Книга Тысяча и один день, страница 13 – Рената Тревор

Перекинув спортивный костюм через плечо, он не спеша направился к крыльцу — решил осмотреть дом и определить, стоит ли устраивать в нем на отдых бедную Синди. Еще один мимолетный взгляд на берег вызвал у него улыбку. Теперь ходить и жестикулировать принялась уже Пэтти. Ладно, по крайней мере, они оба активно участвуют в разговоре. Только вот слышат ли друг друга? Отсюда это было трудно понять.

Не твоего ума дело, Маккоун, подумалось ему, когда он входил в дом.

Дом оказался вполне просторным и уютным, обставленным в традициях старых сельских жилищ, в которых больше всего ценились добротность и уют. На окнах висели желто-зеленые шторы из пледовой ткани, хорошо гармонирующие с оливкового цвета покрывалами на диванах. Несколько светлых стульев были расставлены вдоль стены, рядом с высоким окном. На противоположном конце комнаты находился камин с массивной каменной облицовкой.

Воздух в этих местах был менее влажным. С заходом солнца становилось прохладно. Возможно, позднее придется даже растопить камин. Он мог бы внести сюда Синди и уложить на диван, поближе к теплу.

Говард улыбнулся и покачал головой. Ты здесь, приятель, не для того, чтобы разыгрывать из себя заботливого хозяина, ведь этот дом принадлежит не тебе, усмехнулся он про себя. И направился на поиски ванной, думая о том, что чем быстрее выберется отсюда и вернется к своим делам, тем будет лучше.

Через десять минут Говард вышел из дома, услышав, как прогремел гром.

— Замечательно! — воскликнул он и с тревогой взглянул сквозь ветви сосен на быстро темнеющее небо.

Если только Оливера немедленно не выставят прочь, никто уже не сможет уехать отсюда до утра. Неминуемая гроза обещала быть очень сильной.

— Чем я заслужил такое наказание? — тихо бормотал Говард.

Может быть, проблема состояла в том, что во время службы на флоте чувство реальности, ощущение того, как выглядит мир вокруг, было им напрочь утеряно?

Говард внимательно посмотрел в сторону Пэт и Оливера и прислушался. Сейчас уже никто из них не суетился и не размахивал руками. Наоборот, оба уселись с противоположных сторон столика для пикников и разговаривали. И, как ему показалось, беседа протекала на удивление спокойно. А на заднем сиденье его машины по-прежнему, отрешившись от всего на свете, спала Синди.

Это, как раз и был тот самый реальный мир с его буднями и праздниками, в который ему наконец стоило погрузиться, не щадя ни души, ни сердца. Куда бы он ни отправился, везде жизнь будет сложной, запутанной и непредсказуемой…

Непонятный шум отвлек Говарда от внезапно нахлынувших мыслей. Оглянувшись, он увидел, как за стеклом автомобиля взметнулся вверх край одеяла, на руль отлетела измятая подушка, и с заднего сиденья медленно поднялась взъерошенная копна темных волос. Вытянутая рука нащупала дверцу, потом провела по волосам, откинув их назад. И Говард увидел сонное лицо Синди. Та несколько раз растерянно моргнула, потом принялась зевать и потягиваться.

Он почувствовал, как его сердце ёкнуло и возбужденно забилось. Неужели эта женщина вызывала у него такую реакцию? Пусть сейчас она выглядела как чудовище из Черной лагуны, но он, множество раз балансировавший на грани жизни и смерти, сейчас возбудился от одного только взгляда в ее сторону.

И вместо того, чтобы проклинать всех окружающих и сетовать по поводу непредвиденной задержки, он снова улыбался и уже быстрыми шагами шел к седану. И был вполне готов пропустить мимо ушей любую чушь, которую спросонья могло обрушить на него это прелестное создание.

— Ты же запер меня здесь, — закричала Синди через стекло и застучала по нему кулаками. — Сначала не дал мне зайти в дом и оставил спать на крыльце, потом запер в своей чертовой машине. Что ты за фрукт и что тебе от меня нужно?

Я — человек, который, видимо, напрочь потерял из-за тебя всякий рассудок, подумал Говард.

Вставив ключ, он открыл заднюю дверцу машины.

— Во-первых, я не мешал тебе войти в дом и уснуть на кровати. Черный ход был открыт. И в машине я тебя тоже не запирал, лишь исключил возможность доступа к тебе посторонних. Ты спокойно могла сама открыть дверцу, подняв вверх вон ту защелку, — терпеливо объяснил Говард и усмехнулся, когда заметил, что Синди нахмурилась. — Хорошо выспалась?

Она сбросила одеяло и сдула волосы с лица.

— Если бы только не проклятый замок от ремня безопасности, который то и дело впивался мне в спину, — ответила она. — А так я ощущала себя превосходно, как в постели. — Синди подвинулась к краю сиденья. — А сколько времени мы уже здесь? Ты не говорил с Пэгги? Что вообще происходит?

— Почему бы тебе сначала не пройти в дом? Прими душ, переоденься, и тогда сразу почувствуешь себя лучше.

Услышав это, Синди недоверчиво улыбнулась.

— Не хочешь ли ты сказать, что после сна я выгляжу отнюдь не блестяще?

Он мог бы сейчас ей выложить всю правду про заспанное лицо и взлохмаченные волосы. Но это, заключил он про себя, было бы тактической ошибкой с его стороны. Он и так за один-единственный день допустил столько промахов, сколько у него не было за всю его военную карьеру.

— Да нет, просто ты, вероятно, почувствовала бы себя лучше в своей, а не в чужой одежде. Ну, а принимать душ или нет — это тебе решать.

Снова прогремел гром, и Синди нахмурилась.

— Этого еще не хватало!

Говард успел уловить, как ее плечи слегка вздрогнули. Конечно, здесь было прохладно, но отнюдь не холодно.

— А ты, я вижу, не любительница грозы? Она даже не пыталась притворяться.

— Не то слово.

В этот момент вспышка молнии осветила небо, и девушка, выскочив из машины и удивив Говарда своей резвостью, помчалась к крыльцу. С порога она оглянулась в сторону озера и сразу отыскала взглядом Пэтти и Оливера. Глаза ее сверкнули, и она задумалась о чем-то, но очередной раскат грома моментально загнал ее в дом.

— Скажи Пэт, что я выйду через несколько минут! Поверить не могу в то, что я сама проснулась, а не ты меня разбудил! — донеслось из прихожей. И дверь с шумом захлопнулась.

— Попробуй-ка, разбуди такую, — сказал Говард, усмехнувшись. — Понадобится целый духовой оркестр.

У крыльца в это время показалась Пэт, позади шагал Оливер, лицо которого сделалось еще более хмурым и задумчивым, чем раньше.

— Это была Синди? — спросила она. Говард кивнул в ответ.

— Почему же вы не сказали мне сразу, что привезли ее с собой?

Несмотря на раздраженный тон женщины, он сохранил спокойствие. Эта женщина и так устала от беседы с бывшим мужем, не стоило накалять ситуацию.

— Синди спала в машине… А вы сразу начали разговор с Оливером, так что у меня не было возможности сообщить, что она здесь.

— Что ж, прекрасно, — ответила Пэтти, выдохнув из себя остатки раздражения и недовольства. — Простите меня. Просто я… — Она попыталась улыбнуться. — Ну, в общем, если я скажу, что у меня был долгий и тяжелый день, то это будет слабым оправданием.