Книга Убить президента, страница 31 – Максим Шахов

Машина свернула с шоссе и углубилась в сосновый лес. Какое-то время она ехала по мягкой грунтовой дороге вдоль Свислочи, потом грунтовка нырнула в низину. Водитель притормозил и свернул на траву. Вот и песчаная отмель.

– Пойдем встретим катер, – сказал человек на заднем сиденье.

Резо не понял, к кому он обращается. Он посмотрел на водителя, который полез из машины, потом все же решился спросить:

– Мне тоже идти?

Человек остановился и обернулся.

– Тебе? Пошли. Чего тебе там сидеть? Воздух-то какой тут, не надышишься.

Резо вылез и подошел к самой воде. Как-то тревожно у него было на душе, хотелось поговорить, но он побаивался открыть рот и вызвать неудовольствие. Звук приближающегося катера возник где-то справа, потом из-за мыса вынырнула белая посудина с задранным носом. Водитель поднял обе руки и стал размахивать ими, привлекая внимание. На катере заметили и свернули к берегу. Еще минута, и острый киль ткнулся в прибрежный песок. С мягких сидений поднялись двое парней в плавках и летних рубашках, расстегнутых на груди.

– Что за груз? – спросил один из них.

Действительно, подумалось Резо, а что за груз? Может, в багажнике. Он вопросительно повернул голову, ожидая приказа сходить и вытащить из машины нечто. Но тут рука водителя взметнулась и коротко ударила его под горло. Резо выпучил глаза, схватился за шею и стал синеть. Его рот хватал воздух, который никак не хотел поступать в легкие. Постепенно колени подогнулись, и грузин повалился на траву. Его рука немного поскребла землю, а потом тело замерло.

– Вот вам груз. Придумайте что-нибудь тяжелое и на дно. Только место выберите поглубже, он должен исчезнуть без следа. Слишком много случайностей! Я не хочу, чтобы выловили тело.

* * *

Росляков должен был вернуться уже часов пять назад, но его до сих пор не было. Звонить начальнику и выяснять, где он и когда будет, тем более во время проведения операции, было не принято. Это Демичев сразу объяснил Максиму. Судя по тому, что Максим этого и не предлагал, он понял, что Андрей сам волнуется. Чтобы скоротать время, Демичев принялся учить Максима тонкостям и хитростям взрывного дела. Он рисовал схемы взрывных устройств, которые чаще всего применяли террористы, на бумаге, выискивал их в компьютере, рассказывал об особенностях способов разминирования и дезактивации запалов разных типов.

Что-то в Андрее все же за последние дни изменилось, это Максим уловил. Исчезли следы того, что Росляков назвал ревностью, связанную с тем, что вместо раненого друга в группе теперь работал новый человек. Кажется, Максим в глазах Демичева проявил себя с лучшей стороны.

Михаил Васильевич ввалился в квартиру неожиданно и шумно. Максим подумал, что полковник, наверное, несколько часов сдерживал эмоции, а теперь, когда пропала в этом необходимость, разряжался. Новости были неутешительными.

– Поздравляю, – раздраженно заявил Росляков, усаживаясь на диван и подпирая голову кулаком. – Резо исчез. Ушел из-под наблюдения группы поддержки и как в воду канул.

– У меня не сложилось впечатления, что он владеет навыками оперативной работы, – вставил Максим. – Уйти из-под наблюдения профессионалов – это надо суметь.

– Во-первых, у наших ребят тут возможности ограничены, – пояснил Андрей, глядя на полковника, – а во-вторых, ему могли помочь уйти те, кто прекрасно владеет навыками оперативной работы.

Росляков посмотрел на Андрея и кивнул.

– Примерно так и было. Есть впечатление, что слежки они не заметили, а просто перестраховались. Вывели его грамотно. А главное, себя не засветили. Кто ему помог, кто эти люди, мы на сегодняшний день представления не имеем.

– Например, чья-то спецслужба, – предположил Максим. – Или те же опытные боевики террористов, которые прошли хорошую подготовку. Я вообще не удивлюсь, что его временно убрали, решив, что через него я могу выйти на кого-то серьезнее. А может, и не временно.

– Может, – согласился Росляков с неудовольствием. – И это может быть. На сегодняшний день это была самая реальная ниточка, которую ты, Максим, ухватил по чистой случайности. Значит, так, орлы! Кавказский след мы оставляем. Чушь все это и не серьезно! Во вражеские разведки, которые только и думают, как бы обезглавить наше государство, я тоже не верю. Не тот расклад в мире, чтобы подрывать нашу силу. Если мы пошатнемся, то Европу, а потом и Америку захлестнет волна героина из Азии. И оружия. А еще это подорвет возможности таких групп, как наша, ударит по эффективности внешней разведки, особенно по тем подразделениям, которые нацелены на международный терроризм. Нет, это не серьезно.

– Значит, арабский след? – подвел своим вопросом итог Демичев.

– Ты думаешь по-другому? – опять с раздражением спросил Михаил Васильевич.

– Нет, – с хитрым видом пожал плечами Андрей. – Но с западными коллегами нам еще разбираться и разбираться. Если с дамами и господами из «Вашингтон таймс» и «Вашингтон пост» все понятно, то третий господин вызывает у меня массу сомнений.

– Поясни! – насторожился Росляков.

– Господин Майкл Броуни никогда не числился в газете «Денвер пост», – развел руками Андрей. – Я запустил одну программку, которая бы вытащила мне хоть одну ссылку на статью с его авторством. И учтите, что он не начинающий журналист, потому что начинающих в преддверии важных политических событий в другую страну не отправляют. Туда отправляют опытных.

– «Денвер пост» не столичное издание, – задумчиво возразил Максим. – Могли для пробы и отправить.

– Ты ошибаешься, Максим, – вдруг сказал Росляков. – «Денвер пост» начинала как региональное издание, она так и задумывалась, но в последние годы она выросла до серьезных масштабов. Это уже серьезная газета.

– Тем более, – обрадовался Андрей. – И еще в подтверждение моих домыслов я скажу, что мистер Броуни действует весьма активно на своем поприще. Близко сошелся с местной журналистской братией, на короткой ноге с чиновниками и редакторами.

– А у вас есть сведения о резиденте ЦРУ в Минске? – осторожно спросил Максим. – Таких людей обычно зашифровать сложно.

– Полковник Брайан Эванс, – коротко ответил Росляков. – Здесь числится помощником культур-атташе посольства.

– Личность довольно известная в определенных кругах, что весьма печалит, – сразу оживился Андрей и стал рассказывать. – Его можно назвать опальным полковником, но, видимо, со связями. Он довольно успешно начинал свою карьеру, отличился в свое время как аналитик при подготовке операции в Гренаде. Работал в Афганистане, в основном по разоблачению нашей агентуры. Вообще, восточная Европа – его конек. В Югославии и Сербии он просто купался в лучах славы и благах, которые на него сыпались со стороны руководства. Но пупок он надорвал в Украине при подготовке Осетино-Грузинского конфликта в 2008 году. Говорят, его мордой по столу возили, когда местное население в Крыму не позволило высадиться на берег «дружеской» делегации морской пехоты США.