Книга Жизнь замечательных детей, страница 50 – Люся Лютикова

На пороге возник Алексей. С видом старого сводника он тащил раскладушку. Невский деловито оглядел коридор, повертел так и эдак раскладушку и вынес вердикт:

– Влезет.

А потом напустился на меня:

– Я же велел тебе одеться в поношенный халат!

Я была в старых джинсах и заштопанной на локтях водолазке.

– А чем тебя не устраивает мой вид?

– Халат – это важная деталь семейного быта, а ты ее проигнорировала, – назидательно прошипел мне на ухо Невский.

– Ну нет у меня халата, не ношу я их, – отозвалась я сквозь зубы.

– Надо было купить!

Я фыркнула. Интересно, и где бы я достала уже поношенный халат? Тоже мне, умник!

В комнате Максим, поколебавшись секунду, вручил цветы Нине Платоновне. А мне достался немного двусмысленный комплимент:

– Я представлял вас совсем другой.

Хм, лучше или хуже? Но уточнить мне не удалось, потому что Невский закричал:

– Нет-нет, никаких «вы»! Необходимо с первой же минуты создать семейную обстановку, иначе адаптация будет проходить долго и мучительно. Обращаемся друг к другу исключительно на ты, как горячо любимые родственники. Так, давайте потренируемся. Максим, спроси что-нибудь у своей жены Люси!

Максим уставился на меня взглядом, полным ужаса и безысходности.

– Ну же! – подбодрил его Невский.

Малахов откашлялся и выдавил из себя:

– Как поживаешь?

Оля тихонько фыркнула, Нина Платоновна спрятала улыбку за розами.

– Отлично! Просто здорово! – преувеличенно радостно воскликнул Алексей. – Теперь спроси у нее что-нибудь более интимное.

Господи, что он имеет в виду? Размер зарплаты? Бюста? Продолжительность критических дней?

– Как… – начал Максим, – как твоя работа? Ты вообще работаешь?

У меня отлегло от сердца.

– Да, я работаю журналистом в газете по трудоустройству. Платят мало, зато остается куча свободного времени. А как твоя работа?

– Спасибо, что спросила, – на полном серьезе ответил Малахов, словно герой американского сериала. – У меня ситуация обратная: свободного времени почти нет, зато неплохой доход.

– Максим возглавляет собственную компанию, – встрял Невский.

– А что за компания, папочка? – подал голос Игорек, украдкой показывая мне два пальца: мол, за тобой уже два доллара.

Макс опять дернулся, словно от удара током, и тихо ответил:

– Сотовая связь.

Ага, понятно. Видимо, Малахов владеет каким-нибудь заштатным магазином подержанных мобильных телефонов. Не бог весть какой бизнес, но я как любящая и преданная жена обязана поддержать горе-коммерсанта.

– Здорово! – защебетала я. – Оля как раз собиралась купить себе мобильник. Потом посоветуешь ей, где дешевле, ладно?

– Честно говоря, я не очень в этом разбираюсь, – еще больше застеснялся Максим. – А вот с оператором подсказать могу. Можно подключить телефон в моей компании, в «Сотке». У нас есть очень выгодные тарифы.

Уж насколько я далека от мира бизнеса, но даже я в курсе, что «Сотка» – это новый оператор мобильной связи, который в ряде регионов уже успел потеснить лидеров. Несколько моих знакомых стали абонентами этой сети и очень довольны.

– Подожди, тебе что же, принадлежит «Сотка»?!

Малахов скромно кивнул.

Презрев правила приличия, я уставилась на «муженька» во все глаза. В первый раз вижу человека, который делает деньги буквально из воздуха! Нет, я определенно продешевила, когда договаривалась о цене за «Многодетного папашу», надо было драть с Малахова три шкуры.

– Может быть, мы сядем, наконец? – предложил Невский и первым плюхнулся в кресло.

До меня только сейчас дошло, что все это время мы разговаривали стоя. Максим по-прежнему держал в руках торт.

– Я пойду поставлю чайник, – сказала я, забирая у Макса коробку, – и принесу вазу для цветов.

Я отправилась на кухню, вслед за мной тут же увязался Леша.

– Почему это у тещи глаза такие добрые? – недовольно бурчал мне в спину Невский. – Теща должна быть зверем.

– Какая есть, – отозвалась я.

– И дети у тебя слишком чистенькие. Ты бы их чем-нибудь перемазала, что ли, а то они выглядят, словно в рекламе мыла.

– Слушай, не нравится – не ешь! – вскипела я. – Я лично на это представление не напрашивалась. Если мы тебя не устраиваем, пожалуйста, ищи другую семью!

– Ладно-ладно, уже и покритиковать нельзя, – испугался Алексей.

В этот момент у него затрезвонил мобильный телефон. Невский коротко переговорил, а потом повернулся ко мне:

– Все, мне нужно бежать. Самое главное я сделал, теперь твоя очередь действовать.

Я вскинула брови:

– Действовать?

– Помни основное правило: ни в коем случае нельзя разрушать иллюзию клиента, что ты – его жена. Даже если к тебе в гости придет родная бабушка, ты все равно должна называть Максима мужем. Поняла?

– Прямо так и обращаться к нему – муж? А может быть, просто – Малахов? Между прочим, у многих семейных пар со стажем развивается такая милая привычка. Мужчина утрачивает свое имя, прямо как в армии или на зоне. Если твой клиент хотел очутиться в аду, то я легко могу ему это устроить.

– Ой, вот только не надо передергивать, – недовольно скривился Невский. – Всего должно быть в меру, в том числе и ада. Ну ладно, я в тебя верю! – сказал он на прощание и исчез.

Когда я вернулась в гостиную, то застала новоиспеченную семью за светской беседой.

– Погода сегодня просто ужасная, – заявила Нина Платоновна, как-то странно поджимая губы.

– Да, я с вами полностью согласен, – важно отозвался Максим.

– Вчера тоже был кошмар, – сказала Оля, закатывая глаза.

– А завтра будет еще хуже! – радостно подхватил Игорек.

Наверное, так ведут себя люди, которые знают, что в люстру вмонтирована скрытая камера и каждое их слово передается на всю страну.

Я уселась в кресло и принялась внимательно разглядывать лицо Максима. Я пыталась обнаружить на нем следы помешательства, но никакой патологии мне найти не удалось. Малахов выглядел нормально. Даже слишком по нынешним временам, когда у половины сограждан в анамнезе невроз и пограничные состояния личности. Держался он немного скованно, впрочем, в данной ситуации в этом не было ничего удивительного.

– Вот что, – решительно вклинилась я в беседу, – пока мы не начали представление, давайте кое-что обсудим.