Онлайн книга «А кому сейчас легко?»
|
– Дайте-ка вспомнить… Духи, комплект шелкового белья, золотую цепочку, ну, и так, по мелочи… Вообще-то этот месяц не показателен, обычно я покупаю больше, просто впереди новогодние праздники, вот и приходится экономить. А, еще по почте пришла итальянская дубленка! Но она мне не понравилась, я собиралась ее продать. – Вот и продадите на нашем сайте! Поменяете ее на… Как насчет золотого кольца с чистейшим бриллиантом в три карата? Я не знала, равноценный ли это обмен, но у Татьяны загорелись глаза: – Хочу стать вашим клиентом! – Отлично, но сначала необходимо уточнить кое-какую информацию. Мы не требуем справок и иных документов, подтверждающих ваши слова, однако лучше все же говорить правду. Если обман обнаружится, для вас навсегда закроются двери нашего магазина. Девушка вскинула вверх правую руку и на полном серьезе сказала: – Ничего, кроме правды, клянусь! С одним накрашенным глазом вид у нее был комичный. Я достала блокнот, ручку и приготовилась писать. В коридоре это было сделать довольно проблематично, поэтому мы переместились на кухню. Первое слово, пришедшее мне на ум при взгляде на кухню, было «разруха». Очевидно, оно читалось у меня на лице, потому что Татьяна поспешно заявила: – Не обращайте внимания на беспорядок, квартиру мы снимаем и ремонт не делаем из принципа. Нечего хозяйку баловать, она и так регулярно квартплату повышает. Да, ремонт здесь делали еще при жизни Леонида Ильича Брежнева. Но дело было не только в выцветших обоях и потрескавшемся линолеуме. Здесь элементарно давно не убирались. Плинтуса почернели от грязи, в углах собрались хлопья пыли, кухонный «фартук» покрыт ровным слоем жира, так что оставалось загадкой, какого цвета изначально был кафель – розового или желтого. Если честно, у меня в голове не укладывалось: как человек может носить шелковое белье и при этом жить в помойке? Табуретка была относительно чистой, я села на нее почти без сомнений. Брезгливо оглядев грязный стол, положила блокнот себе на колени. – Вы работаете? – задала я первый вопрос. – Да, – кивнула девушка и тут же поправилась: – То есть нет, не работаю. Я домохозяйка. Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Домохозяйка она! Наверное, даже не знает, как пылесос включается. – Тогда назовите источник вашего дохода. – Что? – За чей счет вы живете? – У меня есть муж! – хвастливо заявила Татьяна. – Где работает ваш муж? Она заюлила: – Я точно не знаю, у него когда-то был свой бизнес… – Где работает ваш муж в данный момент? Девица опять захлопала глазами: – То там, то сям… Я не лезу в его дела. Я нахмурилась: – Что же получается? Вы – домохозяйка, а у вашего мужа нет постоянной работы. Боюсь, я вынуждена отказать вам в членстве в нашем клубе. Я должна быть уверена, что у вас достаточно средств и вы не выставите на обмен какие-нибудь обноски, понимаете? Наш магазин дорожит своей репутацией! Татьяна уязвленно взвилась: – Как вы смеете меня оскорблять?! Кто дал вам такое право?! У меня нет обносков! Я покупаю только фирменные вещи! И ношу их очень аккуратно! И очень мало, потому что люблю обновлять гардероб! Я поняла, что наступила на больную мозоль, и примирительно сказала: – Да не волнуйтесь вы так. Нынешний мировой кризис ударил по многим. Люди сейчас вынуждены вести совсем не тот образ жизни, к которому привыкли. И ничего постыдного в этом нет. Да и вообще, если разобраться, в нашем государстве рядовые граждане никогда не жили хорошо. Последние десять лет – приятное, но случайное исключение из правила. Знаете такую шутку: «Что такое техника третьего поколения? Это техника, на которую копили два предыдущих поколения»? При социализме люди годами копили деньги на холодильник или телевизор, копеечка к копеечке, с каждой зарплаты. Вот и сейчас так будет. Мы просто возвращаемся в наше обычное состояние. Собеседница упрямо замотала головой: – Неправда, на мне кризис нисколько не отразился! Я живу даже лучше, чем до него. И кстати, буквально на днях у моего мужа дела пошли в гору, ему предложили отличную должность, вот так-то! Я напряглась. Убийство Елены Михайловны тоже произошло «буквально на днях». – Что за должность? Продавца, что ли? – Нет, не продавца, а заместителя генерального директора! Не хухры-мухры! – И в какой же фирме, если не секрет? – Газету «Работа» знаете? Вот в этом издательстве. Между прочим, много лет назад мой муж основал эту газету, потом ему пришлось уйти, и вот теперь директриса приглашает его к себе в заместители. Предложила высокую зарплату, служебную машину и даже с квартирой обещала помочь. Даст беспроцентный заем или что-то в этом роде. Так-то вот! А вы говорите – «кризис»! Я во все глаза таращилась на Татьяну Лавочкину. А та самодовольно улыбалась, решив, что я завидую ее счастью. Я и правда чувствовала себя уничтоженной: моя версия рушилась, как замок из песка! Если Елена Михайловна обещала взять Иннокентия Лавочкина на работу, то ему не было резона ее убивать. – Так что я без пяти минут жена менеджера высшего звена, а вы так и останетесь курьером. Посмотрим еще, кто из нас будет ходить в обносках! На хамский выпад следовало отвечать. Я уже предвкушала, как больно будет этой нахалке падать с небес на землю. – Не хочется вас разочаровывать, – притворно ласковым тоном начала я, – но, боюсь, эту должность ваш муж не займет. Дело в том, что владелица газеты «Работа»… Договорить фразу я не успела, поскольку на кухне появился мужчина. Седой, полноватый, он явно разменял пятый десяток, и тем не менее в его облике ощущалось нечто молодежное. Он был похож на аспиранта, живущего на грошовую стипендию. Возможно, такое впечатление производила его одежда – потертые синие джинсы и черная водолазка. Или взгляд, не затуманенный мелочными денежными подсчетами. – О чем секретничаете, девочки? – весело поинтересовался он. – Кеша, ты уже пришел?! – Татьяна вскочила с табуретки. – Который сейчас час?! – Четверть шестого. – Господи, я чудовищно опаздываю! – Татьяна заметалась по кухне. – Я записана к маникюрше на шесть! А мне еще надо накраситься! Она умчалась в комнату и прокричала оттуда: – Дорогой, ответь пока на вопросы этой девушки! Это очень важно! Иннокентий приветливо улыбнулся: – О чем же вы хотите меня спросить? |