Книга Крестоповал. Война совести, страница 8 – Альберт Байкалов

– Как хорошо, что вы еще не уехали! – раздался сбоку радостный голос.

Никита Лукич развернулся на пятках и едва не налетел на уже знакомую журналистку, которая полчаса назад задавала ему вопросы. За ней и оператор с камерой на плече. Глядя на них, Никита вдруг вспомнил, что часто, украдкой от остальных просматривая по телевизору новости и прогноз погоды, он натыкался на объявления, которые давали люди с просьбой помочь найти ту или иную вещицу. Иногда искали животных и даже детей. В голову Никите Лукичу пришла идея.

– Вы бы, дамочка, шли пока своей дорогой, – сурово начал было Панкрат, но Никита его неожиданно перебил.

– Погоди, Панкрат Миленович! – почти крикнул он и обратился к журналистке: – Может, как раз ваша помощь понадобится.

– А что случилось? – Девушка вопросительно уставилась на него.

– Украли у нас два чемодана, – объяснил Никита Лукич. – Будь они неладны…

– А вы в милицию обращались? – с ходу спросила девушка. – Здесь вон сколько видеокамер.

– Нет там особливо ценных вещей, – поспешил успокоить ее Никита Лукич, – так, тряпки одни для ребятишек…

– Все равно, – не унималась Ольга.

– Да Бог с ними, с вещами этими, – живо отмахнулся Никита. – Не в них дело. Был там рушник, шитый еще моей прабабкой. Так вот он пропал.

– И чего вы хотите от меня? – Журналистка удивленно захлопала глазами.

– Нельзя ли при помощи вашей камеры объявить, что, мол, Никита Берестов просит вернуть за вознаграждение…

– Солидное, – вставил, вмиг сообразив, что к чему, Панкрат.

– Что? – не понял Никита Лукич.

– За солидное вознаграждение, – пояснил оператор.

– Да, именно, – кивнул Никита Лукич. – Вернуть рушник…

– Лучше будет – полотенце, – осторожно предложила Ольга. – А почему вы так печетесь о нем?

– Ну как? – развел руками Никита Лукич и замялся. – Память…

– Вы можете сказать, как он хоть выглядит? – допытывалась девушка.

– Там река синего цвета. – Словно ища подтверждения, Никита посмотрел на Агату. – В общем, рисунок непонятный, но мне особливо дорог.

– Хорошо, – сдалась журналистка. – Попробуем через новостной канал «продавить» вашу просьбу. Не каждый день приезжаете. Только учтите, – она подняла пальчик вверх, – сообщение будет носить чисто информационный характер. Там в двух словах расскажут, что вы приехали и сразу столкнулись с проблемами.

– Как скажете, – не совсем поняв, о чем речь, кивнул Никита.

Званцева еще задала ему с десяток вопросов, уточнила, когда они собираются ехать дальше, и ретировалась.

– Ну, надоедлива, как муха, – усаживаясь на сиденье, вздохнул Панкрат.

– Да не ругайся ты так, – успокоил его Никита Лукич. – Журналисты, они везде такие. В Америке тоже проходу не дают.

Дождавшись, когда в салон протиснется Агата, а мальчишки закроют двери, Панкрат развернулся к водителю:

– Ну чего, Фрол Алексеевич, поехали!

– С Богом! – выдохнул Никита Лукич. – А далече ехать-то?

– К вечеру дома будем, – успокоил его Панкрат. – У меня погостите, отдохнете, а дальше на поезде.

– Может, за это время и чемодан найдут? – подала голос Агата.

– Как думаешь, – спохватился Никита Лукич, – есть надежда, что найдется наша вещица?

– Бесполезное занятие, – махнул рукой Панкрат. – Это тебе не Америка. Здесь чемодан искать не станут. Люди пропадают тысячами…

– Неужто прямо тысячами? – недоверчиво переспросила Агата, испуганно прикрыв ладошкой рот.

– Мафия здесь, – со знанием дела сказал Панкрат и уставился в окно. – Руководители преступников покрывают.

– Как это? – не понял Никита Лукич. – Зачем же тогда такие руководители?

– А затем, чтобы хапать да простой народ обирать, – сказал Панкрат. – Годков пять назад наш брат сюда из Аргентины пожаловал. Тоже поповцы… Они на земли свои на Дальнем Востоке вертались. Сначала горы золотые обещали. А как приехали, так дали им делянки в брошенных деревнях, и на этом все. Но ведь ты нашего брата знаешь… Они все это время не покладая рук трудились. Постепенно наладилось хозяйство, пасеку большую построили и пчел развели. Как на ноги встали, решили натуральный продукт менять на солярку для техники, запчасти разные… Много чего для хозяйства надо. Сунулись они со своими продуктами на рынок, а им от ворот поворот. Продавайте, мол, за копейки и валите на все четыре стороны. Они справедливо сказали: мы растили, спины гнули, нам и распоряжаться добром этим. Ни в какую. Они к чиновникам местным. А те руками разводят – рынок, мол. Вы у себя в Аргентине тоже помощи просили? А какая там помощь нужна, если законы есть? – Панкрат пригладил бороду, собираясь с мыслями. – По себе знаю, не сладко. Кредит не получить, в залог дать банку нечего, поскольку землю в собственность не дают, а только в аренду, чтобы жилы потом тянуть. В общем, помыкались они здесь да решили обратно вернуться. Всем скопом в посольство Аргентины обратились. Сейчас визы ждут. Вот такие, брат, дела.

– Страшные вещи ты рассказываешь. – Никита Лукич призадумался.

– Правильно было бы написать заявление в полицию, так потом сам не рад будешь, – снова вернулся к начатой теме Панкрат. – Ехать надо, а тебя следователи разные тягать начнут… А чего ты так печешься об чемодане этом? Ну, украли, и Бог с ним! Чего теперь убиваться? Нового добра наживешь…

– Рушник не простой, – едва слышно сказал Никита.

* * *

Еще издали Матвей понял, что Мико все же сбежал.

– Что теперь? – подтащив Вахтанга к машине и открыв дверцу, спросил Матвей Дешина. – Надо было его хотя бы наручниками приковать.

– Кого приковать? – Вахтанг в очередной раз попытался вырваться. – Куда вы меня везти собрались? – Он развернулся и увидел Марту: – Так ты, женщина, все подстроила?

– Обойдемся без Мико. – Матвей втолкнул ничего не понимающего грузина на заднее сиденье и залез следом. С другой стороны с ним сел Дешин.

– Теперь куда? – Марта села за руль и завела машину.

– В лес, – лаконично ответил Матвей.

– Зачем в лес?! – в один голос почти крикнули Дешин и Вахтанг.

– Ты хочешь с ним в городе говорить? – удивился Матвей, глядя на полицейского, который, чтобы лучше видеть его из-за сидевшего между ними Вахтанга, наклонился вперед.

– А почему бы и нет? – удивился Дешин.

– Я постепенно его инвалидом буду делать, – чувствуя, как напрягся грузин, сказал Матвей. – Он же своим криком народ соберет.

– Рот можно заклеить, – принял правила игры Дешин. – К тому же я подвал один знаю…

– Какой подвал? – с досадой спросил Матвей. – Труп тяжелее из Москвы вывезти, чем живого терпилу.