Книга Между гордостью и счастьем, страница 29 – Диана Рейдо

— Вовсе нет. Сказал что-то вроде «не ожидал от тебя подобной предприимчивости». Брюс, оказывается, все-таки занимается каким-то инвестированием. Я, впрочем, мало что в этом смыслю. Поэтому и не запомнил подробностей.

— Неважно. А где Лисса?

— Уехала с ними. Ее обрадовала подвернувшаяся возможность оказаться в каком-то другом месте, тем более, что и попутчики уже знакомы.

— Жаль, что не удалось с ней попрощаться, — задумчиво сказала Марибелл.

Машина уже выехала на главную трассу.

— Странно, что ты не выказала желания попрощаться с Холденом, — усмехнулся Уоррен.

Марибелл промолчала, глядя перед собой.

— Не обижайся на него, Марибелл.

— О чем ты? — она покосилась на Уоррена.

— Мой брат сам толком не знает, чего хочет.

— На меня он произвел совершенно иное впечатление.

— Это видимость, — пожал плечами Уоррен. — Как говорится, внешность обманчива.

— Вот как? Может, расскажешь мне подробнее?

— Если тебе так интересна эта тема…

— Нам долго ехать до города. Можем, конечно, помолчать или послушать радио.

— Ладно, я расскажу, раз просишь. Дело в том, что у Холдена блестящая карьера. В этом никто не сомневается. Он помешан на ней.

— Это заметно…

— Это неудивительно. Он не просто состоялся, как творческая личность. Он еще и отлично зарабатывает на своих произведениях. Это дорогого стоит. Он известен, он востребован, и ко всему прочему он не почивает на лаврах. Он развивается.

— Поэтому он так остро переживает все, что касается проблем карьеры?

Уоррен кивнул:

— В общем, да. Поэтому Холден злится на Брюса за то, что тот потворствует ничегонеделанию нашей кузины. Он злится и на Тайлер. Холден считает, что, если бы Тайлер уделяла своему занятию побольше времени и делала бы это регулярно, а не от случая к случаю, то давно была бы известна не только в узких кругах ценителей.

— Ну, в его словах есть здравое зерно…

— А его личная жизнь напоминает выжженную пустыню.

— Он совсем не производит впечатления одинокого и всеми покинутого человека. Мне кажется, многие девушки были бы рады оказаться рядом с ним.

— Да, это так. Кто-то — из-за его внешности, Холден весьма недурен собой. Но большая часть — из-за его денег, из-за его славы и популярности. Поэтому сейчас он замкнулся в себе.

— Устал фильтровать женщин? — ехидно поинтересовалась Марибелл.

— Не совсем… Какое-то время назад Холден сильно обжегся. Его привлекла молодая женщина твоего типа, может быть, она была чуть постарше…

Марибелл прикусила губу.

— Она сделала его жизнь легче, ярче и радостней. Рядом с ней он словно вновь почувствовал себя школьником. Она была живой и непосредственной.

— Все эти эпитеты теперь звучат в его устах как ругательства, — обиженно сказала Марибелл.

— Ничего удивительного. Она была современной юной женщиной, которая знает, чего хочет от жизни. Оказалось, что она не хочет слишком сильно привязываться к одному мужчине. Оказалось, что Холден сам по себе мало ее интересует. Ей, конечно, было лестно его внимание. Хотя тогда он даже не был еще известен так, как сейчас.

— Она использовала его? — затаив дыхание, спросила Марибелл.

— Думаю, да. Я не знаю всех подробностей, да они меня и не касаются. Но какие-то дорогие подарки она от Холдена получила, какими-то связями, скорее всего, воспользовалась. Он был рад помочь ей, он был рад баловать ее. Но потом выяснилось, что для нее он не является единственным.

— Он застал ее с каким-то другим мужчиной?

— О, нет, — Уоррен покачал головой. — Ему оказалось достаточным услышать ее точку зрения на этот принципиальный вопрос. Она не собиралась связывать себя обязательствами, создавать с ним пару. Она просто брала от жизни и от людей все, что считала нужным взять. Если бы ей в тот период понравился еще какой-то мужчина, вполне возможно, она встречалась бы и с ним.

Марибелл замолчала, обдумывая услышанное.

— Поэтому не стоит обижаться на него, — повторил Уоррен.

— Почему ты защищаешь его? Он боится попробовать еще раз потому, что боится наступить на те же грабли. И что теперь, нужно бояться новых отношений всю оставшуюся жизнь?

— Теперь он полностью сосредоточился на своей работе, — вздохнул Уоррен.

— Пусть хоть обручится со своей работой, — сердито сказала Марибелл.

— Как забавно происходит. Холден сосредоточился на своей работе, и избегает близких отношений. Я не могу разобраться со своей работой, и поэтому все мои отношения быстро завершаются.

— Почему это происходит?

— Девушки предпочитают молодых людей, за плечами которых можно укрыться, как за стеной. Я же сейчас целиком завишу от Холдена.

— Брюс немного рассказывал нам с Лиссой об этом, — призналась Марибелл.

— Что ж, тогда ты в курсе моих проблем, не так ли?

— Но почему так происходит? Неужели тебе не удается найти какое-нибудь интересное занятие?

— Мне удается найти какое-нибудь временное занятие. Мне удается найти какое-то скучное занятие. Я не могу долго этого выносить, и бросаю работу раз за разом. Но хочу сказать, что сам я не попросил у Холдена ни копейки. Да, он сделал мне подарок — этот подержанный роллс-ройс. Он дает мне деньги, которых едва хватает на съем потрепанной двухкомнатной квартирки. В городе мы живем отдельно. Но если бы он не считал нужным помогать мне, то я ходил бы пешком, спал бы под мостом, а на пропитание зарабатывал бы, выгуливая чьих-нибудь собак. Я не люблю клянчить деньги, Марибелл.

— Мне кажется, это достойно уважения.

— Но в глазах окружающих это выглядит совсем иначе. Знаешь, меня считают неудачником. Конечно же, они правы.

— Не стоит так говорить…

— Но это правда, Марибелл. Беда в том, что я с малых лет видел яркий талант Холдена. Я наблюдал за удивительными способностями Тайлер. Но у себя я не обнаруживал даже малой доли подобного таланта. Я не обладаю сколько-нибудь ярко выраженными способностями. Я не нашел у себя склонности к той или иной деятельности.

— Ты, наверное, сдался. Ты даже не искал толком, признайся?

— Может быть, и сдался. Не найдя талантов у себя, я не стал искать, что можно развить. Но я смотрел на Холдена, я видел, что он делает. Поняв, что сам на такое не способен, я мысленно поставил на себе крест.

— В жизни не слышала ничего глупее, — возмущенно произнесла Марибелл.

Какой-то участок пути они ехали в молчании.

Потом Марибелл вспомнила:

— Кажется, Брюс говорил о том, что у тебя были шансы в качестве фотомодели.