Онлайн книга «Агент силовой разведки»
|
– Виктор Лугано. – Помню его хорошо. – Не сказать, что он произвел на нее неизгладимое впечатление, но тридцатипятилетняя директриса агентства высказалась о нем так: «Красив и самоуверен, с хорошей выправкой. Такому я бы не доверила свою лучшую подругу». Она постучала по клавиатуре и, глянув на монитор, сказала: – Распечатывать я не буду, запоминайте адрес Лугано. Его контактный телефон продиктовать? – Было бы кстати. – Можете позвонить ему прямо из нашего офиса. – Почему бы и нет? Молчанова сняла трубку и набрала номер Лугано. Один длинный гудок, другой. – Алло? – Виктор? – Да. А вы? – Молчанова. Саша Молчанова. Помните такую? – Кажется, мы вместе вчера вернулись из зарубежной поездки. Последующая пауза вопрошала: «Что дальше?» – Я бы хотела вернуть вам одну вещь. – Я ничего не терял. Извините. – Ну как же? В тыловом здании крепости. Вы еще там о скобу на колодце ногой зацепились, чуть не упали. – Ах да, вспомнил. Давайте встретимся завтра в половине двенадцатого в ресторане «Старый приятель». – Лугано назвал адрес заведения на Беговой. – В половине двенадцатого дня? – уточнила Молчанова. – Разумеется. – Мне это подходит. – До встречи. Он сам прервал связь, в некоторой задумчивости констатировала Молчанова, и не предупредил о том, чтобы она пришла на встречу одна. Впрочем, это из разряда безусловного обстоятельства, пришло к ней странноватое сравнение. Она поблагодарила секретаря и покинула агентство. Виктор Лугано положил трубку. После звонка этой Молчановой его домашний и рабочий адреса переходили в разряд засвеченных. Он забрал деньги, документы, оружие и вышел из дома. «Виктор?» «Да. А вы?» «Молчанова. Саша Молчанова (...) Я бы хотела вернуть вам одну вещь». «Я ничего не терял. Извините». «Ну как же? В тыловом здании крепости (...)». «Ах да, вспомнил» (...) Этот разговор, записанный на жесткий диск компьютера, начальнику службы безопасности «Попутного ветра» показался странным. В обязанности Олега Большакова входил в том числе контроль за неслужебными разговорами сотрудников агентства. И он время от времени записывал все разговоры – но только с одного аппарата, который находился в приемной. Беседа двух этих людей показалась ему подозрительной. Он не знал, как точно охарактеризовать ее, но скоро нашел определение: сухой обмен фразами. Повторно прослушав запись, он пришел к другому выводу: этот обмен фразами походил на длинный пароль. Это еще и в свете того, что беседа проходила между людьми, только что вернувшимися из-за границы; не будь Олег Большаков выходцем из ФСБ, то, возможно, не обратил бы внимания на эту деталь. И еще один важный момент, подчеркнутый им особо: фраза «я ничего не терял». И вдруг при упоминании места потери, а не самой потерянной вещи он спохватился: «Ах да...» – и назначил собеседнице место встречи. Олег Большаков вышел в приемную, на ходу надевая пиджак и поправляя лацкан. – Разрешаешь звонить посетителям по служебному телефону? – начал он с упрека. – Ну, не с сотового же на городской? – умело выкрутилась секретарша и мастерски распахнула глаза: «А что?» Большаков давно купался в этих глазах. И только. Тонуть не собирался. – Да ничего. Что такого тебе сообщила эта Молчанова, что ты разрешила ей снять трубку нашего телефона? – Разве нужно что-то объяснять? – Мне – да. – Ну ладно, слушай. Один человек другому делает подарок. Проходит время, и один человек решает этот подарок вернуть. Другому, – после короткой паузы добавила секретарь. «Вернуть, – мысленно подчеркнул Большаков, – это она верно заметила». Но она не могла слышать ответа Виктора. А тот вольно или невольно перевел беседу в другое русло, и дальше речь пошла о потерянной вещи. Вот это-то и странно. Он попросил координаты Виктора Лугано и Александры Молчановой и вернулся к себе в кабинет с распечатанными листами бумаги. По договоренности с Федеральной службой безопасности Большаков был обязан докладывать на Лубянку обо всех фактах обстоятельств, вызвавших подозрение у него лично или других сотрудников агентства. После того как он присоединил к своему докладу распечатку разговора (с пометкой о том, что аудиофайл хранится в компьютере агентства) и копии договоров на оказание услуг Виктору Лугано и Александре Молчановой, он положил эти бумаги в конверт. Он не собирался отсылать его или лично доставить на Лубянку. В паре шагов от агентства располагался профильный отдел военной контрразведки ФСБ. Достаточно было передать бумаги дежурному по отделу, как он делал это не раз, и дело сделано. Большаков прихватил конверт и вышел из агентства. Валерий Жученко бросил взгляд на наручные часы и качнул головой: – Засиделся я у тебя. Он был одет в серый костюм, цвет которого слегка полнил его, и бордовый галстук. Встал, пожал руку однокурснику, которого приказом директора Службы перевели сюда, на Большую Дмитровку; тот получил не только должность начальника профильного отдела, знаменитого своим «независимым» архивом, но и звание полковника. – Рад был повидаться с тобой. Полковник вышел из-за стола, чтобы проводить старого товарища до выхода из здания. Он не мог не оценить, что Жученко оказался первым, кто пришел поздравить его лично, а не по телефону. – Вспомни об этом, когда соберешься на пикник. Они спустились на первый этаж, где стали свидетелями перепалки между дежурным по отделу и человеком в штатском. – Это тебе в лом! А мне не в лом было поднять задницу со стула и принести бумаги в твой долбаный отдел. – Вообще-то, этот долбаный отдел мой, – вмешался в спор полковник. – Кто вы, представьтесь. – Большаков Олег. Начальник службы безопасности турагентства «Попутный ветер», старший лейтенант ФСБ в отставке. Разрешите доложить, товарищ полковник. Я составил рапорт и приложил к нему все соответствующие бумаги о двух подозрительных лицах, которые вчера вернулись из турпоездки. Я проделывал такое не раз и не два, и дежурный... – Это надолго, – Жученко улыбнулся полковнику и повторно пожал ему руку. И чуть тише добавил: – Мой тебе совет: пусть топает со своим рапортом на Лубянку. Его «не раз и не два» означает, что он сел вам на шею. – Скорее это совет дежурному. |