Книга На то они и выродки, страница 6 – Наталья Резанова

— Эй, детишки, вас не учили, что лежачего не бьют? Или вас вообще ничему не учили?

Они повернулись как по команде. Глаза у них… в общем, пуговицы на форме летчика были ярче, чем эти глаза.

— А ты не лезь, господин военный, — сказал один, главарь, наверное. Ни звания, ни родов войск он наверняка не различал. — Житья из-за них не стало. И война-то вся из-за этих Хонти с Пандеей… все предатели как есть, работу всю поотбирали!

— Хм… и какую же вакансию в университете этот малый у тебя отобрал? Ты ж пальцев на руке не сочтешь.

— Не лезь, — повторил гопник. Фраза про университет прошла мимо его внимания или просто оказалась слишком сложна.

— В общем, так, ребята. Уматывайте вы по-хорошему к себе на литейный, или откуда вы приперлись…

— А то что? Легавых позовешь? Напугал! Не суются они сюда… а может, ты сам из этих? Мундир напялил и думаешь, все можно?..

Договорить он не успел. Кулак в перчатке врезался ему в нос, и под пальцами противно хрустнуло.

Хорошо все-таки, что рука в перчатке, бить голой рукой по этой роже не хотелось.

Главарь, хлюпая, отступил в арьергард, прогнусил «Бей его, пацаны!», и они таки попытались это сделать.

Будь они безоружны, он разметал бы их легко и непринужденно. С боевым офицером драться — это вам не шпаков месить. Одного ногой в пах (заплачут твои девки, сапоги у нас подкованные), другого одновременно локтем в челюсть. А левый вытянул заточку, и это уже не есть хорошо. Потому что применять против этого ритуальный кинжал, на котором приносил присягу, не подобает, а стрелять — еще хуже. Он уклонился он удара, кося глазом на остальных — у них тоже могли быть при себе ножи или заточки. Притащить сюда обломки арматуры, какими обычно сводят счеты у себя в квартале, они не рискнули — полицейские заметят. Тот, кому врезали по самому дорогому, еще крутился на месте, сложившись пополам. Но другой уже снова ринулся вперед — и, эх, не задача, нож у него все же был. Летчик рубанул ребром ладони по шее парня с заточкой и готов был уже нарушить чистоту ритуального кинжала, но не успел. Осел на колени от удара обломком кирпича.

Студент, про которого, по правде, летчик совсем забыл, подобрал у стены это оружие и вступил в битву. Молодец, парень, не удрал. Хотя толку от тебя будет…

Но толк, как ни странно, был. То ли гопники приняли к сведению, что четверо (или уже трое?) против двоих — это уже не то что против одного, то ли сообразили, что офицер, настоящий он или нет, шмальнуть может, но с воплем «Хиляем!» они рванули прочь. Хотя «рванули» — это громко сказано, потащились, ибо не забыли прихватить пострадавших. Не совсем погибшие души, стало быть. Призовут — и не самые худшие будут солдаты. Хотя и не самые лучшие.

Студент отряхнул по возможности с тужурки грязь и кирпичную крошку. Потом сказал:

— Благодарю за помощь, господи… э-э…

— Штурм-коммандер имперских ВВС, граф Имму Цурумия, к вашим услугам.

Обычно штатских, особенно провинциалов, титул и воинское звание пришибало. Но этот и глазом не моргнул, а представился в ответ.

— Керем Тоху, Столичный университет, философский факультет, второй курс.

Пресловутая пандейская гордость? Тогда уж следовало заодно и заявить: «Не стоило затрудняться, я бы и сам справился». Но этот не стал отрицать очевидного. Умный мальчик. Не зря такой факультет выбрал. Хотя…

— И что же привело студента-философа в квартал с подобной славой, да еще в поздний час?

Вот тут студент Тоху несколько смутился. Но не слишком.

— Я на экскурсию ездил. В замок Двуглавой Лошади. Сегодня выходной, вот и решил посмотреть. А автобус на обратном пути только до Прудовой довез, а потом водитель сказал, что тут у него конечная…

— Совсем распустились на гражданке, — пробормотал штурм-коммандер.

А так, похоже, студент говорил правду.

В замке располагался государственный музей наук и искусств, естественно, для провинциалов он входил в обязательную программу столичных достопримечательностей. И не только для провинциалов — родители, как правило, вели туда своих чад, дабы приобщить их к великому и славному прошлому. Место было и впрямь примечательное. Именно там, если верить древнейшим историческим хроникам, во время Великого кочевья оракул Двуглавой Лошади указал Кэдвешу Основателю, главе союза племен, пришедших с южных равнин, где следует основать поселение. Так велели поземные боги. Кочевники тогда были язычниками и богов послушались. И даже принесли подземным богам подобающие жертвы, утопив в ближайшем болоте всех имевшихся в наличии пленников, а также золотые гривны, кольца и браслеты (в «Деяниях Кэдвеша» утверждалось, что таковых набралась целая дубовая ладья). Поселение бывших кочевников впоследствии стало Столицей, а там, где Двуглавая Лошадь явилась Кэдвешу, был выстроен замок, многократно сменявший владельцев, принадлежавших к знатнейшим фамилиям, и когда последние из них, герцоги Леани, нашли конец свой на плахе как мятежники против правящей династии, перешел в собственность государства. Достопримечательность, никак не поспоришь. Правда, в последние годы экскурсантов явно поубавилось, равно как и желающих организовывать экспедиции по подъему со дна болота легендарного золота предков.

Пока летчик размышлял об этом, глаза студента внезапно расширились.

— У вас нашивки за боевые ранения!

— Ну да. И что с того? И откуда вы, штатский отрок, в таких вещах разбираетесь?

— У моего дяди такие… он инвалид по ранению… правда, он в пехоте служил.

— Так почему это вас удивило?

— Вы же аристократ… я думал, аристократы в гвардии служат. В конной.

— Проснитесь, студент, в каком веке вы живете? Или у вас в Пандее такие представления? Конная гвардия — дворцовая игрушка, годная лишь для парадов. Верные дворяне Империи, включая принцев крови, служат в авиации и на флоте. А вот в танковые части не идут, — добавил он не то с грустью, не то с иронией. — В танковом отсеке сидишь скрючившись, а кланяться невместно нам…

— Я не из Пандеи… то есть, конечно, пандееец происхождением и в кровном родстве с родом самого князя Паацаудварры, но родился в метрополии.

— Ну, простите, юноша. А знаете что? Автобуса вы все равно не дождетесь, так что пойдемте-ка выпьем. — Проблема выбора решилась сама собой — в пользу «Приятного отдыха».

— Простите, штурм-коммандер… Денег на ресторан у меня не хватит, а принять чужие…

— Бросьте, студент. Что за счеты между боевыми товарищами? Посидим запросто, как граф с князем…

— Я не князь… да и родство, честно признаться, по женской линии…

Цурумия сроду не слыхал ни про какого князя Паацудварру и вообще не слишком интересовался пандейским дворянством, к каковому, говорят, в этой провинции причисляет себя каждый второй житель. На данный момент выпивка волновала его гораздо больше, огни кабаре манили, и потому он без рассуждений двинулся дальше, увлекая за собой Тоху. Тот хоть и бубнил что-то о достославной битве помянутого князя с конфедератами при полях Страстоцветных, был далеко не столь против посидеть за кружкой пива, как это хотел показать.