Онлайн книга «Вакуумные цветы»
|
– А теперь? – Да. Хадиджа провела пальцем по полке с платами: они застучали, ударяясь о разделительные перегородки. Женщина отошла к порогу и встала там, приподняв занавеску. – Ладно, – наконец сказала она. – А как насчет надраться со мной после работы? После работы Ребел обычно проверяла дома, нет ли для нее сообщений, а потом бродила по улицам Гисинкфора, знакомясь с их расположением и разыскивая Уайета. До сих пор она не нашла никаких серьезных подсказок, но сделала еще не все. И ей вовсе не хотелось пить. Но Ребел вспомнила, как Эвкрейше иногда хотелось с кем-нибудь напиться, а под рукой никого не оказывалось. – Конечно, – ответила Ребел. – Как только я кончу с этим. Хадиджа кивнула и вышла. – А сейчас… – Ребел подняла руку. – Сколько вы видите пальцев? – Четыре. Она подсветила стену. – Цвет голубой или зеленый? – Голубой. – Хорошо. Еще один вопрос. – На стене появилось изображение. Это был Уайет. – Видели когда-нибудь этого человека? – Нет. – Хорошо, вы выдержали испытание. Ребел вздохнула и, сделав последнюю проверку на цельность, включила программер. Парень вздрогнул и закрыл глаза, программа начала действовать. * * * Для начала они отправились в темный маленький бар «У воды», излюбленное заведение психохирургов, и сели у окна, чтобы смотреть на прохожих. Хадиджа выпила две первые кружки вина в мрачном молчании и, когда они опустели, стала стучать по столу, требуя еще. Отпив половину из третьей, она проворчала: – Мужики, называется. – Да уж точно. – Даже говорить не хочется. Ребел лениво глазела в окно и вдруг увидела, как какое-то существо подкралось, схватило с тротуара отбросы и быстро скрылось в тени. Длинное тощее животное, покрытое серой шерстью. – Ну надо же! – сказала Ребел. – Ты видела? Здесь водятся кошки! – Да, от них деваться некуда. Живут в заброшенных зданиях. Правительство вылавливало их при помощи механизмов, большие такие хреновины, размером, наверно... с собаку, но дети бросали их в воду, чтобы посмотреть, как они коротятся. Это было давно, когда я была маленькая. – Хадиджа рассмеялась: – Видела бы ты, как из них искры сыпались! – Скажи мне вот что. Почему это никто не знает, какое в Гисинкфоре правительство? – Да. Никто не знает. – Потом, отвечая на взгляд Ребел: – Это правда. Одни считают, что это Земля управляет всеми городами-государствами через своих представителей. Другие думают, что правительства скрываются из страха, что их захватят комбины. А некоторые говорят, что полиция не подотчетна никому, что это просто еще одна банда. Ведь они каждую неделю собирают деньги за охрану порядка. И никто не знает, чем они руководствуются. Что-то сходит людям с рук, но не всегда. А бывает, люди навсегда исчезают. Думаю, правителям очень удобно делать дела, когда никто их не знает. – Но это какой-то бред. Кому тогда жаловаться, если что-то не так? – Вот именно. – Хадиджа сунула палец в кружку и поболтала вино. – Лучше всего глядеть в оба и не нарываться. – И как же это делается? Хадиджа засмеялась и покачала головой: – Пошли куда-нибудь еще. Они вылезли из окна, прошли по узкому выступу, поднялись по ржавой лестнице на крышу в ярко освещенный сад, где порхали бабочки (Ребел спросила: «Ты уверена, что мы правильно идем?» – «Положись на меня», – ответила Хадиджа), потом миновали пешеходный мостик и спустились в погребок под названием «Пещера». Там они уселись за стол, устроенный на усеченном сталагмите, и Хадиджа потребовала вина. Ребел оглядывала переполненную темную комнату. – У меня такое ощущение, словно мы никуда и не уходили. – Ты совершенно права. – Хадиджа заплатила за вино и подняла кружку. – Слушай, Солнышко. Откуда у тебя такое аристократическое имя? Я хочу сказать, ты ведь не местная. Никогда не поверю, что местная. Я живу тут всю жизнь, я знаю. В вине были намешаны эндорфины. Ребел пришла в приподнятое настроение, но в то же время как бы отстранилась от происходящего. Ее защищала нежная, мягкая дымка. Теперь ничто ей не могло повредить. – У меня аристократическое имя? Дома, на Тирнанноге, имея стакан эндорфинов, можно творить чудеса, создавать причудливые смеси из чувств и воображения. Но по эту сторону Оорта знают лишь примитивные биотехнологии. – Ну да, знаешь, Космос Старчайлд Биддл или Галактика Спейслинг Тойокуни. Когда люди еще только поселились за пределами Земли и от радости с ума посходили, они давали детям такие идиотские имена. – Мне просто надо было как-то назвать себя. Меня разыскивает куча людей, а я не хочу, чтобы они меня нашли. Хадиджа понимающе кивнула: – А все-таки ты откуда? – Из дайсоновского мира, с Тирнаннога. Когда-нибудь слышала? Нет? Ну, собственно говоря, мое тело родилось в поясе астероидов, но сама я с комет. Я дочь волшебницы. – Солнышко! Тот парень, с которым ты разговаривала на прошлой неделе, он еще заходил за тобой, когда мы заканчивали работу… – Борс? – Да. Он здесь. Вон он, треплется со спускальщицей. Ребел подняла голову и увидела Борса, который увлеченно беседовал с кислого вида женщиной. Ребел подождала, пока он посмотрит в их сторону, и помахала ему рукой. Он помахал в ответ, попрощался с женщиной и стал пробираться к Ребел между маленькими столиками и бутафорскими сталактитами. Под накидкой у Борса был все тот же красный жилет, который придавал ему щегольской, полувоенный вид. – Привет, привет, – весело проговорил Борс, садясь рядом с Ребел. – Какое совпадение. Я видел раньше вашу приятельницу? Ребел представила его Хадидже и спросила: – Так чем вы занимались последнее время? – О, это очень интересно! Я рыскал по городским архивам и откопал эпическую поэму из пяти тысяч строк о Войнах Поглощения, написанную рифмованными строфами женщиной, которая сама все это пережила. Ее запрограммировали для центра переработки в качестве священнослужительницы, но к тому времени, как подошла ее очередь, уже подписали мирный договор. – Хорошая поэма? – с сомнением в голосе спросила Ребел. Борс доверительно наклонился к ней и сказал: – Дерьмо. Но как историческая диковинка она все-таки представляет некоторую ценность, так что я потерял время совсем не зря. – Однажды я переспала с каким-то борсом, – заявила Хадиджа. – Правда? – довольным тоном произнес Борс. |