Онлайн книга «Начало всех Начал»
|
— Что… что случилось? Ламех ответил мертвым голосом: — Проклятие. Отложенное проклятие Всевышнего на Каина все-таки настигло… В седьмом поколении, как Он и сказал… Вон в том направлении, там должны быть кусты, лежит наш великий прародитель Каин. Он убит моей стрелой. А Тувалкаин… мой бедный мальчик… — И что? — вскрикнула Ада в ужасе. — Прошло семь поколений? — Посчитай сама, — сказал он мрачно. Они принялись считать, сбивались, поправляли одна другую, даже ссорились, наконец Цилла подтвердила убито: — Да, Тувалкаин… как раз из седьмого колена. Что нам делать? Он ответил тяжелым голосом: — Жить. — Жить? — вскрикнула жена. — Вот так просто жить дальше? — Да. Наказание неотвратимо. Но жить нужно дальше. Женщины зарыдали, наконец Ада выкрикнула сквозь слезы: — Но я не буду рожать детей на смерть!.. Отныне не смей входить ко мне. Я буду спать отдельно. — И ко мне, — закричала Цилла, — я не хочу, чтобы мои дети рождались для исполнения какого-то древнего наказания! Это несправедливо! Ламех сказал печально: — Да, мир несправедлив. Но это мы его делаем таким. — Нет, — выкрикнула Цилла со слезами. — Нет! Больше не приходи на мое ложе. Я не стану рожать детей, зная, что их ждет смерть. Ламех заговорил просительно: — Успокойтесь… Нет, я понимаю, успокоиться трудно, даже нельзя, но… Творец на семь поколений отложил наказание нашему роду за умышленное убийство Авеля. Я же убил неумышленно! Так что наверняка Всевышний отложит наказание моему роду на еще более длительный срок… Хотя я знаю, что если за убийство Авеля роду Каина воздалось всемеро, то за убийство моих детей воздастся всемидесятеро! Ада завопила, а Цилла разорвала на себе одежды в знак великой скорби и прокричала в слезах: — И что? Тебя не волнует, что погибнут твои потомки? Ламех вздохнул. — Меня волнует, — признался он, — но я стараюсь посмотреть глазами Всевышнего, для которого тысяча наших лет — что один день. Через тысячу лет мои потомки будут населять полмира, и потеря нескольких человек… или даже десятков человек моей крови, не будет большим ущербом для рода… Примерно так может видеть это Всевышний. С другой стороны, все мы будем помнить, что за преступления надо отвечать, и потому должны быть осторожными в словах и поступках. Впрочем, я не берусь угадывать Его мысли и деяния, неисповедимы Его замыслы. Ада сказала резко: — Нет! — Да, — возразил Ламех, — ты не права. — Права! — Нет, так нельзя, — сказал он твердо. — Так неправильно. — Неправильно, — возразила она с той же решимостью в голосе и непривычным для нее, всегда такой мягкой и уступчивой, упрямством, — рожать детей на гибель. Если мы с Циллой не можем тебя убедить, пойдем к тому, кто нас может рассудить! И кому поверим оба. — К кому? — удивился Ламех. — Нет такого человека, который знает, как надо жить и как вести себя в этом мире! — Есть, — ответила Ада. Подумав, он произнес с недоверием: — Я знаю только одного, которому я доверил бы решать мои дела… — Мы тоже, — отрезала Ада и посмотрела на вторую жену Ламеха. — Так ведь, Цилла? — Да, — ответила она, — ему я доверю. Ламех сказал нерешительно: — Если ты говоришь о самом Адаме, нашем прародителе… — Да, — ответила Ада. — Кто еще может ответить на такое? — А ему ты поверишь? — спросил Ламех грустно, он хорошо знал характер жены. — Да, конечно, — ответила Ада уверенно. — Он скажет то же самое, что говорю тебе я! Ламех спросил удивленно: — Почему ты так решила? — Потому что, — ответила Ада еще увереннее, — что он сам вот уже больше ста лет спит с Евой раздельно! — Это далекий путь, — сказал Ламех, все еще в глубоком раздумье. — Мы даже не знаем, где он живет… — Знаем направление, — ответила Ада. — А дальше подскажут. Впервые Ламех понял, насколько же за такой короткий срок изменилась земля. Они шли две недели, ночуя когда в поле, когда в домах селений, и на всем пути встречали распаханные или засеянные поля, стада скота на лугах и склонах зеленых холмов, множество домашней птицы во дворах, а также в прудах, озерах и на реках. Наконец им сказали, что в долине за этими зелеными холмами они и найдут Адама. Ламех заторопился, и, когда дорога вывела их на вершину холма, все трое вздохнули с восторгом. Огромная зеленая долина до самых дальних гор пестрит аккуратными домиками, вокруг каждого огороды, загоны для скота, а дальше поля с золотой пшеницей. Много плодовых деревьев, а пока спускались с холма, мимо все чаще проносились тяжело груженные пчелы, таская сладкий нектар в расставленные вдоль дороги ульи. Дом Адама ничем не отличался от остальных, но Ламех и его жены заметили, с каким почтением все отзываются о прародителе всех народов. Ада и Цилла начали поглядывать на Ламеха все победнее. Их приняла Ева, все еще юная и подвижная, Адам вернется только к вечеру, пропадает на охоте, приготовила обед, с жадным интересом расспрашивала о жизни в далеких городах. Адам вернулся не к вечеру, а утром, зато принес диковинного оленя с такими ветвистыми рогами, что все постоянно сбивались, пересчитывая отростки. Ему рассказали о величественных городах, которые построил Каин и его дети, потом Ламех с грустью поведал о своем невольном убийстве старшего сына Адама, Каина. И сразу же, словно это могло утешить Адама, рассказал, как убил своего любимого сына Тувалкаина и что теперь должны погибнуть еще его дети… Жены едва дождались, когда Ламех закончит жаловаться, рассказали о своем великом споре. Адам внимательно выслушал всех троих, тело сковало холодом. Сердце пронзила старая, уже, казалось бы, давно затихшая боль. Так вот когда аукнулось преступление его первенца Каина. И вот когда его старшего сына настигла расплата. Убит, как дикий зверь, убит потому, что одичал настолько, что сам стал похож на хищного зверя… Адам проглотил ком в горле и заговорил: — Ада и Цилла… Я понимаю вас и скорблю вместе с вами. У вас погиб сын, но и у меня погиб сын, мой первенец, на которого я возлагал столько надежд! Ада вскрикнула: — Я знала, что ты нас поймешь! — И встанешь на нашу сторону, — добавила Цилла. |