Книга Крестоповал. Смертельная роль, страница 25 – Альберт Байкалов

– Позвольте объяснить, – заволновался Адоратский.

– Позволяю, – откинулся на спинку стула следователь. – Джип, на котором сбили вашу жену, мы установили. Он принадлежит некоему Геннадию Малкину, студенту института, в котором работает ваша жена…

– Вы хотите сказать, что он совершил это преступление в качестве мести за какой-то инцидент? – не веря первым пришедшим на ум мыслям, спросил Андрей Денисович.

– Совершал он преступление или нет, это определит суд, – заявил Фомин. – Пока он в качестве подозреваемого.

– Почему подозреваемого? – не понял Андрей Денисович. – Разве этого недостаточно?

– Машина и то, что он учится в том же институте, где преподает ваша жена, еще не доказательство, – ошарашил его следователь.

– Как? – не веря своим ушам, медленно поднялся Андрей Денисович.

– Вы сядьте, – нахмурил брови следователь.

Переваривая в голове услышанное, Андрей Денисович подчинился.

– Машину зафиксировала камера наблюдения, установленная на перекрестке. Нашлись и свидетели, – устало вздохнул следователь. – Однако все указывает на то, что сам Малкин в этот момент находился в другом месте.

– Что? – протянул Андрей Денисович, опасаясь, что ослышался. – Вы мне эти штучки бросьте! – двинул он кулаком по столу и снова встал. – Телевизор смотрим, газеты читаем. Опять небось сынок какого-нибудь министра или олигарха? Так они у вас всегда ни при чем! Народ из благодарности сам под колеса бросается!

– Погодите, – предостерегающе выставил руку Фомин. – Успокойтесь!

– Я, между прочим, не последний человек в этом городе и государству принес пользы в сотни раз больше, чем те, чьих отпрысков вы сейчас защищаете! – уже кричал Андрей Денисович. – Если хотите, то, что я сейчас вынужден скитаться по больницам и слушать вас, наносит ущерб не только экономике, но и обороноспособности страны!

– Знаете что, – разозлился Фомин, – я действую по закону…

– У вас один закон, деньги! – взревел Андрей Денисович. – Чего бы мне ни стоило, я добьюсь справедливого расследования! Где ваш начальник?

– Успокойтесь, гражданин, – неожиданно вмешалась в разговор девушка.

Она торопливо вышла из-за стола, налила из стоящего на подоконнике графина воды и протянула Андрею Денисовичу.

– Я спокоен, – отвел он руку с наманикюренными ноготками в сторону и направился к дверям.

– Погодите! – вскочил со своего места Фомин. – Мы с вами не договорили!

– Не имею желания больше задерживаться здесь, – бросил Андрей Денисович, берясь за ручку двери.

– Но вас не выпустят, – растерялся следователь. – Давайте, я хотя бы сделаю отметку.

– Будьте добры. – Андрей Денисович вернулся к столу.

– Значит, вы утверждаете, что ни о каких конфликтах с Малкиным ваша жена не говорила, – расписавшись в пропуске, поднял на него взгляд Фомин.

– А вы меня не спрашивали, – уже более спокойным голосом ответил Андрей Денисович.

– Вы же рот не дали открыть, – усмехнулся следователь.

– А позвольте спросить, почему делом занимается полиция, а не прокуратура?

– Пока мы не можем его классифицировать, – пожал плечами следователь.

– Это как? – не понял Андрей Денисович.

– Неизвестна тяжесть причиненного вреда здоровью, – пояснил Фомин. – Ваша жена в реанимации…

– То есть вы ждете, умрет она или нет? – попытался угадать Андрей Денисович и, не мигая, уставился на следователя.

– Зачем же вы так? Следственные действия проводятся в полном объеме. Ждем результатов экспертизы…

– Значит, вы сказали, Малкин, – на всякий случай уточнил Андрей Денисович и покинул кабинет, решив лично заняться этим вопросом.

По дороге в институт он позвонил коллеге жены и уточнил, как найти декана.

Суворина он никогда не видел, но много слышал о нем от жены. Поэтому был в курсе всех «серых» схем, которые использует этот человек. Знал и о размерах взяток. Ведь и благополучие семьи Андрея Денисовича зависело от этого. Да, ему было противно и мерзко иногда годами жить на так называемые премии жены, но никуда не денешься. Она в буквальном смысле тянула его, месяцами не получающего даже мизерную зарплату в девяностых. На ее деньги выучили дочь и обзавелись более-менее сносной квартирой, построили дачу. Люба брала от Суворина подачки и сейчас, хотя в этом уже отпала надобность. Конечно, деньги не бывают лишними, но такой способ зарабатывания претил обоим супругам. А отказаться она уже не могла. И дело вовсе не в привычке или в жадности, просто боялась оскорбить остальных, оставшихся сидеть у кормушки. Не взять – значит указать Суворину на его место и унизить. Дать понять, что стали в один миг выше этого ничтожества. А за что? За то, что не дал загнуться голодной смертью, когда трещала по швам наука и рассыпалась страна? Нехорошо это, когда действительно нуждалась, брать и отказаться, когда все наладилось.

В кабинет декана Андрей Денисович буквально ворвался и навис над столом.

Розовощекий мужчина с одутловатым лицом вжался в спинку огромного кожаного кресла и округлил свои маленькие глазки:

– Вы… Что вам надо?

– Я – муж Адоратской Любови Александровны, – по складам проговорил Андрей Денисович и замер, давая возможность Суворину прийти в себя.

– Хорошо, муж, – поправляя галстук, кивнул декан. – Зачем так врываться? Мы цивилизованные люди…

– Мне необходимо увидеть студента Малкина! – выпалил Адоратский, одновременно поймав себя на мысли, что переборщил с деканом. Он здесь как раз ни при чем.

– Малкина, – эхом повторил Суворин, собираясь с мыслями. – А что, собственно, произошло? И как вы смеете врываться в мой кабинет?

– Извините! – взял себя в руки Андрей Денисович. – Нервы…

– У всех нервы. – Суворин взял лежавшие на краю стола очки в золоченой оправе, надел, потом снял, снова положил на стол и прищурился: – Напомните, кто это?

– Студент Геннадий Малкин…

– А зачем он вам?

– Вы разве ничего не знаете?

– Что я должен знать? – Глазки Суворина забегали, отчего Андрей Денисович пришел к выводу, что деляга в курсе всех дел.

– Как же…

– Вашу жену уволили по заявлению коллег, а не студента, – как гром среди ясного неба, раздались слова декана.

– Позвольте, – думая, что ослышался, заволновался Андрей Денисович. – Вы не увольняли Адоратскую.

– Что вы говорите? – ехидно улыбнулся декан. – Зачем же вы тогда сюда приехали?

– По поводу аварии…

– О какой аварии вы говорите? – нахмурил брови Суворин. – Вашу жену уволили за поступки, порочащие высокую честь педагога нашего университета. Скажите спасибо, что все обошлось тихо и мирно. А ведь могли завести уголовное дело.