Онлайн книга «Ингвар и Ольха»
|
Асмунд вскинул свой огромный топор: – Не посрамим! – Не посрамим, – раздались крики. – Мертвые сраму не имут! Ольха в отчаянии видела, как гибнут защитники. Русы сражались не только отважно, но и умело, однако и они падали, обливаясь кровью, под мечами и топорами наседавшей толпы. И в этот миг из-за стены, где крики становились все яростнее, словно бы зазвучал другой клич. Железо звенело уже не только на стенах. А снизу слышался конский топот. Ольха словно из другого мира уловила далекий яростный клич: – Прадуб! – Дети Прадуба! – Слава Лесу! А затем испуганные вопли под стенами: – Древляне! – Откуда они? – Древляне!.. Оборону… – Бежим! Снизу был озверелый лязг железа, крики и стоны умирающих, конское ржание. Ингвар, весь забрызганный кровью, отодвинул Ольху себе за спину, быстро посмотрел через край ограды. Внизу шла сеча, вернее – истребление осаждавших, что не успели убежать к лесу. Остальные темной массой текли к мрачной стене деревьев. А добивали их полуголые гиганты в звериных шкурах. Лишь у немногих в руках блистали топоры, остальные орудовали огромными суковатыми дубинами. – Древляне, – сказал невольно Ингвар. Он оглянулся на Ольху: – Твои люди? Она с изумлением смотрела вниз, узнавая дружинников. Вон Клен, вон Корчага, вон Лист, а вон их воевода Явор! Забрели в поисках добычи или знают, что она здесь? – Мы спасены, – вырвалось у нее. Она повернулась к Ингвару, отшатнулась, словно ударившись о его мгновенно потемневшее лицо. Глаза его погасли, в них были злость и отчаяние. Очень медленно он выпустил воздух из груди, плечи обвисли, он впервые выглядел так, будто потерпел поражение. – Это ты спасена, – сказал он мертвым голосом. – Да и то… мы еще не погибли. – Ингвар! – воскликнула она. – Ты не понимаешь… – Куда мне, – ответил он зло. – Я ведь пью кровь древлянских младенцев. Он повернулся и пошел с башни по настилу на стену. Там защитники восторженно орали и потрясали над головой топорами и копьями. Один едва не свалился, его успели ухватить за портки. Ингвар гаркнул так люто, что услышали и внизу: – Что за вопли?.. К бою! На него оглядывались, серьезнели. Многие тут же подбирали оружие, занимали места у бойниц. Это не спасение, читалось на их протрезвевших лицах. Воевода Ингвар прав. Просто более сильный хищник отогнал слабого. «А нас и слабый едва не взял», – подумал Ингвар мрачно.
Ольха сбежала по ступенькам башни, бросилась к зияющему проему ворот. Дружинники и весяне, загораживая своими телами вход в крепость, стояли на разбитых створках ворот угрюмые, подозрительные. Оружие было наготове. Затем к воротам подошла дюжина рослых древлян. Закатное солнце играло в их золотых волосах, свободно падающих на широкие плечи. Они держались надменно, но без явной вражды. Самый первый, уже немолодой, на груди и плече косые шрамы, сказал зычно: – Прочь с дороги, дурни! – Мы на своей земле, – ответили с этой стороны. – Сумеешь, столкни. – Лучше уйдите добром! – Поклонись сначала… – Да мы вас, запечников, враз… Ольха, расталкивая народ, закричала: – Явор!.. Это я, Явор! Древлянин прислушался. На его широком лице появилась улыбка. Он заорал, набрав в грудь воздуху: – Княгиня? – Я, Явор!.. Со мной все в порядке. Сейчас мы вас впустим в крепость. Она протолкалась, выбежала навстречу. Явор ухватил ее в объятия. Она прижалась к его груди, такой широкой и надежной, вдыхая знакомые с детства запахи, чувствуя себя снова дома. Явор жадно сжал ее плечи, потом отстранил на вытянутые руки, рассматривал с удивлением и восторгом. Вокруг сбегались древляне, она слышала, как подходили новые и новые. Ей что-то кричали, радовались ее спасению, желали счастья. Со стены слез Рудый. Доспехи на нем были посечены, забрызганы, воевода сильно прихрамывал, морщился, но глаза смотрели с прежней живостью. Он протолкался через угрюмо молчащую стену защитников. Голос его был предостерегающим: – Ольха… Ты такие обещания даешь! – Рудый! – воскликнула она с отчаянием. – Хоть ты поверь мне. Они сейчас не враги. – Почему? – спросил он, а глаза его скосились наверх, где мелькнуло красное корзно. В глазах у него был вопрос «А кто не верит еще?», но он лишь повторил настойчиво: – Почему? Она запнулась, потом ответила с усилием: – Потому что… не враг я. А они – мои дружинники. Рудый покачал головой: – Ты… так в них уверена? – Да, – ответила она с отчаянием в голосе. Она думала, что придется долго уговаривать воеводу, доказывать, убеждать, он наверняка не уверен в ней самой, но Рудый повернулся к ощетинившейся копьями и топорами толпе: – Расступитесь. Ольха Древлянская пойдет с ними. Ольха услышала за спиной скрип натягиваемой тетивы. Так же заскрипело справа и слева. Вскинув голову, она повернулась и шагнула обратно к крепости. Люди медленно расступались. В глазах были страх, облегчение, недоверие и надежда. Ольха ступала деревянно, на нее и ее людей сейчас нацелились десятки стрел, как в свое время держали на прицеле по ее приказу людей Ингвара. Но тогда не было изнурительного кровавого боя, а сейчас здесь достаточно одному дрогнуть пальцами, сомлеть от потери крови, вспомнить старые обиды или что-то заподозрить… – Как вы здесь оказались? – спросила она торопливо. – Тебя искали, княгиня. Голос Явора был ласков и вместе с тем полон почтения. Он сражался еще в дружине ее деда, у ее отца стал воеводой, был ее правой рукой по укреплению Искоростеня, крепил военные и торговые союзы с другими племенами. Толпа по обе стороны смотрела молча. Глаза на измученных лицах загорались надеждой, от непрерывного боя и так падают с ног, но если придется сражаться и с этими лесными людьми, то что ж, мертвые сраму не имут. Ольха спросила с удивлением: – Лес велик, а от Киева осталась горстка пепла… Откуда ты знал, что я здесь? Или попал сюда случайно? – Нет, была весточка. – От кого? Явор вытаращил глаза: – Княгиня, разве не ты писала? |