Книга Сон разума, страница 42 – Наль Подольский

Глянув в трубу, адвокат увидел его словно совсем рядом и, конечно, сразу узнал это плоское лицо, свинячьи глазки и мясистые губы.

Он почувствовал за спиной холодок, но ледяной столбик в его биологическом термометре поднялся незначительно, обозначая невысокий градус опасности. Это его озадачило, и в ответной реплике прозвучали нотки недоумения, что, в свою очередь, удивило Карину.

— Приехали ребята из «Крекинга». Вероятно, по наши души.

Приезжие тем временем разобрались с водителем и направились ко входу в отель, куда одновременно подрулил белый джип «мицубиси».

— Это наша машина, — вяло откомментировал адвокат, — сейчас придет шофер за чемоданами, я договаривался.

— У администратора они пробудут минут десять, — вслух размышляла Карина.

— Пятнадцать, — поправил ее адвокат, — он каждое заселение согласовывает с директором по телефону, и вообще здесь не любят спешить, — и в ответ на ее вопросительный взгляд добавил: — Думаю, проскочить успеем.

Через несколько минут в дверь постучали, но это оказался не шофер, а горничная. Она просила не запирать дверь, потому что сейчас принесет белье и будет срочно готовить номер для только что прибывших постояльцев.

Карина нервно хихикнула:

— Тебе не кажется странным, что жизнь иногда склонна к висельным шуткам?

Наконец явился водитель. Он подхватил чемоданы и двинулся к лифту.

— Мы предпочитаем пешком, — небрежно бросил ему адвокат.

Когда они добрались до машины, их чемоданы уже покоились в багажнике, а водитель усаживался за руль.

Он, несомненно, был мастером своего дела и с расчетливой лихостью вписывался на бешеной скорости в прихотливые петли дороги, врезанной в крутой склон горы.

Адвокат и Карина не без грусти смотрели на улетающие назад красноватые скалы и изысканно-корявые силуэты распластавшихся на них реликтовых сосен, понимая, что на какое-то время путь им сюда заказан. Они словно сдавали родную территорию противнику.

Поездка длилась немногим более получаса. Водитель внес чемоданы в помещение автовокзала, но затем вместо того, чтобы удалиться, продолжал там околачиваться, неумело изображая интерес к расписанию автобусов, таблице тарифов и прочим настенным экспонатам.

Снисходительно улыбнувшись, адвокат пробормотал:

— Ради хорошего человека денег не жалко, — и, подойдя к кассе, достаточно громко попросил два билета до Симферополя на ближайший рейс, имеющий быть предположительно через сорок минут. Более того, он, рассматривая полученные билеты, отошел к окну, дав возможность заглянуть в них и водителю.

— Ну как, я вам больше не нужен? — спросил тот с нахальной улыбкой, забросил в рот жевательную резинку и удалился.

— А что бы ты делал, — полюбопытствовала Карина, — если бы ему вздумалось дождаться отъезда?

— Мы уехали бы, а через несколько минут у тебя случился бы приступ, скажем, головной боли, и нам пришлось бы выйти.

Адвокат без труда подрядил частника отвезти их на новое место жительства, но, вернувшись на автовокзал за вещами и Кариной, застал ее за странным занятием: она лихорадочно рылась в раскрытом чемодане, и лицо ее выражало отчаяние.

— Я забыла упаковать подзорную трубу. Она осталась в номере на подоконнике.

— Ничего не поделаешь, теперь у нее другие владельцы, и вряд ли они согласятся вернуть ее тебе. Придется купить новую.

— Но я не хочу новую, — обиделась она, — я хочу свою.

— Ты просто устала, сегодня был нелегкий день, — мягко сказал он, помогая ей застегнуть чемодан, — поехали.

Их новое жилье располагало к безмятежности. Заросли акаций, отделяющие их дворик от улицы, и сплошные занавеси винограда создавали иллюзию защищенности.

Солнце уже приближалось к закату, под деревьями и кустами сгустились тени, и стало прохладно. Чай пить расположились в доме.

Александр Петрович почувствовал вдруг, какая тяжелая и неудобная вещь пистолет, когда он в кармане, и выложил его на стол.

— Я думала, он в чемодане, — удивилась Карина, — я и не заметила, как ты переложил его в карман. — Она взвесила пистолет на руке: — Все-таки тяжесть основательная.

Оставив оружие в покое, она принялась разливать чай, а потом полностью сосредоточилась на перекладывании варенья из банки в вазочку и из нее — в розетки.

Некоторое время оба прихлебывали чай с молчаливой серьезностью. Первой не выдержала Карина:

— И все же нам никуда не деться от вопроса: как они на нас вышли?

— Какой смысл гадать? Есть два канала: Шошин и Квасниковы.

— А твой умелец?

— Исключено. Тогда бы через него нас просто вызвали в Петербург. А они пока ищут вслепую.

— Еще есть наш эстонский друг…

— Это возможно.

— Значит, или он, или Шошин, или Квасниковы… придется выяснять… до чего же неприятно.

— Возможно, выяснять не придется.

— Что ты имеешь в виду? — В ее глазах мелькнул испуг.

— Не пугайся. Может быть, понадобится действовать так быстро, что будет не до выяснений. Не думай об этом, все обойдется… А сейчас лучше налей мне еще чаю.

Она притихла и стала смотреть в окно, на красноватые отсветы заката в уже темном небе, одновременно рассеянно и, видимо, совершенно непроизвольно поглаживая пальцами ствол пистолета.

— Кажется, я созрела, чтобы отправиться в спальню, — заметила она, наблюдая, как адвокат допивает чай.

Он удивленно взглянул на часы: она никогда не ложилась раньше часа, а сейчас стрелки показывали десять.

— Ты не забыл, что сегодня мы встали с рассветом? Я не помню в моей жизни такого бесконечного дня… И вообще, — она поднялась, глядя ему в глаза, — я просто хочу в постель.

Он смотрел, с каким усердием она расстилает простыни на этом великанском ложе, тщательно расправляя каждую складку, и пребывал в состоянии глубочайшего изумления: он, конечно, не сомневался в авторитете доктора Фрейда и истинности его учения, поскольку в него уверовало все человечество, но чтобы научная теория в житейском смысле работала напрямую, как водопроводный кран или кофеварка, — такого он не предполагал. Неожиданно для себя он почувствовал нечто вроде мужской гордости, оттого что приобрел крупнокалиберный «питон», а не какой-нибудь тощенький «браунинг».

Несколько позже, уже лежа в кровати и поджидая Карину, он удивлялся, как это раньше не сообразил, что ее увлечение детективной литературой вовсе не было уходом в сказку, а имело сексуальную подоснову. Да одна подзорная труба чего стоит! Он вдруг понял, что ему предстоит еще не раз ввязываться во всевозможные рискованные истории и покупать пистолеты. «И дай Бог, чтобы ее аппетиты ограничились пистолетами», — успел он подумать, когда Карина выключила свет, и они стали на ощупь искать друг друга в постели.