Онлайн книга «Истребивший магию»
|
Она не успела увидеть, кто из них сделал подсечку, оба рухнули так, что вздрогнула вся пещера. Колдун оказался сверху, а Олег тщетно пытался удержать руку, вооруженную его же кинжалом. Острое лезвие медленно приближалось к его глазам. Колдун злорадно скалил зубы, тяжелое дыхание рвется из раскрытого рта со свистом, руки трясутся, превозмогая сопротивление волхва. Барвинок закричала отчаянно: – Олег! Держись! Не сдавайся! Олег прохрипел: – Он… сильнее… Она вскрикнула: – Не сдавайся, я пропаду без тебя! Он прошептал сквозь стиснутые зубы: – Правда?.. Ну… тогда… Острие кинжала, что почти касалось века его правого глаза, так же медленно начало отодвигаться. Колдун хрипел, сопел, тужился, на висках и лбу вздулись багровые вены, похожие на перепивших крови пиявок, Олег молчал, только смотрел в упор ненавидящими глазами. Движение кинжала замедлилось, Барвинок с ужасом поняла, что Олег истратил все силы, но ничья долго не продлится, вот снова начинает неумолимо двигаться к лицу Олега… – Держись! – прокричала она. – Ты же герой!.. Ты самый сильный… Я в тебя верю! – Хорошие слова, – прохрипел Олег, – нужные… Лезвие снова начало отодвигаться. Колдун застонал, лицо стало страшным, все жилы вздулись и застыли, превратив его почти в звериную морду. Барвинок видела, как лопнули его рукава, обнажая вздувающиеся мышцы, что растут и превращаются в чудовищные нагромождения тугого мяса. – Олег! – прокричала она. – Ты победитель!.. Все женщины мира – твои!.. – Эти слова… – прохрипел Олег, – еще… лучше… Лезвие пошло от его лица быстрее. Колдун в отчаянии оглянулся на Барвинок и закричал затравленно: – Женщина, не вмешивайся! Это мужское дело! – Я тоже имею право, – крикнула она. – Ничего ты не имеешь… – прорычал колдун. По глазам поверженного волхва он понял, что тот с ним согласен, оба хрипели и напрягали мышцы из последних сил, у колдуна из носа пошла кровь, Олег брезгливо отстранился, из-за этого нож приблизился к его горлу. Барвинок пришла в голову безумная мысль подбежать и поцеловать Олега, у любого мужчины должно сразу прибавиться сил, но это у простого, а этот совсем не такой, как остальные, хоть она его и обзывает постоянно… – Олег! – прокричала Барвинок. Колдун повернул голову в ее сторону и прошипел люто: – Убирайся… иначе я тебя, дура… Олег краем глаза увидел справа камень, быстро ухватил одной рукой, пользуясь моментом, что нажим врага чуть ослабел, и с силой ударил им его в висок. Колдун дернулся, нож выпал, Олег с отвращением скинул с себя обмякшее тело. – С женщинами нельзя так разговаривать, – прохрипел он. – Хоть они и дуры, ты прав… Барвинок подбежала и жарко поцеловала его в щеку. – Спасибо! Он посмотрел на нее с подозрением. – За что? – Ты спас меня! Он пробормотал: – Вообще-то я дрался, если без брехни, не за тебя… Но если нужна милостыня… то есть милосердие… Она чувствовала, как ее щеки вспыхнули жарким огнем. – Ничего мне от тебя не нужно! – Это хорошо, – сказал он с облегчением. – А то всегда требуете, требуете, требуете… Даже когда не требуете. Ладно, надо закончить с этим делом… Колдун не двигался, руки раскинуты в стороны, из пробитого виска вытекает темная кровь. Олег постоял над ним, всматриваясь с подозрением, вдруг да притворяется, а его пальцы методично перебирали на груди амулеты. Барвинок обратила внимание, как аккуратно и ловко, что говорит об отточенности и этого движения, снял со шнурка серый камешек. Она смотрела во все глаза, стараясь уловить, что же в нем особенного, увидеть ничего не успела, волхв размахнулся и швырнул вслед за булыжником. Вода всколыхнулась, будто в озеро обрушилась целая скала. Барвинок в испуге отпрыгнула, волна жадно лизнула ее сапожки и отступила. И продолжала отступать. И отступать. Воздух стал влажным, а вода уходила и уходила, обнажая камни на дне. – И что, – прошептала она, – вот так… исчезнет? – Нет, конечно, – удивился волхв. – Как это исчезнет? Мне кажется, в мире вообще ничего не исчезает, только изменяется. Странно, правда? – А эта вода? Он наморщил лоб. – Тот камешек должен был прожечь дырку на дне. Вот вода и… Она вытаращила глаза. – Дырку? Какую дырку? – Такую. Подходящую. – Но… какая должна быть дырка? Он сдвинул плечами. – Достаточно широкая, как видишь, вода уходит быстро. И, конечно, глубокая. Не обязательно до самого панциря той черепахи… Раньше попадутся слои с подземными реками. По ним вся и уйдет. – А на поверхность? – Не выйдет, – заверил Олег. – Тяжеловата, будет вообще стремиться вглубь. Подземные реки и ручьи чаще всего идут по глине, для простой воды она непроницаема, а для непростой… Он говорил обстоятельно, уже спокойный, будто за его спиной не лежит труп могучего колдуна, будто только что не было смертельной схватки, когда жизнь висела на волоске, она смотрела в его колдовские зеленые глаза и вдруг потрясенно ощутила, что это крохотный эпизод в его полной приключений жизни, а вообще ему приходилось встречать противников и пострашнее. Дрожь прошла по ее телу, стало страшно, и очень захотелось прижаться к нему и спрятаться там от него же, сильного, жестокого и непримиримого. – И тебе, – прошептала она, – не жалко? Мог бы сам воспользоваться. Здесь и богатство, и власть… и вообще все. Он покачал головой. – Как раз не все. Синица в моих руках бывала не раз. Теперь хочу журавля с неба… Пойдем. Подниматься ей показалось даже легче, чем когда спускались, нет страха и предчувствия беды, что холодили ноги, да и волхв идет прямой и собранный, не чувствуется в нем ни сожаления, ни раскаяния. Она вспомнила начало схватки, зябко передернула плечами. Олег лишь покосился, когда маленькая женщина догнала и пошла рядом, поглядывая большими глазами. – Ты что, – спросила она дрогнувшим голоском, – в самом деле надеялся, что он вот так возьмет и откажется от… как ты говоришь, случайно добытого? И ринется изучать доброе, вечное? Он поморщился. – Нет, конечно. – Это хорошо, – сказала она с облегчением, – а то думала, что совсем дурак. Кто по доброй воле откажется от сокровищ и пойдет изучать это самое доброе, вечное? |