Онлайн книга «Кто хочет спать с миллионером?»
Увы, не рассеяли. — Матюк настоящий мужик! — возвестил браво Граблин, падая на диван рядом с Далилой и дерзко пытаясь ее обнять. И чех подтвердил: — Да, Ванька мужчина. Мне так слабо. Галина, учуяв любопытство подруги, дипломатично восстала: — Да чем же тебе слабо? — Видимо, речь о картах идет, — язвительно пояснила Далила. — Матюк благородный игрок, — по привычке гордясь собой, поддержал тему Граблин. Он очень страдал от собственной трезвости и, дивясь необычному состоянию, был рассеян и необычно правдив, а потому сообщил: — Иногда Матюк даже долги прощает, если видит, что совсем с противника нечего взять. И чех не выдержал, и он захотел правду сказать. Бросив тискать млеющую Галину, чех поделился счастливым опытом: — А мне Иван сам отстегнул на бутылку, когда я продулся до жутких долгов. Как сейчас помню его сострадание. «На, друг, — сказал он, подгребая к себе мой проигрыш и выделяя из него сотенную, — на, друг, пойди горе запей». — Эвона! — поразился Граблин и с интересом спросил: — А ты что? — Я взял и пропил. — Еще бы! А мне, гад, ни разу не предлагал! Как же так? Почему? — Ты значительно чаще меня продувался, — пожалел друга Ванек. — Сопьешься, если всякий раз на бутылку тебе предлагать. Да и проигрыш тебе никакое не горе. Граблин радостно согласился: — Это да! — Вы что, «подвигами» делиться пришли? — возмутилась покинутая Галина. Чех опомнился и, сгребая ее в охапку, медово воскликнул: — Галочка, солнышко! Я умирал без тебя! — Еще бы, — одобрил ход друга Граблин и тоже потянулся с лаской к Далиле. — Ни в коем случае! — запротестовала она, категорично отстраняя незваного ухажера. Решив даром времени не терять, она поставила вопрос ребром: — А мог бы Матюк убить человека? — Это смотря какого, — задумался Ванек. А Граблин отрезал: — Да никакого не мог. Его на жалость легко пробивает. Потому его бабы и любят. — Его любят за красоту, — уточнила Далила. — Это точно, — компетентно подтвердила Галина. — Он невероятно красив. — Ерунда, — озлобился Граблин и самовлюбленно всех просветил: — Я во сто раз красивей вашего Матюка, а меня никто не хочет любить. А все потому, что я настоящий мужчина. Я брутальный, а Ванька, как баба, добряк. Чех, окунаясь в приятные воспоминания, вынужден был подтвердить: — Да, он добрый, Матюк. Однажды он даже подружку свою мне отдал, когда заметил, что я глаз на нее положил. Я очень страдал, а Ванька терпеть не может, когда рядом страдают. — А я что, не добрый? — возмутился пораженный в самое сердце Траблин. — Он бабу какую-то, а я Галку тебе отдаю! С мясом от себя отрываю! «Что он мелет?» — испугалась Далила в ожидании бури. Но Галина умильно воскликнула: — Граблин, ты правда меня отдаешь? — Как же, отдаст он! — не погрешил против истины Ванек. — Этот жлоб тебя продал! Я штуку баксов ему за тебя заплатил! — Какую-то штуку. Я в минуту эту штуку продул, — обиделся Граблин и с патетикой возвестил: — Пользуясь моей слабостью, ты, дружище, жестоко меня сгубил! Я, может, теперь без Галки умру! Чех ехидно хихикнул и выразил недоверие: — Ну да, ты умрешь. Если вовремя не опохмелишься. А из-за женщины — вряд ли. — Что?! Не умру?! Да я жениться решился! Потому и резался в карты словно свинья! Я на свадьбу мечтал накопить! «Какая мерзкая ложь!» — мысленно возмутилась Далила. А Галина от счастья сомлела. — О, Граблин, — простонала она. — Что же ты мне не сказал? Я согласна без свадьбы! Своим заявлением она бесчеловечно сразила чеха. Он нешуточно взволновался: — Ты согласна? А я? Как же я? Он врет, а я точно женюсь! — Ты прости меня, Ванек, — плаксиво взмолилась Галина, — но плоть моя стремится к нему. Граблин решительно расставил точки над "i": — Э-э, нет! Поздно, душа моя! Поздно! Я штуку его давно проиграл! — Мы штуку вернем, — успокоила любовника добрячка Галина, с надеждой поглядывая на добрячку Далилу. — Далька, правда вернем? Та возмутилась: — Еще чего! Не буду я возвращать! Граблин демарш поощрил: — И правильно, возвращать мне не надо. У женщин я принципиально ничего никогда не беру. — Да как это ты не берешь? — возмутилась Галина. — Всю дорогу у меня занимал. И не отдал ни разу. И слышать ничего не хочу. Я сама Ванеку долг твой верну, и изволь идти под венец! «Вот это ты, братец, попался», — мстительно усмехнулась Далила, наблюдая за тем, как бледнеет растерянный Граблин. А тут еще и Ванек проникся сочувствием к влюбленной Галине и, являя щедрость, сказал: — Да фиг с ней, со штукой, раз у вас разгорелась такая морковь. Я не знал, что вы докатились до свадьбы. Жаль мне, конечно, надежд. Я возлагал, возлагал… Вместе с горестным вздохом окропив всех слюной, чех окончательно сдался: — Ничего, как-нибудь перестрадаю. Мне не впервой. С бабами мне хронически не везет. Паникующий Граблин ухватился за сентенцию друга, как утопающий за соломину, и возопил: — Ну нет! Не хуже я Матюка! Я не позволю тебе страдать! Я лучше сам страдать буду! — Да что нам Матюк? — махнул рукой Ванек. — Он нам не указ! Хочет играть в благородство, пусть в него и играет, а тут сама жизнь бьет ключом! — Но почему по моей голове? — поразился вопиющей несправедливости Граблин и предложил: — Давай будем друг с другом делиться. Сначала ты женишься на Галине, потом — я. Когда-нибудь. Лет через десять. Жертву чех оценил: — Спасибо, но я не достоин. Ты лучше меня. Я тебя пропускаю вперед. — Да чем же я лучше? — обиделся Граблин. |