – извиняющимся тоном сказала Анюта. – Мне показалось, она хочет его поддержать. Он такой… блаженный был… Она хотела ему браслет подарить. В виде змеи… Депутат опустил глаза. Анюте на секунду показалось, что он молится. Она ждала хоть какой-нибудь реакции на слова о браслете, но он лишь вздохнул. Помощник тоже отвлекся: смотрел в окно, на Охотный ряд, на машины с мигалками… Улица за окном шумела, несмотря на стеклопакеты. – Да-а… – депутат покачал головой. – Надо поискать икону… Хорошо бы… – Нам пора, – тихо напомнил помощник. Из кабинета они вышли вместе. Но затем депутат с помощником зашагали налево, а Анюта в своих кедах и длинном шарфе – направо, к лифтам. * * * … В общежитии сказали, что он съехал на квартиру. «Разбогател!» – с полным ртом пояснила веселая толстушка, открывшая дверь. «Разбогател-то разбогател, а долгов не вернул!» – прокомментировал голос за ее спиной. Она махнула рукой. «Два месяца его кормили! А как деньги появились, так смылся – даже цветов на прощанье не купил!» – не успокаивался голос. «А тебе его цветы не до фонаря?» – толстушка, наконец, прожевала то, что было у нее во рту. «Ну не цветы – так шампанского бы поставил!» «Это другое дело!» – толстушка достала из кармана половину бублика и откусила кусок. – Адрес его не знаете? – спросила Анюта. – Я из милиции. – Ограбил кого-то?! – Глаза толстушки сразу округлились. Голос за ее спиной затих и тут же появился в дверях в виде тощей девицы в пижаме. – А мы-то гадали: откуда деньги?! – Много он уже потратил? – голос Анюты стал строгим, как у налогового инспектора. – До фига! – крикнула тощая. – Квартиру снял двухкомнатную, техники себе всякой накупил… – А мобильник какой! Семьсот долларов! – поддержала ее толстуха. – Да! Мы даже видели, как он из ресторана выходил. У нас тут рядом есть. Такой дорогой! А оделся он как! – Нам сказали, машину присматривает! «Ауди»! – Знаете, чем он еще хвастался? Что квартиру купит! Тут они обе замолчали, видимо, переваривая сказанное. – Врал… – не очень уверенно сказала тощая. – Не может быть, чтобы квартиру… – Так вы адрес его знаете? – снова спросила Анюта. Адреса они не знали, но зато вызвались помочь. Полчаса они бегали по комнатам, причем, тощая так и не сняла пижаму, с кем-то беседовали, наконец, гордо вручили Анюте мятый листочек. На нем оказался не адрес – схема. Кто-то уже у Гриши Ледовских побывал и смог по памяти восстановить координаты его съемной квартиры. «Я похожа на кладоискателя, – думала Анюта, идя по улице с этим листочком в руках. Машину она оставила у общежития. Нужный ей дом находился где-то поблизости. – А ведь вполне может статься, что я ищу именно клад! Убитый художник говорил, что у него в Клязьме в ящике стола лежат три миллиона долларов! Это какой надо было обладать репутацией, чтобы тебе поверили! Конечно, разные бывают священники на свете, но священник Крестовоздвиженской церкви – физик МГУ! – не производит впечатление простодушного человека… Да, бедные люди иногда не понимают разницы между, скажем, десятью тысячами и миллионом – для них все эти суммы одинаково нереальные. Поэтому они могут слишком легко оперировать ими в разговорах. Но этот священник… Не похоже, чтобы он не понимал, что такое три миллиона долларов. По крайней мере, он вполне разумно перечислил то, что можно сделать на эти деньги… Вполне разумно и его объяснение того, почему он не стал интересоваться исчезновением денег. Действительно, логичнее предположить, что художник передумал делиться, чем поверить в то, что он их подарил или был ограблен и при этом не захотел сообщить об этом в милицию… И вот такой нормальный физик поверил нищему художнику! Поверил, что у него были три миллиона долларов!… А не могли его убить из-за денег? Но ведь они исчезли гораздо раньше! А может, убийцы не знали этого? Но тогда почему они не перерыли все в доме? Просто убили, и все…» То, что у брата убитого Ледовских, по словам тощей и толстой, появились немалые деньги, было плохим признаком. Ведь художник мог не заявить в милицию и по другой причине. Григорий был его единственным родственником. А Игорь Ледовских, судя по рассказам, был не только добрым, но и мудрым. Его решение разобраться самостоятельно, не выносить сор из избы, дать брату шанс – это взвешенное и логичное решение. |