Книга Нетронутая и неприрученная, страница 33 – Кейт Хьюит

Вечером Энрико снова постучался в ее дверь:

— Прелесть моя…

— Я не голодна, — отозвалась Ана.

— Я не предлагаю тебе еду, — ответил отец. — Пришел твой муж и хочет с тобой увидеться.

Ана замерла, потом вцепилась пальцами в покрывало.

— Я не могу его видеть, папа, — сказала она сдавленным шепотом.

— Пожалуйста, Ана. Он в отчаянии.

— В отчаянии?.. — недоверчиво сказала она, чувствуя в душе искорку надежды.

— В отчаянии, ласточка, — хриплым шепотом произнес Витторио, и Ана замерла.

Она услышала быстрые шаги уходящего по коридору отца, затем раздался громкий стук в дверь. Поднявшись с кровати, она пошла открывать.

На пороге стоял Витторио — небритый, взъерошенный, во вчерашней одежде. Его взгляд был серьезным, на губах играла едва заметная, непонятная улыбка.

— Выглядишь ужасно, — сказала Ана.

Витторио прикоснулся к ее щеке:

— Ты хотя бы не плачешь.

Его собственные глаза были красными.

— В некоторых случаях даже слезы не приносят облегчения, — произнесла Ана, и он шагнул в комнату.

Она прислонилась к двери, скрестив руки на груди, не желая расслабляться и надеяться.

— О Ана. — Витторио покачал головой. — Я сделал тебя такой несчастной.

— Да, сделал, — согласилась Ана и изумилась звуку своего голоса. Складывалось впечатление, что говорит некое бесчувственное существо.

— Я очень разозлился, — тихо сказал Витторио. — Меня ослепила ярость. Я мог думать только о том, что ты меня предала.

— Знаю.

Он печально улыбнулся:

— Но меня это не оправдывает, да?

— Не оправдывает.

— Злость — просто причина. — Он снова вздохнул. — Я думаю, мне нужно многому научиться. Я хочу, чтобы ты согласилась быть моим учителем.

Ана покачала головой:

— Я не желаю быть твоим учителем, Витторио. Я хочу быть твоей женой. И это означает, что ты должен мне доверять.

— Я знаю, — произнес Витторио низким голосом. — Знаю, я должен был тебе верить, но я не мог подумать…

— Это не главное, — прервала его Ана. — Я хочу сказать, деловое соглашение, которое мы заключили, меня не устраивает, Витторио. Я не могу… я не могу оставаться твоей женой на прежних условиях.

— Что? — Шокированный, Витторио уставился на нее. — О чем ты?

Она сглотнула и заговорила прерывистым голосом:

— Мне мало твоего доверия. Мне нужна твоя любовь.

Он молча смотрел на нее.

Ана приготовилась выслушать его отказ. Отказа не последовало.

— Я люблю тебя, Ана, — страстно произнес Витторио. — И моя любовь повергает меня в ужас. Вот почему я повел себя так вчера. Я не оправдываюсь, а лишь признаю правду. Мне очень жаль. Так жаль. Пожалуйста, прости меня.

Ана не могла поверить в то, что он сказал.

— Ты меня любишь? — повторила она, и он неуверенно ей улыбнулся:

— Очень. Безумно. Я провел самую несчастную ночь в моей жизни. Осознав, как я люблю тебя, я понял, что отверг самое удивительное, что когда-либо случалось со мной. И ради чего? Ради того, чтобы потешить свою гордыню.

Она покачала головой. В ее душе возродилась надежда и радость.

— Не следовало действовать за твоей спиной, но я подумала… Я хотела помочь тебе забыть неприятное прошлое.

— И ты мне помогла, — сказал Витторио. — Я понял, что на самом деле ты можешь уйти от меня навсегда, и не хотел тебе этого позволять. Я был опустошен и знал, что не имею права терять тебя из-за своей гордыни. Я поговорил с Бернардо и с матерью… — Он перевел дух и криво усмехнулся: — Разговор был не слишком приятен нам всем. У нас сохранились обиды друг на друга, и еще многое предстоит сделать, обсудить и простить. И все же мы сделали шаг навстречу друг другу. Ты помогла нам, Ана. Ты лучшее, что было в моей жизни.

Горло Аны саднило от невыплаканных слез и сдерживаемых эмоций.

— И ты — лучшее, что было в моей жизни. Но вчера ты был таким холодным, таким жестким со мной…

Витторио протянул руку и прижал пальцы к ее губам.

— Я не хочу быть жестким человеком, — признался он прерывистым шепотом, в его глазах стояли слезы. — Бог свидетель, как я этого не хочу. Тем не менее я понимаю, почему превратился в такого сурового человека. Но я не оправдываюсь, — решительно произнес Витторио. — Ты меня изменила, Ана. Я так тебе за это благодарен. Я понял, как сильно изменился благодаря тебе, когда вчера ты ушла от меня. Я больше не хочу быть прежним. С тобой я становлюсь другим. — Он прикоснулся к ее щеке, потом коснулся лбом ее лба. — Ты можешь меня простить, ласточка, за те моменты, когда я был жесток с тобой? Простишь ли ты меня, поверишь ли ты тому, что я стараюсь измениться?

Ана вспомнила, как много лет назад Витторио утешал ее, словно маленького ребенка. Она вспомнила, как он был добр к ней последние несколько месяцев. Она не забыла, сколько восторга и радости испытывала в его объятиях.

— Ты всегда был хорошим, Витторио. Всегда.

Он припал к ее губам в сладком и томительном поцелуе, пробуждая в ее душе еще больше надежд.

— Все в моей жизни только ради тебя, Ана. Только ради тебя.

Она рассмеялась трепетно и приглушенно. Витторио любит ее, и его любовь прибавляет ей сил. До чего же удивительное ощущение!

Витторио коснулся ее щеки, вытирая слезы.

— Нет ничего постыдного в том, что ты плачешь, ласточка, — прошептал он, и Ана снова рассмеялась.

Их пальцы переплелись, и она его поцеловала.

— На этот раз, — сказала она, — я плачу от радости.