Онлайн книга «Требуется пришелец»
|
— Вообще осторожнее с ним, — предупредил Вадим. — Он тебе насчёт свалки не впаривал ещё? — Нет… — Не верь. Свалка — это не для нас. Это для настоящих андроидов! — А не перепутают? Старожил разволновался. В широко раскрытых глазах его проглянуло беспокойство, а то и страх. — Как перепутают? — закричал он. — Как вообще можно перепутать? — Как-нибудь… — пробормотал я, оробев. — Это высший разум! — несколько даже угрожающе повторил Вадим. — Как он тебе перепутает? — Да я не про лохматых, я про Обмылка. На свалку-то, наверное, наладчик отправляет… При упоминании имени наладчика мой собеседник скривился. Не ладили они с Обмылком. — Хрен он меня отправит, — мрачно сказал Вадим. — Я свои права знаю… Да, такой человек, наверное, и в аду будет знать свои права. Такого не наколешь. Восемь часов на раскалённой сковороде — и ни минутой больше. — Ты настоящего андроида хоть раз видел? — спросил я. — Откуда?! — Они вообще бывают? Вадим моргнул несколько раз подряд. Впервые на моей памяти. — Н-ну… а как же?.. Это в нашей мути их нет, а так… Конечно, бывают! Мы ж под них косим… Да, пожалуй, именно Вадим первый произнёс при мне это слово. Муть. Так, оказывается, мои сослуживцы именовали меж собой наш сумеречный мирок. — Короче, я тебя предупредил, — хмуро подвёл он черту. — Уши с Лёхой не развешивай… А я думал, здесь одна Лера взахлёб завирается… Нет! Всё-таки Лёха не Лера. Лёхе я, пожалуй, поверю. Насчёт Мымры-то он правду сказал! Не может быть, чтобы её страхи мне просто мерещились… — Вадик, а как на твой взгляд… Что мы тут делаем? Он покосился на меня, как на идиота. — Работаем. — Я понимаю… Но делаем-то мы — что? Совсем оторопел. — Ты что, сам не знаешь, что делаешь? — Да знать-то знаю… Зачем?! — Свихнуться хочешь? — грозно спросил Вадим. — Так тут это запросто! Если каждый будет спрашивать зачем, это что будет? Приказали — выполнил! Зачем… Изучают нас, понял? — Кого нас? Мы же не андроиды, мы даже не контрафакт! — Ну и что? Они-то этого не знают… — А зачем андроидов изучать? Возьми инструкцию, прочти — все дела! — Да может, они только прикидываются, что не знают… Так. По-моему, разговор пора прекращать. О чём свидетельствуют истово раскрытые глаза собеседника? О том, что собеседнику всё в этой жизни понятно, и, стало быть, не о чем толковать. Ну, подумаешь, каждая последующая фраза противоречит предыдущей… Это, братцы вы мои, чепуха. Лишь бы голос уверенно звучал… Работал я с одним таким. Он и раньше всех простотой своей замучил, а однажды резко уверовал. Представляете, кошмар? Пришёл на работу, жаждуще всех оглядел, выбирая, которую душу спасать, и остановился на моей. Володенька Турухин — человек незлобивый и кроткий, но всему же есть предел! — Погоди, — вразумлял я его. — Как это свобода воли и предопределение Господне одно и то же? Что такое свобода воли? — Предопределение Господне, — без запинки отвечал он, пяля на меня честные глаза. — А предопределение? — Свобода воли! Слава богу, нашлись добрые люди и нас растащили. С Вадимом меня растаскивать было некому, и я счёл за благо замять затронутую мною скользкую тему. Потом его вызвали на службу, и я, поколебавшись, последовал за ним — посмотреть, настолько ли строг его лохматый, как о нём недавно говорилось. Муштровали Вадима долго. Знаете, по-моему, или он сачкует, или просто не слишком сообразителен. Приказы ему лохматый выдавал едва ли не по складам — я, во всяком случае, читал их с лёгкостью, хотя и находился в двадцати шагах от негуманоида. Между прочим, очень терпеливый и выдержанный дядечка — ни разу из себя не вышел. А за Вадима просто неловко. Велят присесть — встаёт, велят встать — ложится. Не зря на него Обмылок бухтит. * * * Я лежал на спине в предназначенной не для меня выдавлине и, откинув до предела крышку футляра, созерцал низко нависшую пухлую муть, где подобно бабочкам играли в чехарду две небольшие медузы. Думал о Мымре. Может, она, действительно женщина? Мне её жалко уже становится — до того боязлива. Но и я тоже хорош!.. Это же надо было такое отколоть: там лианы вовсю бурлят, страхи мерещатся, а мне взбрело в голову успокоить, чуть ли не по щупальцу погладить. Сделал, короче, шаг вперёд. Без команды. Вмиг исчезла. Тут же появился Обмылок, отчехвостил на все корки. Оказывается, подходить ближе положенного расстояния — ни-ни! Спросил почему, услышал в ответ «по кочану» и был отправлен на нечестно заслуженный отдых. Вирусы щёлкать. Надо полагать, Мымра после такого потрясения не скоро ещё в себя придёт… Вскоре задремал. Я уже привык к здешнему режиму: часа четыре спишь, часа четыре бодрствуешь. А может, и не четыре, может, пять — какая разница! Разбудил меня хорошо поставленный мужской голос, неистово и самозабвенно скандировавший: Толпами автоматы топают к автоматам, сунут жетон оплаты — вытянут сок томатный… Ошалев, я вскинулся над бортом своего футляра и увидел Лёху. Тот простёр руку и продолжал с ещё большим надрывом: Некогда думать, некогда! В офисы, как вагонетки! Есть только брутто, нетто — быть человеком некогда!.. Замолчал, одарил насмешливым взглядом. — Андрей Вознесенский, — пояснил он. — Доброе утро… Должно быть, у него было два совершенно разных голоса: одним он говорил, другим декламировал. — Привет… — отозвался я и выбрался из футляра. — Мне сказали, ты меня искал. — Искал… — Я провёл ладонью по голобровому лицу и проснулся окончательно. — Короче… сделал, как ты говорил… Он посмотрел на меня с любопытством. — Получилось? — Да получилось… — А что такое? — Она думает, я её сожгу! — Мымра? — Да… Алексей задумчиво поджал губы, покивал. — Всё правильно… — сказал он. — Огонь для них — самое страшное. — А Лера курит, — растерянно напомнил я. — Тоже с огнём играет, — с досадой отозвался Алексей. — В прямом смысле… — Обмылок ей сигареты приносит, — не удержавшись, наябедничал я. — Это меня и тревожит, — признался Лёха. — Странно ведёт себя наш наладчик, не находишь?.. Как будто чувствует, что терять уже нечего. |