Онлайн книга «Честный враг - наполовину друг»
|
Взяв чашку чая и пару бутербродов с сыром, я подошел к столику: – Разрешишь, Василий Иннокентьевич? Он вообще-то всегда считался человеком нелюдимым и молчаливым и потому, наверное, часто в буфете сидел в одиночестве. Не знаю уж, ему это нравилось или другим не нравилось с ним сидеть, но так часто получалось, что к подполковнику Баранову подсаживались только тогда, когда других свободных мест не находилось. – Присаживайся, Алексей Владимирович. На ловца, говорят, и зверь бежит. – Так я, на твой взгляд, кто, ловец или зверь? – Есть опасения, что ты из ловца превратился в зверя. А это ощущение не из самых приятных, когда за тобой идет длительная охота, и ловец обладает терпением и умением нападать тогда, когда его не ждут. – Ты собрался на меня нападать? – скаламбурил я. – Я маленьких не обижаю, – отмахнулся он. Ростом Василий Иннокентьевич был чуть выше моего погона... – Тогда расскажи, кто меня обидеть хочет? – Я тебе звонить хотел. Потому и формулировка про ловца. А обидеть тебя, возможно, кто-то и хочет, есть такая информация. Василий Иннокентьевич дожевал остатки последнего бутерброда и допил чай. Затем посмотрел на меня долгим внимательным взглядом, словно ожидая реакции. – Продолжай, – попросил я, впрочем, особой настойчивости, не проявляя. – Твоя последняя операция... – Хирургическая или военная? – Исрапил Хамзатович Азнауров. Исрапил Людоед. – И что он? – Людоед, кажется, проголодался. Извини, я еще пару бутербродов возьму. Подожди. Он двинулся к буфетной стойке. Заинтриговать Баранов меня заинтриговал. Но кто больше проголодался, он или Людоед, я еще не понял. И потому ждал продолжения, не выказывая нетерпения, хотя оно, конечно, появилось. Вернувшись Василий Иннокентьевич заговорил. – Нам вчера из МВД Чечни пришло сообщение. По их агентурным данным, бывший полевой командир, ныне находящийся в розыске, Исрапил Хамзатович Азнауров, больше известный, как Исрапил Людоед, сам пытается учинить розыск и наводит справки о командире батальона спецназа ГРУ, который уничтожил его отряд. В МВД Чечни считают, что Людоед ищет возможность отомстить за гибель отряда, и предлагают нам оповестить все части спецназа ГРУ, находящиеся в данный момент в Чечне, о необходимости уничтожения Людоеда при первом удобном случае. При этом дается еще одна рекомендация, не совсем, я бы сказал, легального в правовом отношении характера. – Не брать в плен, а сразу уничтожать? – спросил я с усмешкой. – Верно, – кивнул Василий Иннокентьевич. – Ты же лучше меня знаешь обстановку в Чечне. Сам все понимаешь... – И чем они мотивируют такой совет? – У Людоеда большой авторитет среди мирного населения, и в случае судебного разбирательства на суд может быть оказано существенное давление... – Понятно, – согласился я, показывая, что мой интерес был преждевременным. – Старая тактика ментов. Они всеми способами желают уничтожить Исрапила Азнаурова до суда, чтобы он не смог сказать кое-что громко. А сказать ему, видимо, есть что. Если скажет, многие чины в Чечне полетят со своих постов. Я так считаю. – Серьезно? – поднял брови Василий Иннокентьевич. – А Людоеда ты ангелом считаешь? И не думаешь, что он хочет тебе отомстить? – Ты, как и чеченские менты, не читал моего рапорта, как я понимаю. Там все это разжевано. Людоед мог бы меня прикончить там же. Я против него безоружный оказался. Патроны в автомате кончились, и пистолет вытащить не успел. Он мог стрелять на поражение, но не стал. Он мне ногу прострелил и позволил жить. Какой смысл ему меня искать? Спросить о здоровье? Тогда я буду рад с ним побеседовать. Я сам его ищу. Что касается ангела, то таковым я считаю только Алексея Викторовича Ангелова. Помнишь такого? – Давно с ним не встречался... Где он сейчас? – В Москве. В Интерполе работает в антитеррористическом отделе. – Встречался с ним? – Созванивались. По частным вопросам. – Привет передавай. У меня в чехле зазвонил мобильник. Я глянул на определитель. – Сейчас и передам. Он легок на помине... Да, тезка, слушаю тебя. – Не сильно достал тебя звонками? – Терплю... – Терпи. Мне сейчас звонили из НЦБ. МВД Чечни сняло запрос на международный розыск по Людоеду. Говорят, что своими силами обойдется... – Не хотят допускать гласности, – сказал я уверенно. – Может быть. Или уверены, что он уже у них в руках. Это тоже допустимый вариант. – В этом сомневаюсь. Но уверенным здесь быть невозможно. – Напиши Людоеду еще одно письмо. Пусть знает и сам сделает вывод. – Хорошо. Я сделаю. Тебе вот подполковник Баранов привет передает. – Василий Иннокентьевич? Спасибо. И ему передай. Чем он занимается?.. – Бутерброд с колбасой жует. – Закусываете? – К сожалению, только перекусываем. В буфете... – Ладно. До связи. – До связи. Я убрал трубку. – Тебе, Василий Иннокентьевич, в ответ большой привет от антитеррористического отдела Интерпола. Там с Ангелом, кстати, и Пулатов служит. – Ну, они же с ним всегда вместе. Мощный тандем. Ладно. Пойду я к себе. – А я к тебе зайду, если не возражаешь? – Есть вопросы? – Есть. – Здесь решить можно? А то у меня в кабинете ремонт. Весь этаж известкой испачкан. А кабинет известковой пылью засыпан. – Можно и здесь... Относительно моего племянника и, если помнишь, по совместительству, бывшего младшего сержанта контрактной службы из моего батальона... – Это которому ноги ампутировали? – Да. – И что ты хочешь? – Содействия. Парень, прикован к инвалидной коляске. Но имеет водительские права. Неплохо бы какими то путями... – Выбить ему «Оку» с ручным управлением, – сразу понял Баранов. – Сложная задача. В органах соцобеспечения на эти машины очередь на четыре года. В прошлом году офицеру МВД выделили вне очереди. Был прецедент... Но вызвал много разговоров. Даже небольшой скандальчик. Там, в самом деле, было о чем поговорить. Милиционер спьяну под трамвай попал, потерял ногу, а ему машину вне очереди. Правда, там управление МВД какую-то сумму перечислило, чуть не половину стоимости автомобиля. У нас иной случай. Обещать не буду, но если начальник штаба поддержит, я готов поговорить. – К Виктору Палычу я сейчас же схожу. |